Призраки Эхо (СИ) - Оксана Токарева Страница 34

Кристин тоже вышла из лаборатории не сразу и не одна. Профессор Нарайан, похожий на грифа или большого ворона, сопровождал ее с величавой и старомодной церемонностью, пытаясь что-то разъяснить и втолковать. Осторожно придерживая девушку за локоть и норовя приблизиться на еще более близкое расстояние, он изощрялся в витиеватых комплиментах, сыпал радужными обещаниями и даже острил, хотя ситуация в питомнике явно не располагала к шуткам. Другое дело, что профессор Нарайан, кажется, не собирался долго задерживаться в городе и, видимо, надеялся, что Кристин составит ему компанию.

Бедная нереида пыталась извернуться, точно марлин или афалина, попавшая в сети, и, едва руководитель научного отдела ее оставил, отвлеченный начальником службы безопасности, почти без сил упала в объятия Пабло.

— Ну, что с тобой, успокойся, я не дам тебя ему в обиду. Что от тебя хочет этот альянсовский хмырь?

Пабло снова приходилось успокаивать любимую, чувствуя, как под пальцами вздрагивает ее хрупкое, точно созданное из морской пены тело, как на загнутых густых ресницах горячей росой дрожат крупные горькие слезы.

— Профессор Нарайан считает меня реинкарнацией своей умершей невесты, — немного успокоившись, объяснила Кристин.

— Той, которая потерялась на пустоши? — осторожно уточнил Пабло, восстанавливая в памяти досье.

Он еще тогда подумал, что светловолосая девушка в роскошном убранстве августейшей особы Альянса немного похожа на его Кристин. Видимо, сходство уловил и Нарайан.

— Его невеста умерла много лет назад от синдрома Усольцева, а на пустоши потерялась принцесса-клон или даже андроид, в тело которого Нарайан поместил мозг умершего клона, — поведала Кристин, пока они шли в пищеблок.

Пабло только замотал головой, чувствуя, как извилины от избытка информации раскачиваются и торчат в разные стороны, точно пружины отросших кудрей. Ну и аферист же этот принц-профессор! Выдавать андроида за невесту, чтобы удерживать на Сансаре власть. Неудивительно, что он и в городе под куполом не только не пропал, но и сумел быстро подмять все под себя.

— Я уже третий год пытаюсь убедить этого безумца, что я вовсе не его Савитри, — едва ли не со слезами на глазах пожаловалась Кристин, когда они расположились за столиком, вяло ковыряясь в тарелках. — А он мне не верит, показывает голограммы старого раджи, дворца на Сансаре, пышных церемоний и домашних праздников. Видимо, надеется, что я в конечном итоге вспомню и признаю его.

— А установки энергообмена на фабриках «Панна Моти» он тебе не показывает? — не сумел сдержаться Пабло, внутри которого все клокотало от бешенства.

Кристин только всхлипнула, и он поспешил сжать ее ладонь, утешая и успокаивая.

— Он мне напоминает Перкунаса, — продолжала Кристин, — громовержца из сказки, которую в детстве рассказывала мама. Громовержец любил морскую царевну Юрате и требовал, чтобы та каждый вечер пела для него песни. Когда же Юрате предпочла простого рыбака, он в гневе пронзил ее молнией и уничтожил ее янтарный замок.

— Я тоже слышал эту историю, — ободряюще улыбнулся Пабло, вспоминая школьные экскурсии в музей новонормандского янтаря. — Но хотя я простой рыбак, раскидывающий тенета на просторах межсети, я не дам тебя в обиду.

— Профессор Нарайан очень опасен, — глухо поговорила Кристин, поправляя скрытый под рабочим комбинезоном гидропонный воротник.

— Он знает твой секрет и пытается тебя шантажировать? — нахмурился Пабло, вспоминая файлы доступного профессору архива.

— До такого он пока не опустился, — скривились Кристин, отставляя в сторону почти нетронутую тарелку. — Понимает, что этим ничего не добьется. Я больше переживаю за отца и теперь за вас. Твой друг слишком горяч и опрометчив, как бы он не наделал бед.

— Ты знаешь что-то о Брендане? — вскинулся Пабло, едва не поперхнувшись белковым коктейлем, который предпочел основному блюду.

— Я его видела вчера вечером в «Пульсаре», когда ты беседовал с моим отцом, — торопливо и тихо проговорила Кристин. — Боюсь, Брендан отправился за ним следом, а это может привести к непредсказуемым последствиям для всех.

— В этом городе все слишком непредсказуемо, — понизил голос Пабло. — Я отыскал информацию об «Эсперансе». Она готова к вылету, но наш профессор, кажется, чего-то ждет.

— Так я и думала, — недобро усмехнулась Кристин. — То-то он в последнее время стал слишком настойчив!

— Я скопирую файлы, и при первой возможности передам их твоему отцу.

Пабло старался говорить тихо, почти не шевеля губами: нейросети города умели распознавать артикуляцию, и он жалел, что Кристин не освоила язык сигнальщиков. Впрочем, в столовой размахивать руками и ногами все равно бы не получилось.

— Но это строжайше запрещено, — несколько громче, чем следовало, отозвалась встревоженная Кристин.

— А я никому не скажу, — с бесшабашным видом подмигнул ей Пабло. — Если даже у твоего отца есть чертежи корабля, в них могли без его ведома внести изменения, — посерьезнев, почти беззвучно пояснил он. — Да и на выходе не всегда получается то, что было задумано. Твоему ли отцу этого не знать. Ты знаешь, как его разыскать?

— Думаю, в ближайшие дни он сам нас найдет, — таким же тихим шелестом отозвалась Кристин. — В городе что-то назревает, и он это понимает лучше меня.

После обеда Пабло продолжил писать программу для передатчика, пока его червь не рассекретил новый файл. Этот документ тоже был связан с «Эсперансой», но его профессор Нарайан хранил почему-то отдельно.

Файл оказался малюсеньким и содержал всего один лаконичный и емкий приказ: «Когда будет найден ключ, взорвать генераторы кислорода».

Глава 10. Блюдечко с голубой каемочкой

— Да вы совсем с ума спрыгнули? Неужели на полном серьезе решили тащить мальца на пустошь? Если с ним какая-то беда случится, его папаша нам точно животы вспорет и потрохами накормит!

Узнав, что в команду для новой вылазки Шварценберг включил и Синеглаза, Эркюль всерьез всполошился, на время даже забыв о мартышках. Княжич и не думал, что этот беспечный весельчак окажется таким хлопотливым доброхотом. Ну, точно старый невольник из Борго, приставленный смотреть за княжеским сыном. Синеглаз часто изводил его своими проказами, и добрый, но нерасторопный дед едва ли не ежедневно получал из-за него тумаки или даже розги.

Саав тоже воззрился на Эркюля с немалым удивлением, прищурив пронзительные светлые глаза под насупленными белесыми полуседыми бровями.

— Раньше думать надо было про мальца, Хануман, — назидательно напомнил он. — Когда ты его из дворца выманивал. Если у него и правда реакция горного кота — выживет и еще кому-нибудь его трижды никому не нужную жизнь спасет,