"Фантастика 2023-157". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич Страница 34

Параллельно с нами спешили ещё пять таких же групп. Остальные двигались за нами вслед. Закричал, призывая на молитву муэдзин.

Будучи абсолютным атеистом, я уважаю верующих и их традиции, поэтому не напал на город во время намаза.

Не все жители городка спешили в стоящую недалеко от минарета мечеть. В основном это были хорошо одетые и упитанные вооружённые граждане. Я знал, что только в Мекке запрещено носить оружие во время намаза. Во всех иных местах молиться, имея при себе оружие, разрешалось, главное, чтобы оружие было чистым.

Мы соблюли все нормы магометанского приличия, чтобы нас не в чем было упрекнуть.

Увидев нас безоружные жители Демака, женщины и дети попрятались, а вооружённые организовались в группы и кинулись нам навстречу. Навстречу полетели и стрелы.

Я опустил тонкостенное забрало, вылитое из железа, содержащего пятнадцать процентов марганца, и тут же получил в него удар стрелы.

Шлем внутренним пробковым вкладышем был закреплён на голове плотно и не мешал двигаться, а двигаться пришлось, так как мы сблизились с противником на длину копья.

Включать состояние берсерка не было необходимости. Бой шёл без неожиданностей. Моё копьё из сверхпрочного и тяжёлого железного дерева работало эффективно. Сверхострый и сверхпрочный наконечник из марганцевого сплава вскрывал доспехи, как алюминиевые пивные банки. Палаш, отлитый из такого же сплава с наклепанной режущей кромкой, перерубал кости, как колбасу.

Правильно подобранное оружие — половина победы. Вторая половина победы — тактика боя. Наша тактика была простой. Наши тяжело экипированные воины расклинивали центр пополам, половины — ещё пополам. Фланговыми группами окружаем город и не даём сбежать султану.

Я полагал, что трёх тысяч воинов будет вполне достаточно, однако я ошибся.

Наши фланговые группы неожиданно столкнулись со спрятанными в джунглях лагерями хорошо вооружённых воинов. Они тоже были готовы к намазу, а значит, к нападению неверных. «Воистину, неверующие являются вашими явными врагами. Когда ты находишься среди них и проводишь намаз, то обязательно возьми свое оружие. Неверующим хотелось бы, чтобы вы беспечно отнеслись к своему оружию и своим вещам, дабы они могли напасть на вас всего один раз».

Услышав тревожный сигнал трубы, говорящий о том, что что-то на флангах пошло не так, я скомандовал «отход». Мы «откатились» на берег моря и увидели, как с флангов на нас сыпятся, как горох из дырявых мешков, латники.

— Лучники назад! — Скомандовал я. — Огонь! Остальным вперёд!

Единым фронтом мы бросились в атаку. Выбежавшие из леса, сомкнувшись, смяли свой центр, состоящий из городской элиты, но довольно дружно, не ломая шеренг встретили нас.

Наши лучники переключились на дальние цели, а мы ничего не могли сделать с бронированным противником. Кроме бронированного центра почти все наши индейские воины были голые. Они считали любую надетую на себя броню бесчестием. Я так и не смог побороть их предрассудки.

Выдвинув вперёд своих индонезийских бронников, затянутых в кожаные доспехи, я скомандовал отступление. Мы выстояли первый натиск и стали медленно отступать к береговой линии. Впереди рубились наши английские мечники, второй и третьей шеренгой стояли, выставив свои копья копейщики. Но европейцев у меня было очень мало.

Меня выдернули из первой шеренги почти силой и вытолкнули в тыл. Я вбежал на борт десантного корабля, осмотрелся и дал сигнал.

Громыхнули залпы корабельных орудий и орудий, вытащенных нами на берег.

Все наши воины опустились на одно колено. Громыхнуло уже над головами и в рядах противника. Мерзко засвистели колотые чугунные осколки.

Армия султана дрогнула и отступила, перешагивая через раненых и убитых. Мы снова бросились вперёд, рубя и кроша. Через минуту, по сигналу трубы, мы снова, неожиданно для отступающих рыцарей, ругающихся по-английски, откатились назад и по второму сигналу залегли. Пушки выплюнули тридцатисантиметровые гранаты. Снова в толпе рыцарей многократно громыхнуло.

