Позывной «Оборотень» - Ерофей Трофимов Страница 19

Ловко готовя всё необходимое для операции, он мрачно покосился на форменные брюки друга и, качнув головой, спросил:

– Снять сможешь? А то жалко хорошую вещь портить.

– Вот ведь куркуль совковый, – рассмеялся Иевлев.

– Привычка, вторая натура. Как привык по молодости экономить, так до сих пор отвыкнуть не могу, – смущённо усмехнулся Степаныч.

– Ладно, сниму. Только помоги на пол слезть. Чёрт, вот ведь не везёт мне на эту ногу. То крокодил, то пуля.

– Радуйся, что не в башку. Броник-то надеть не успел.

– Да я и забыл про него впопыхах. Ничего не понимаю. Что это за клоуны на нас налетели? Бандитские времена вроде кончились, а боевые действия не ведутся.

– Ничего. Выясним. Там несколько этих уродов живьём нашим попались. Короче, вышибем всё, что знают. Благо сдавать их никому не надо.

– В каком смысле живьём? – насторожился полковник.

– Раненые, но живые. Ладно, не бери в голову. Сейчас нужно пулю из тебя вытащить, – ответил прапорщик, продолжая рыться в шкафах и стойках. – Вот гадство, не могу анестетики найти.

– Спирт там есть?

– Целая банка.

– Ну, так и не морочь голову ни себе, ни мне. Давай сюда банку и аршины.

– Ты совсем сдурел, старый? – сварливо отозвался Степаныч, разворачиваясь к нему всем телом, с банкой спирта в руках. – Это же не сквозное ранение.

– Ай, брось, – отмахнулся Иевлев. – Давай сюда банку и аршины ищи.

– Ну, как хочешь. В конце концов, шкура-то то твоя, – усмехнулся Степаныч, отдавая ему банку и доставая из тумбочки пару медицинских мензурок.

– А более приличного там ничего нет? – скривился полковник, покосившись на посуду.

– Вот, нашёл, – обрадованно отозвался прапорщик, доставая из стола гранёные стаканы.

– Слава те, господи. Я уж подумал, что у нашего доктора приличной посуды нет. Наливай и мой руки.

– Штаны снимай, командир, – рассмеялся в ответ Степаныч, наливая полные стаканы спирта.

Покорно вздохнув, Иевлев осторожно стянул пропитавшиеся кровью брюки и, усевшись поудобнее, сказал:

– Ногу ремнём к столу притяни, а я своим ногу перетяну.

Кивнув, прапорщик подхватил свисавший с края стола ремень для фиксации пациентов и, ловко притянув бедро полковника к столу, протянул ему стакан спирта:

– Давай, старина. Хватит время тянуть.

Молча выпив весь спирт, Иевлев медленно выдохнул воздух и, запив его поданной водой, тихо усмехнулся:

– Прям как когда-то в поле.

– Ещё скажи, ностальгия мучает, – отдышавшись, пробурчал Степаныч, ловкими движениями смывая кровь с его бедра.

Взяв зажим, Степаныч окунул его в спирт и, стряхнув капли, с сомнением покосился на приятеля:

– Готов?

– Давай уже. Коновал, – криво усмехнулся Иевлев, сжимая зубы.

Кивнув, прапорщик осторожно запустил зажим в раневой канал, пытаясь нащупать засевшую в бедре пулю. Несколько минут в операционной было слышно только тихое поскрипывание старого стола и шипение полковника, продолжавшего сжимать от боли зубы.

– Кажется, нашёл, – быстро проворчал Степаныч, пытаясь осторожно зацепить пулю.

– Нашёл, так тяни, – зарычал в ответ Иевлев, до хруста сжимая кулаки.

– Есть. Зацепил. Теперь терпи, старый осёл, – фыркнул прапорщик, с заметным усилием вытягивая зажим.

Полковник зарычал от боли, когда он с лёгким хлопком выдернул пулю из его тела. Хлынула кровь, но главное уже было сделано. Отбросив зажим, прапорщик схватил со стола ватный тампон и, зажав рану, принялся накладывать повязку.

– Не разучился ещё, – одобрительно проворчал полковник. – А кстати, почему это я осёл?

