Эпоха Опустошителя. Том III - Вел Павлов Страница 23

Область кромешного мрака…

Сумрачный сдвиг…

Почти половина разрушающегося подземелья оказалась объята черным туманом. В ней лишь я был хозяином. Моя скорость, сила и выносливость в этом своеобразном непроглядном домене были запредельными, а со сдвигом обычному человеку невозможно было за ней уследить. Еще в момент движения перед самой гранью разлома я рассекающим движением смог создать для себя небольшой проход, но мощь твари являлась чересчур огромной.

— НЕ ПОЗВОЛЮ!!!

Костлявые пальцы Лиярта сомкнулись мёртвой хваткой на моём правом предплечье, но под воздействием вторичного неистовства я практически себя не контролировал.

— Если тебе так понравилась моя рука, то… ЗАБИРАЙ ЕЁ!!! — зарычал взбешенно я и одним резким взмахом отсёк её до самого плеча.

Спас меня в этот момент лишь импульс, который я набрал в момент рывка и лишь благодаря ему я с трудом перевалился через барьер разлома и оказался в полуметре от оного.

— НЕТ! НЕТ!!! НЕТ!!! — завопил что было сил король нежити, глядя на то, как я ускользаю из его хватки. — НЕ ИСПОЛНИШЬ КЛЯТВУ И СДОХНЕШЬ!

— Плевать мне на неё! Не один ты… умеешь коверкать кляты, — ощерился хрипло я, пытаясь сглотнуть обильные сгустки крови, но сделать этого не получилось и те вырвались наружу через рот и нос. — Кто тебе вообще сказал… что моя стихия тьма?

— НЕТ! НЕТ! НЕТ!!! — надрывался Август, глядя как я медленно исчезаю в пространстве. — Я ВЫБЕРУСЬ ОТСЮДА, РАНКАР ХАЗЗАК! И КАК ТОЛЬКО Я ЭТО СДЕЛАЮ ТЫ БУДЕШЬ ПЕРВЫМ ЗА КЕМ Я ПРИДУ! ТЫ СДОХНЕШЬ! СДОХНЕШЬ ОТ МОИХ РУК…

Последнее, что я увидел перед исчезновением, это перекошенная от злобы и ненависти костлявая физиономия короля нежити и мой средний палец на левой руке, который я направил ему в лицо.

— Выкуси-ка… трухлявый хрен…

* * *

За секунду до перемещения я догадывался, что нахожусь в шаге от гибели, потому как парочка костяных копий пробила насквозь грудь, а еще с пяток торчали в не менее жизненно важных местах.

Из лап вторичного неистовства я вывернулся практически сразу, а затем нестерпимая пытка прокатилась по всему организму, а запредельная боль ворвалась мозг и опалила его ядовито-огненными искрами.

Впрочем, даже в таком полуживом состоянии понимал, что лечу головой вниз. Летел я недолго. Может долю мгновения, вначале ощутил, как тело ударилось о нечто жесткое, но буквально секунду спустя я оказался в чьих-то тёплых объятиях, а перепуганный девичий голос не давал полностью погрузиться во мрак.

— Нет… Нет… Ты… ты… что наделал… Зачем? — чуть не плача шептала мне на ухо Фьётра. — Зачем⁈ Зачем ты спас меня! Зачем сделал это снова⁈ Ты мог спастись сам! Ты мог бросить меня там! Почему я? ПОЧЕМУ⁈

— Да ты чего, дурёха… — прошелестели мои губы.

Голос продолжал затихать, а силы утекали в неизвестную бездну, но раскрасневшиеся розово-голубые глаза валькирии я видел более чем отчетливо.

— Я… я живее всех живых… Говорил же тебе раньше… Я… я падок… на красоток… особенно крылатых… А сейчас… Мне просто… просто необходимо немного передохнуть… Да… нужно поспать…

— НЕТ! НЕТ! Не закрывай глаза, Ранкар, не надо… Не вздумай… Я не хочу! Не хочу, чтобы ты умирал… НЕ ХОЧУ!!! Ты ведь… не такой… Совсем не такой, как другие…

— Ага… — одними губами прошептал я. — Я на порядок хуже… Ты уже прости, Фьётра, что так… вышло.

— НЕТ! РАНКАР, МИЛЕНЬКИЙ… НЕ УМИРАЙ!

Отчаянный крик пернатой оказался последним, что удалось расслышать. Однако за секунду до падения во мрак, могу поклясться чем угодно, я ощутил, как раскалённые уста валькирии коснулись моих собственных губ…

Доброй ночи, уважаемые читатели.

В общем, как-то так и развиваются отношения одной валькирии и одного безумца. Так что, поглядим, что будет дальше.

Обещал вам ранее таблицу и руки пока не дошли. Пока есть только такая, но позже всё будет гораздо лучше.

Ранжирование чудовищ и ценность их ядер.

Низший тип.

Обыкновенный тип.

Редкий тип.

Высший тип.

Превосходящий тип.

Исключительный тип.

Легендарный тип.

Мифический тип.

Божественный тип.

Ну и не забываем лепить лайки, кому произведение по душе. Автору будет приятно: )

Глава 10

До и после…

Да. Пустота. Вокруг ничего не существовало. Ни тьмы. Ни света. Совсем ничего. Только пустота. Хотя нет. Не просто пустота, а… Пустота. Складывалось впечатление, что она находилась повсюду и в то же время являлась едва видимым кусочком. Однако через некоторое время до меня стала доходить суть данного места. Пустота являлись неотъемлемой частью меня самого, а я принадлежал ей.

В таком состоянии я находился всего миг. Крошечное мгновение. Эта Пустота напоминала зияющую рану, которую невозможно залечить ни единым известным способом. Она поглощала всё, до чего могла дотянуться. В данный же миг Пустота пыталась поглотить меня. Ни магия Жизни, ни дорогостоящие эликсиры с зельями не могли залечить это увечье. Не существовало такой вещи, которая способна её насытить или же удовлетворить.

Впрочем, такое продолжалось недолго. До того самого момента, пока где-то глубоко внутри не зазвучал знакомый могильный шепот. Шепот, который я слышал постоянно на протяжении долгих лет. Шепот, который я слышал за секунду до падения в неистовство. Шепот, который зачастую означал жуткий голод:

— Нам рано тут находится. Мы не готовы. Нам пора уходить. Нам есть о ком заботиться. Мы… мы не окончательно Пусты.

А через секунду шепот сменился паническим девичьим бормотанием:

— Не умирай, Ранкар!

Слова.

— Фрея, молю тебя!

Снова слова.

— Госпожа, не дай ему погибнуть!

И вновь слова.

— Я отдам всё, только пусть он выживет!

Не знаю почему, но все эти слова, наполненные заботой и загадочным трепетом, не давали полностью исчезнуть в неизвестной Пустоте. Можно сказать, что они помогли вырваться из того ужасающего места. Эти простые на первый взгляд выкрики будто заставляли сердце биться чаще. Если не считать моих бредовых сновидений, то я никогда не испытывал ничего подобного. Не слышал более приятных изречений. Впрочем, и подобной Пустоты я никогда не видел.

— Не умирай… Не надо, Ранкар… Останься… Останься со мной…

Это странно. Очень странно. Ведь именно после услышанного внутри что-то зажглось. Нечто неизведанное и неосвоенное, а затем на смену словам пришел поцелуй. Этот поцелуй оказался настолько сладок и настолько приятен, что любовь всех распутниц мира не могла бы окупить одно из прикосновений этих чарующих