Валерий Афанасьев - Стальная опора Страница 39

Тилукмены, застрявшие в последних рядах, открыли огонь из луков — не прицельно, вести прицельный огонь мешала образовавшаяся свалка. В отчаянии тилукмены попытались штурмовать бастионы. Первый был слишком высок. Несколько десятков кочевников, которые попытались взобраться по каменной стене, сорвались вниз или были подстрелены лучниками. Третий бастион был чуть в стороне и прямой атаке не подвергся. Хуже всего обстояли дела на втором бастионе. Он был ниже первого и третьего, к тому же его огневая мощь наносила тилукменам наибольший урон. Не менее двух сотен тилукменов бросились на штурм второго бастиона. Они карабкались по камням, поддерживаемые стрельбой лучников с земли. Через пару минут на бастионе завязалась рукопашная.

Спасли положение охотники — та сотня лучников, которая находилась в резерве после ночной засады. Огонь из луков в упор сбросил ворвавшихся на бастион кочевников. К сожалению, без потерь не обошлось. В числе других в схватке погиб мастер Лорти — изобретатель станкового арбалета. Этот старик заражал меня своим задором и жизнерадостностью. Он сражался до последнего. Ему мало было того, что именно его изобретение дало гномам серьезное преимущество в стрелковом вооружении, он хотел быть в первых рядах обороняющихся.

Провалившаяся атака на второй бастион была последней каплей — тилукмены бежали. Вслед им неслись камни — на дальней дистанции к онаграм присоединились баллисты, провожая остатки тилукменской армии.

Тилукмены ушли в тот же день — их осталось не более трех тысяч, причем половина из них были ранены. Большую часть обоза им пришлось бросить. С потерей быков фургоны было просто некому тянуть. Так закончился их поход. Потеряв три четверти состава и не достигнув цели похода, они возвращались в степь.

Наши потери были гораздо меньшими. Сто семьдесят два гнома пали в этой битве, раненых было вдвое больше. Укрывшиеся в долине люди потеряли восемнадцать человек.

Это был грустный праздник. Гномы привезли из лагеря бочонки с пивом. Жгли костры, вспоминали павших, радуясь тому, что удалось отстоять свою долину. Такая вот необычная смесь печали и радости — вкус победы.

Неделю гномы наводили на месте битвы порядок и занимались погребением павших. Своих и врагов. Если погребение врагов было неприятной рутинной работой, то погребение павших гномов превратилось в торжественную процессию. Она направилась к пещере, являющейся старой горной выработкой. Это место должно было стать местом упокоения павших в битве за долину. Прощание продолжалось полдня. Здесь собрались все гномы. Заслон на линии обороны мы снимать не стали, пока не убедились в том, что тилукмены ушли окончательно, так что участвовавшие в битве гномы прощались с павшими по очереди. Когда прощание закончилось, павших гномов занесли в пещеру и навсегда обрушили ее свод. Один из мастеров подошел к входу и начал замерять скалу, перекрывшую вход.

— Зачем он это делает? — спросил я Нимли вполголоса.

— На скале будут выбиты имена всех павших в битве.

— Хороший обычай.

Если погребение павших гномов происходило торжественно, то с павшими врагами поступили проще — общие могилы в степи. Пусть сбежавшие тилукмены скажут спасибо, что их павших соратников не оставили без погребения. Конечно, старались не ради них, а ради чистоты своей долины.

Брошенные в бывшем лагере тилукменов шатры и фургоны остались напоминанием о минувшем набеге.

— И что нам с ними теперь делать? — спросил Гримми.

— Вот уж не знаю. Может быть, в хозяйстве пригодятся? А если нет, то можно продать.

Гримми пошатал тилукменский фургон и вынес заключение:

— Лучше продать. Не основательно сделано, не как у гномов.

Я улыбнулся такому заключению. Судьба трофейных фургонов меня не волновала.

Через пять дней вернулся отряд охотников, посланный по следам тилукменов. Они уходили в степь, даже не думая об остановке.

Люди поблагодарили за временное пристанище и в тот же день отправились обратно к своим поселкам. Но перед этим случилось одно забавное событие.

За день до ухода людей из долины небольшая делегация охотников остановилась около моей палатки. Гадая, что им еще нужно, я вышел навстречу. Последние дни были на удивление спокойными. Количество дел, которые мне приходилось решать, резко пошло на убыль. Вот отдохну немного, и пора будет подумать о своей дальнейшей судьбе. Но это чуть позже. А пока я по нескольку часов в день пропадал в походной кузне — одной из тех, что стояли во временном лагере гномов. Что я там делал, не знал никто. Я не спешил поделиться с окружающими подробностями. До отъезда я хотел закончить одно дело. В остальное время гулял по долине или отдыхал в палатке, где меня и застали охотники.