– Упрямый потому что, – рассмеялся Степаныч, ловко затягивая узел на повязке.

Осторожно натянув заскорузлые от крови штаны, Иевлев медленно наступил на раненую ногу и, оперевшись рукой на стол, поморщился:

– Вот теперь я точно не боец.

– Ага, зарекалася свиня желудёв не исты, – ответил ему Степаныч хохляцкой поговоркой. – Пошли уже, инвалид.

Даже не пытаясь навести в операционной порядок, прапорщик обхватил Иевлева за пояс и, забрав из угла аккуратно отставленный пулемёт, повёл его обратно к административному корпусу. Нехватка людей заставила обитателей базы отказаться от широкомасштабного поиска вокруг объекта. У нападавших просто не могло не быть группы поддержки, готовой вывести их после нападения.

Но искать иголку в стоге сена, то бишь несколько машин в огромном лесном массиве, не имея для ориентировки даже направления, было глупо. Добравшись до своего кабинета, полковник первым делом убедился, что сейф не взломан, а все документы остались в сохранности, после чего решительно спустился в подвал, куда собрали всех выживших нападавших.

Нужно было срочно выяснить численность группы и, пересчитав убитых и пленных, подвести баланс. Иевлеву очень не хотелось, чтобы хоть один из нападавших сумел выбраться с его базы живым. Такие выходки нужно было пресекать самым быстрым и решительным образом. Иначе здесь скоро начнут бродить все кому не лень.

Вообще, в данном нападении Иевлева удивляло всё. И дерзость, с которой оно было совершено, и цель, ради которой всё это затевалось, и даже способ, которым всё это было сделано. Хотя по поводу цели у него были вполне обоснованные сомнения. Убедившись, что с документами всё в порядке, полковник запер кабинет и решительно направился в подвал. Нужно было ковать железо по горячим следам.

Нарвавшись на вполне профессиональное сопротивление и потеряв большую часть группы, нападавшие просто не могли не оказаться деморализованными. Этим нужно было воспользоваться. И именно этим и собирался воспользоваться полковник. Хромая и опираясь на стену, Иевлев добрался до камеры, куда перетащили всех выживших нападавших, и, кивнув выставленному у дверей караулу, вошёл вовнутрь.

Всех арестованных связали, кое-как заткнув стреляные раны. Сделано это было не из человеколюбия, а для того, чтобы пленники не умерли раньше времени от потери крови. Следом за полковником в камеру ввалился неугомонный Степаныч и, недолго думая, пнул ближайшего пленника прямо по раненому плечу.

Взвыв от боли, пленник задёргался, пытаясь отползти подальше от гиганта. Ухватив его за шиворот, прапорщик вздёрнул пленника на ноги и, с ходу шарахнув его о стену, снова встряхнул так, что у бедолаги лязгнули зубы.

– Сколько вас было? – спросил Иевлев, даже не поморщившись от таких упражнений старого друга.

– Двадцать человек, – сквозь стон ответил ушибленный.

– Ваше задание?

– Не знаю.

Ни секунды не задумываясь, Степаныч со всей дури приложил пленника раненым плечом о стену. Одновременно с раздавшимся криком боли полковник ясно расслышал хруст сломанной кости. Похоже, Степаныч сломал ему ключицу. Не обращая внимания на растерянно наблюдавших за этой сценой подельников допрашиваемого, Иевлев мрачно усмехнулся и, устало потерев раненую ногу, проворчал:

– Степаныч, ты особо-то не старайся. Их ещё много, так что просто начинай кости ломать. Сдохнет, следующего возьмём.

Отступив с этими словами в сторону, Иевлев чуть усмехнулся, одними губами, но старому соратнику этого оказалось достаточно. В очередной раз швырнув пленника о стену, прапорщик одним резким ударом ноги сломал ему вторую ключицу и, примерившись, отвесил ещё один удар. На этот раз по рёбрам.

– Стойте! – раздался тихий хрип одного из раненых. – Хватит. Я вам всё расскажу.

– Говори, – тут же повернулся к нему полковник.

– Мы должны были получить все документы, находящиеся в вашем сейфе, и передать их заказчику.

– Кто заказчик?

– Понятия не имею.