Крики и стоны раненых только разжигали огонь в сердцах индейцев. Они бросились добивать врагов, потому что каждый убитый ими в бою противник улучшал их карму перед богами и предками.

— Хай-я! — Разносилось вокруг.

Глава 16

Мои шпионы отлично знали султана в лицо, но опознать среди убитых и живых не смогли. Дворец султана тоже был пуст. Женщины и дети, скорее всего, попрятались по соседним жилищам, а султан скрылся, оставив после себя ещё теплые подушки.

— Крепкий Зуб, — позвал я старшего охотника-следопыта. — Пускайте собак по следу. Беглецы не должны были далеко уйти.

Зуб завёл собак в покои султана и дал обнюхать подушки. «Шоло», как называли индейцы Амазонии этих чернокожих бесшёрстных собак, которых индейские женщины вскармливают своим грудным молоком, становились прекрасными охотники и хорошими следопытами. Я не сомневался, что султан далеко не уйдёт.

Мы бежали за стаей собак около получаса по хорошо протоптанной узкой дорожке, когда вдруг услышали лай.

— Чак-чак! — Крикнул Зуб.

Собаки стихли и вскоре вернулись. Индейцы рассыпались по лесу, и мы продолжили бег, но уже осторожнее.

Передо мной бежали два наших воина, которые вдруг резко остановились и выпустили по две стрелы. Пролетела стрела и мимо меня, стоящего за деревом.

Я продвинулся вдоль дороги, переходя от дерева к дереву, и увидел стоящих за деревьями латников в кожаных с бронзовыми нашлёпками доспехах, а среди них несколько человек в богатых, но изодранных халатах.

Подбежали арбалетчики.

— Всех латников, — приказал я, проведя пальцами по горлу.

С флангов не стреляли, а только шумели, гортанно выкрикивая малайские ругательства, которые мой индейцы выучили в первую очередь.

Забумкали арбалетные тросы. Железомарганцевые наконечники тяжёлых болтов пробивали панцири, как картон и вскоре на тропе остались стоять только трое в чалмах и халатах.

— Нет смысла в сопротивлении, султан. Я не причиню вам вреда! — Крикнул я. — Нам надо поговорить!

— Кто вы?! — Крикнул один из оставшихся.

— Маркиз де Жанейро.

— Я слышал о вас! Что вы от меня хотите?!

Подушки в приёмном покое султана убрали. Поставили несколько наших корабельных деревянных табуретов на одном из которых и сидел передо мной султан Сях Алам Акбар II в миру Пати Юнус.

— Пати Юнус! — Сказал я, входя. — Вы знаете, что все ваши корабли, которые вы отправили в Малакку, потоплены?

— Знаю, — сказал он хмуро.

— А вы знаете, что португальцы, два дня назад высадились на западном побережье острова в проливе?

— Нет, — султан вскинул голову.

— А вы знаете, что если бы не я, то ваши братья отдали бы вас Альбукерку? Мёртвым.

Султан молча смотрел мне прямо в глаза.

— Как только корабли португальцев появились бы на рейде. Я специально спустил свои флаги. Чтобы они не перепутали нас с ними и не убили вас.

— Я чувствовал, — сказал он мрачно и снова перевёл взгляд на узор ковра.

Я стоял перед султаном и понимал, что его подставили даже не его братья, а англичане, предложившие ему поддержку против португальцев и «кинувшие» его. Вот какого дьявола все эти «рыцари» находятся здесь, а не штурмуют крепость Малакки вместе со всеми Малаккскими князьями?

— У меня есть к вам предложение, — сказал я.

Султан не поднял взгляд.

— Мне не нужна ваша империя, кроме островов пряностей, но они уже давно не ваши. А острова мне нужны совсем не на долго. Я вам отдам их. Если вы доживёте. Через десять — пятнадцать лет.

Он поднял на меня взгляд своих карих узких глаз. Он всё же внешне был больше похож на азиата.

— Это не так долго, как вам кажется, молодой человек.

На вид ему было лет семьдесят.

— Вы удивитесь, но я вас понимаю.

Он всмотрелся в мои глаза и его тело передёрнуло, словно пробило электричеством. Он опустил плечи и спрятал взгляд.