Антон Орлов - Убийца наваждений Страница 38

Подавленность не помешала прикинуть, чем он сможет помочь Котяре. Ага, именно это он и сделает. Тот самый случай, когда это будет правильно. И то, что сгодится в уплату, у него есть – лежит в его личном арендованном сейфе в Корабельном банке.

Шагая по сосновой аллее от остановки к зданию, он постарался стряхнуть тоску: не исключено, что сейчас ему сообщат информацию, которая изменит расклад в его собственной охоте.

Деревья чередовались с фонарями, стволы сосен золотились в янтарном свете, кое-где на плитах дорожки валялись шишки: словно направляешься не в полицию, а в сказку. Впрочем, стоило переступить порог казенного вестибюля, и романтические ассоциации сразу улетучились.

Темре поджидал порученец, что само по себе было необычно, и проводили его не в кабинет одного из тех чиновников, что служили связующим звеном между Управлением и Гильдией, а в малый совещательный зал с овальным столом и обитыми дорогой кожей стульями. Народу там сидело довольно много, пили кавью с сахаром.

– А вот и господин Гартонгафи! – представил убийцу Вандо Ранкута, начальник отдела заморочных расследований, занимавшегося ЧП, в которых были замешаны наваждения, и потому работавшего в тесном контакте с Гильдией. – Молодой, но весьма квалифицированный и хорошо себя зарекомендовавший специалист. Они все там молодые, для их боевых плясок крайне важна скорость реакции и выносливость, так что не обманывайтесь его несолидным видом.

«Ну, спасибо, отрекомендовал», – хмыкнул про себя Темре.

Четверо мужчин неуловимо иностранной наружности разглядывали его оценивающе, со сдержанным деловитым любопытством.

– Присаживайтесь, Темре, – по-домашнему пригласил Ранкута, рыжеватый толстяк с большой лысиной и живым округлым лицом. – Это наши иллихейские гости. Разговор будет долгим и для обеих сторон интересным.

Вежливо поклонившись иллихейским гостям, убийца наваждений занял свободный стул.

– Все в сборе. Глонту, сначала ваш доклад.

Глонту, в отличие от своего руководителя худощавый, длиннолицый и мрачноватый, с ослепительно сияющими на мундире пуговицами (наверное, каждый вечер надраивает их зубным порошком, подумал Темре), зашелестел бумагами и принялся обстоятельно рассказывать о трупах, обнаруженных патрулем на свалке у подножия Кузнечной горки.

Всего покойников было четверо. У одного «пробита тяжелым предметом голова в области темени, с выбросом содержимого черепной коробки в радиусе четырех бутов», у второго «раздроблены тяжелым предметом обе коленные чашечки, разрезана брюшная полость и частично вытащены наружу кишки и сосуды, перерезано горло с проникающими ранениями гортани, трахеи и сонной артерии» – и так далее. На середине зачитывания этих отвратительных подробностей порученец флегматичным жестом поставил перед Темре чашку с кавьей. Тот поблагодарил рассеянным кивком.

– Что об этом скажете, Гартонгафи? – осведомился Вандо Ранкута, когда с перечнем несовместимых с жизнью повреждений было покончено.

– Похоже на работу морочана. Наваждение, которое я разыскиваю, определенно могло это сделать. Хотя встречаются и люди, способные на такие зверства…

Ранкута оборвал его коротким нетерпеливым взмахом руки: людская уголовщина к компетенции представителя Гильдии не относится, а терять время впустую незачем.

– Глонту, продолжайте.

Глонту ознакомил присутствующих с выводами выезжавшей на место дознавательской группы: судя по характеру улик, включая следы на глинистой почве, всех четверых убил один человек. К такому же заключению пришел и маг-эксперт, осмотревший трупы.

– Я тоже полагаю, что это был морок, – подвел итог начальник отдела. – Погибшие были профессионалами – наемники, охотники за головами – и, несмотря на это, не смогли оказать достойного сопротивления.

– Наемники охотились за мороком? – изумился Темре. – Тогда я сомневаюсь в их профессионализме. Да и в их здравом рассудке заодно…

– Они охотились за другой добычей. За иллихейским преступником, который прибыл в Венгу под именем Шулнара Мегорчи с целью скрыться от правосудия. Перед этим они его преследовали и готовились к захвату. Показания очевидцев, которые видели их несколько раньше на улице, позволили частично восстановить картину. Судя по следам, он ушел с места происшествия вместе с морочаном. Так что, Гартонгафи, дальше вам предстоит работать совместно с нашими гостями из Империи. Они будут ловить своего клиента, а вы – как обычно… Любопытно, зачем Акробатке, если это была она, понадобился заокеанский жулик и сколько он рядом с ней протянет?

