Маска зверя - Николай Александрович Метельский Страница 16

– Но… – заклинило ее. – Но… Ты ведь можешь…

– Много чего, да, но есть и ограничение. Я не могу отвести взгляд камерам и тем, кто смотрит на меня через камеру.

– Это… – начало ее отпускать. – Это серьезное ограничение.

– Не спорю, – кивнул я. – И если бы на меня эта способность свалилась с неба, вдруг и неожиданно, то я мог бы и опростоволоситься. Но я с этим не один год живу и, уж будь уверена, могу пользоваться отводом глаз грамотно.

– И так могут все Патриархи? – спросила она.

– В теории. На практике же они просто не развиваются до подобного уровня.

– Почему? – задала она очень грамотный вопрос. Похоже, совсем отошла от шока.

– Потому что Патриархи развиваются в бою. В бою мы рождаемся, в бою развиваемся и так же уходим, – ой, кажется, заговариваюсь. – Короче, обычные Патриархи сидят на попе ровно, а даже если бы и хотели стать сильнее, то кто ж им даст собой рисковать?

– А ты, значит, успел повоевать всласть… – произнесла она медленно.

– Жизнь без родителей, великие цели, огромные запросы, – развел я руками, ухмыльнувшись.

– И это, получается, за семь лет?

– Я талантливый мальчик, – продолжал я улыбаться.

– Выходит, твоя жизнь переполнена битвами, – прикрыла она глаза.

– Не стоит меня жалеть, Атарашики-сан, – произнес я мягко. – Меня это не напрягает, правда. Жалеть надо тех, кому было плохо. В той или иной степени. Для меня же это норма.

– Боги… – пробормотала она.

– Хорош, старая, в самом деле! Еще лет двести назад, да даже сто пятьдесят, такое было повсеместно, и ничего, жили же как-то. Страну вон подняли на мировой уровень. А что во Вторую мировую творилось – вообще словами сложно передать.

– Но сейчас-то не война! – рявкнула она.

– И слава богам. Вам, женщинам, такое противопоказано, но я-то мужчина.

– Ох… – вздохнула она, покачав головой.

– Такова жизнь, что уж там. Мы – смерть, вы, женщины, – жизнь. Мы убиваем и умираем, вы рожаете и воспитываете. Так было всегда, и что-то мне подсказывает, так будет и впредь.

Помолчали.

– Извини, – произнесла она. – Извини за мою жалость. Ты прав, у каждого своя судьба.

– Да что уж там, – приподнял я ладонь, вроде как махнул ею. – Это мне вас жалеть надо. У нас-то, у мужиков, все просто, а вам остается сидеть, ждать и надеяться.

– Закончим с обоюдной жалостью, – собралась старуха. – Это все, что ты хотел мне рассказать?

– Да вроде все, – пожал я плечами.

– Тогда… – задумалась она. – Твое патриаршество мы раскроем. Не сейчас, понятное дело, после Малайзии. Роду пойдет на пользу такая известность.

– А нас не прижмут? – решил я уточнить.

– Император не позволит действовать силой, иначе в стране может начаться крупномасштабная война. Ведь если это сделал один, то почему бы не сделать и другим? А если противник силен, то можно и альянс собрать. И так повсеместно. Понятно, что никто такого не хочет, но, как правило, подобное случается само собой.

Получается как с гильдиями Гарагарахэби. Пока у них тихая возня, все нормально, но стоит им только начать большую бучу, их тут же прижмут. Отчего у них и сложились некоторые правила. Например, не нападать на другую гильдию, когда там идут внутренние разборки.

– Понятно… – пробормотал я. – А император?

– Он часть системы, – пожала она плечами, правильно меня поняв. – Более того, он гарант системы. Нарушит он – бросятся нарушать все остальные. К тому же императорская семья не поднимет на нас руку. Да им это и не нужно.

– Ну да, попробуй откажи просьбе императора переспать с его ставленницей.

– Вам, мужикам, это ничего не стоит, – хмыкнула Атарашики. – Заблокировать камонтоку временно, и вперед, получать удовольствие.

И можно не беспокоиться о детях – уж аристократы-то о них позаботятся.

– А наша репутация в минус не уйдет, если мы будем детей раздавать?

– С чего бы это? – удивилась она. – Ты как-то странно на ситуацию смотришь. Ты мужчина с сильной кровью, к которому будет выстраиваться очередь из благородных девиц. Это им надо стыдиться, а не тебе. И уж тем более не роду, которому принадлежит такой человек. Ведь он именно у нас, а не у них, и это они дерутся за право подложить под него свою родственницу.

– А если бы я был не членом рода, а слугой? – вспомнил я о Казуки.

– Это хуже. Тут уже чистая торговля, а она не дает столько репутации, как… – задумалась она. – Как одолжение члена рода. Если подумать, я и не помню, чтобы какой-нибудь Патриарх был слугой. Их всегда вводили в род. В известной истории, по крайней мере.

– Тем лучше, – кивнул я сам себе. – Я…

– Если это все, то давай посмотрим, подойдет ли наше кольцо к артефакту Древних. Ты что-то хотел добавить?

– Это терпит, давай попробуем, – кивнул я на лежащий перед нами куб.

В конце концов, о Казуки я еще успею сказать.

– Шанс один к двум, как я понимаю? – произнесла она, прикладывая кольцо к выемке в кубе. – Оу!

Еле видимый синий свет, вырвавшийся из куба, раскрыл над нами самый настоящий голографический глобус. Разве что немного странный.

– Береговые линии не такие, как у нас, – произнес я.

– Скорее не такие, как сейчас, – поправила меня Атарашики, задрав голову и разглядывая синий шарик Земли.

– И… это все? – спросил я. – Вот ради этого Токугава фактически исчезли?

– И правда… – произнесла старуха. – Но они ведь и не могли знать, что там внутри. Похоже, кто-то наплел им с три короба, а они и поверили. Но… Это даже раздражает, – поджала она губы. – Не только Токугава, еще и род Аматэру почти исчез из-за этой ерунды. Бред какой-то, – бросила она на пол куб.

Голограмма была четко привязана к одной из сторон артефакта, так что, кувыркнувшись по полу, он остановился рядом со мной, а голограмма теперь наполовину уходила в пол слева от меня.

– Что ни делается, все к лучшему. Зато у нас теперь есть подавитель Токугава.

– С паршивой овцы… – процедила она. – Ладно. Если это все, пора возвращаться домой. Завтра утром тебя ждет спарринг с Каджо, хочу удостовериться в твоей силе, потом будем разбираться с финансами рода, а вечером прием у Отомо.

И, так и не посмотрев на по-прежнему активированный артефакт, поднялась с колен на ноги. До сих пор поражаюсь способности некоторых японцев часами сидеть на коленях. Вслед за старухой поднялся и я, не забыв подобрать куб, протянул его старухе и дождался, когда она еще раз приложит кольцо к выемке на артефакте. Чем хороши устройства Древних, так это тем, что они следуют простой человеческой логике. Раз кольцо активировало артефакт, оно же и деактивирует. Подумал я об этом уже после того, как голограмма потухла, а ведь я и знать не знал, что все получится, просто действовал