Студент - Роман Романович Страница 32

Чуть позже я узнал, что институт делился на две социальные группы. Те, кто занимался и те, кто не занимался. Последние были темными лошадками и их репутация зависела от имени семьи. Встречались такие монстры, которые и сомнений не вызывали, что могут голыми руками порвать кого угодно. Первая же группа, те, кто занимался, делились на подгруппы. Первые — это те, кто боролся за лидерство. Стоит ли говорить, что они тоже те ещё монстры? Вторые — те, кто внизу по силе, но искренне хотел чему-то научиться. Третья — кто ходил для общего развития и галочки.

Как бы там не было, для всех без исключения большую роль играло то, насколько ты силен. Я же силой похвастаться не мог. По сути, я оказался внизу иерархии, ещё и по этому пункту.

Что не добавило мне оптимизма. Знание, что в мире полно тех, кто сильнее меня нервировало, вымораживало душу и толкало срочно с этим что-то делать.

* * *

Повезло, что руководство обоих институтов пошло мне навстречу и выдало отдельное, уникальное расписание. В зависимости от факультета в старшем институте, у них тоже имелись те или иные технические дисциплины, такие как математический анализ и прочие мозговыносящие предметы. Полистав конспекты, пришёл к выводу, что у аристо они в сильно ослабленном формате. Я бы сказал, что им это дают скорее для ознакомления и общего развития, нежели хотят вырастить из них настоящих спецов.

Ну да оно и понятно. Сомнительно, что хоть кто-то из них будет работать математиком. Среди аристократов ценились больше ораторские навыки, поэтому имелись те же дебаты, но не было математических соревнований. Если ты умеешь красиво говорить, то тебя за это будут уважать. Если ты знаешь, что такое ряды Фурье, то это никак не котируется.

Вот и выходило, что на управлении больше внимания уделялось истории, философии, географии, риторике, менеджменту и другим, схожим дисциплинам. Но «больше» не означало, что точные науки оставались совсем за бортом.

— Если математика не так важна, то чего ты паришься? — спросил я Матвея, когда он обратился ко мне за помощью.

— Ты правда не понимаешь? — глянул он на меня со странным выражением лица.

— Нет.

— Хм…

— Буду признателен за откровенный ответ.

— Хм… — опустил он брови ещё больше, — Откровенный так откровенный. Если у тебя за спиной могущественная семья, а богатств и влияния хватит на десяток жизней, я уж не говорю про способности бесов и ходоков, то ты можешь вообще забить на институт. Если же богатств нет, то…

— Забить — это роскошь?

— Именно, — кивнул он, — Если говорить прямо, то максимум, что я получу от семьи, это поддержку на время учебы. После этого мне придется начинать чуть ли не с самого начала.

— А как тебе пригодится математика? Нет, я и сам её люблю, просто интересно.

— Может и не пригодится, — вздохнул он, — Но я хочу взять максимум от учебы. Хочу, чтобы меня запомнили, как умного парня.

Говорили мы с ним об этом в четверг вечером. Не знаю, насколько хватит его энтузиазма, но Матвей просил помочь разобраться, а не решить за него.

— У тебя и правда талант, — сказал он спустя полчаса, когда разобрался, — Да если бы препод нам так же объяснял, проблем бы не возникло.

— Вопрос практики. — пожал я плечами. Тема-то не сложная.

— А ты не думал на этом заработать?

— Как? — заинтересовался я.

— Ну… Большинству на математику плевать. Но не плевать на плохие оценки. Преподаватели совсем уж валить не должны. Наверное… Не знаю, как в этом году будет. Но если ты предложишь свои услуги…

— Кого? Репетитора?

— Я хотел предложить решать что-то за деньги… — начал он и замер, — Но подумал, что это так себе вариант. Нам пока не задавали отдельных заданий, а на экзаменах ты не поможешь.

Я тоже не представлял, как на этом можно зарабатывать.

— Если только кого-то поощрят, — тут он хмыкнул, — Докладом по математике, но что-то мне подсказывает, что этого не будет.

Что ещё раз подтвердило мои догадки о том, какие предметы у аристо на первом месте.

В четверг вечером я помог Матвею. А на следующий день, в пятницу вечером, он начал выполнять своё обещание. Началось всё со стука в мою дверь.

— Ты готов? — спросил он.

— К походу за девицами?

— Для начала к разговору, — хмыкнул он. — Я не умаляю твоих достоинств, как соблазнителя, — тут он хмыкнул ещё сильнее, — Но у меня сложилось легкое предубеждение… Эм… Что ты парень слегка дремучий.

— Плохо социализированный.

— Да, так более корректно, — хохотнул он. — Поэтому заранее извиняюсь, если задену твои нежные чувства.

— Да я вроде не нежная барышня.

— Славно. Начнем?

— В этом деле ты учитель. Тебе и слово. — развёл я руками.

— Тогда идем на кухню.

Когда уселись, Матвей помолчал минуту, собираясь с мыслями, а потом заговорил.

— Тут какое дело… Девчонку снять не сложно. Но смотря какую. Если полезешь к аристократкам, то… В принципе, это возможно, но будь готов к тому, что на тебя будут смотреть через призму твоей ценности, силы и громкости фамилии. Иначе говоря, нам с тобой не особо светит замутить с аристократками. Тем более с теми, кто из влиятельных семей.

— Совсем ничего не светит? — спросил я больше для проформы. Пока жизнь меня оберегала от того, чтобы влюбиться в аристократку. Планов о выгодном браке я не строил, а значит не волновался, что кому-то там придусь не по душе.

— Это определят ближайшие лет десять. Мы молоды. У нас есть время проявить себя. Заработать социальный капитал… Тогда да, можно рассчитывать на жену с хорошей родословной. Да и как мужчинам нам проще. Лет до тридцати, в крайнем случае до тридцати пяти можно не жениться. Женщинам в этом плане сложнее. Если к двадцати пяти ты не замужем, значит с тобой что-то не так.

— А если учёба? Работа?

— Учёба как раз к двадцати трём где-то кончается. Учиться нам с тобой пять лет. А работа… Сам подумай, насколько это важно для золотых девушек.

Золотых, это он, наверное, про влиятельность их семей. Логично, если подумать… Работать и бороться за выживание им не обязательно.

— Вернемся к нашим баранам. У девушек свои проблемы, у нас свои… Жениться на аристократке для нас с тобой большая удача, но начнем с чего-то попроще.

Матвей говорил об аристократках… Как говорят люди, когда чего-то хотят, прицениваются к этому, примеряются, как бы это заполучить, но это находится от них далеко.

Мысли и чувства парня понятны, если подумать. Я ведь не