– Мы должны доставить его на родину живым, – с сильным акцентом, хотя и без ошибок, произнес светловолосый иллихеец с загорелым лицом, еще нестарым, но изрезанным морщинами, как будто кто-то специально вылепил на нем выразительные складки. – Это исключительно важно.

Ранкута слегка развел руками: мол, не обессудьте, дорогие друзья, но насчет дальнейших действий наваждения ничего гарантировать не можем.

– Позвольте вопрос! – вмешался Темре. – Морок, убивший наемников, мог знать о том, что этот человек недавно прибыл из Иллихеи?

– По всей вероятности, да, – ответил все тот же блондин – должно быть, главный в группе. – Наемников было пятеро, и пятого мы тоже нашли. Его убили аналогичным образом. Если перед этим его пытали, он мог рассказать о нашем заказе, который незадолго до того взялся выполнить.

– И берлогу его обчистили, – дополнил начальник заморочного отдела. – Это был Грязный Юрго с Соленой горки, известная и опытная личность.

Темре кивнул, хотя никогда о Грязном Юрго не слышал: с криминалом он имел дело лишь постольку, поскольку это пересекалось с его работой.

– Сначала умер он, потом, с небольшой отсрочкой, его парни, которые пошли брать Луджерефа, – подытожил Ранкута.

– Если за этим стоит Акробатка, ваш Луджереф понадобится ей живым.

– Зачем? – изучающе глядя на Темре, сощурился светловолосый иллихеец.

– Он иностранец из-за океана. Он, скорее всего, не поймет, что имеет дело с наваждением. Для Акробатки это как нельзя кстати: она будет использовать его в качестве посредника, чтобы он вместо нее общался с людьми и выполнял ее поручения, и невелика вероятность, что он заподозрит, с кем связался. Если в течение некоторого времени наблюдать за морочаном, можно догадаться, что это не человек, но для этого надо быть здешним. А раз Луджереф приплыл в Анву недавно, раньше здесь не бывал, нашей жизни не знает, ему многое покажется необычным, и поведение Акробатки для него будет просто еще одной странностью среди прочего. Спишет на местные особенности и вряд ли поймет, в чем тут загвоздка, вот этим он для нее и ценен.

– Чем же морочаны отличаются от людей? – поинтересовался еще один из иллихейцев.

– Пустотами, если можно так выразиться. Вот, например, вы сидите напротив меня, вы только что допили свою кавью и, поставив чашку на блюдце, поправили указательным пальцем ложечку, чтобы она лежала красиво – мелкий жест, вероятно, ваш характерный.

Верзила, который сидел рядом с агентом, задавшим вопрос, ухмыльнулся, и Темре понял, что попал в точку.

– Еще во время доклада господина Глонту вы почесали за правым ухом и дважды подавили зевок, – продолжил он. – И выражение глаз у вас несколько раз менялось. Если бы на ваш счет у кого-то завелись подозрения и обратились бы за консультацией ко мне, я бы сказал, что вы почти наверняка не морочан. Слишком много у вас для этого мелких индивидуальных черточек. У морока их не будет. Когда наваждения общаются на человеческий лад и гнут свое, их недолго перепутать с людьми, но в состоянии покоя они напоминают манекены. Для них это пустоты, которые им нечем заполнить, потому что они до того, как воплотиться, не жили и у них не накопилось ничего личного. Приезжий из далекой страны запросто может не понять, в чем дело. Хотя… – Он свел брови, ощутив досаду: столько наворотил, и все понапрасну. – Я все-таки не прав… У вас же в Иллихее есть оборотни, которые в урочное время разгуливают среди людей, так что распознать чужака вы тоже в два счета сможете.

– Теперь сможем после ваших любезных объяснений, – отозвался светловолосый. – Вы все-таки правы. Наши оборотни – это совсем не то, что ваши наваждения. Оборотни, которые способны внедриться в человеческое общество, живут на свете не одну сотню лет, индивидуальных черточек у них хоть отбавляй… Так что с вашими морочанами их не перепутаешь.

Жизнерадостный с виду верзила с округлым, как лепешка, лицом опять ухмыльнулся, и сидевший рядом с ним агент тоже позволил себе сдержанную усмешку. У Темре сложилось впечатление, что они втайне гордятся своими иллихейскими оборотнями.

– Сейчас я представлю вам наших гостей. – Ранкута изобразил, что спохватился. – Высокородный Рамос цан Мервегуст, руководитель группы.