— Мастер Вик, можно задать вопрос? — Охотники переминались с ноги на ногу. С чего бы?

— Задавайте.

— Тем, кто оборонял второй бастион, были обещаны памятные знаки… На людей это тоже распространяется?

Я улыбнулся. Вот оно в чем дело — охотники беспокоятся, достанутся ли им медали.

— Разумеется. А как иначе?

В тот же вечер я попросил гнома, искусного в резьбе по дереву, изготовить шаблон по несложному эскизу — круг диаметром сантиметра четыре с логотипом «V» посередине.

Вечером я отлил сотню медалей, и на следующий день состоялось их вручение особо отличившимся. Гномы и люди радовались как дети. Много ли надо для счастья? Я раздал девяносто девять кругляшей. Сотый? С ним пока было непонятно. Он предназначался тому гному, который остановил быков, разлив горящее масло на их пути. Он заслужил медаль как никто другой. Но состояние его до сих пор оставалось тяжелым, и я отдал его медаль Нимли, попросив вручить ее герою, если он выживет.

Вот и перевернута еще одна страница моей жизни. Что впереди? Кто знает. Есть время, чтобы подумать. Варианты были разные. Взятые на себя обязательства я выполнил, а об остальном — отдельный разговор. В этом году повторного набега гномы могут не опасаться.

На следующий день после отъезда людей тайна моей работы в кузне была явлена на всеобщее обозрение. Это был памятный знак — арбалет, молот и табличка с надписью: «Здесь принял свой последний бой мастер Лорти».

Чем-то зацепил меня этот старый гном. Я искренне жалел, что мне не довелось продолжить с ним знакомство. Знак я водрузил на втором бастионе. Под удивленное сопение гномов.

— Почему именно Лорти? — поинтересовался Раста.

— Не знаю. Он мне запомнился как никто другой.

— Мы вырубим нишу для знака. Вы не против, милсдарь?

— Хорошо.

Бастион может еще пригодиться, а в нише памятный знак никто не заденет.

Вот и все. Пора отправляться в путь. Я обнял Расту, Гримми и Нимли. Трех невысоких крепышей, встреча с которыми в таверне так неожиданно повлияла на мою судьбу. Вернусь ли я сюда? Кто знает? Впереди долгая дорога.

Часть вторая

1

Наш маленький отряд покидал долину гномов. Три фургона, которые тянули лошади и два десятка всадников. Несмотря на то что я со всеми попрощался накануне, несколько тысяч гномов вышли нас проводить. Они задорно кричали и размахивали руками. И чему они так рады? Гномам только дай повод пошуметь.

С окончания битвы за долину не прошло и десяти дней. Отзвучали песни поминания павших, разобраны завалы, и обычная жизнерадостность гномов дает о себе знать. Гномы рвались отправиться с нами. Особенно Нимли и Раста. Мне пришлось выдержать немало словесных баталий, чтобы убедить их остаться в долине. Тем более что планы моей поездки пришлось изменить. Причем кардинально. Сначала я собирался вернуться в империю, но обстоятельства сложились так, что теперь я еду на юго-запад к реке Хат, в края, где встретить тилукменов легче легкого. В этой поездке гномы будут слишком заметны. После поражения тилукменов в битве за долину гномам в тех краях лучше не показываться. Мало того что это поставит под угрозу всю нашу экспедицию, так еще и демаскирует наши намерения. Поэтому из всех гномов с нами увязался лишь племянник Нимли Тригги. Парнишка еще не успел слишком сильно раздаться в плечах, и его вполне можно принять за невысокого полноватого паренька человеческого рода. И с лошадьми он подружился. Из коней, захваченных нами в бою, он выбрал стройного вороного красавца и несколько дней его приручал, прежде чем всех удивил, проскакав на его спине по долине. К сожалению, этого коня ему пришлось оставить — слишком приметный. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь опознал коня, прежде принадлежащего тилукменам. Так что сейчас он ехал на невысокой покладистой лошадке и прислушивался к разговору воинов, повествующих о делах ратных и о воинском снаряжении. Тригги ловил каждое слово.

Поначалу брать подростка в этот опасный поход я не хотел — пусть он был разведывательным, но опасностей в себе таил немало. Гномы настояли. Должно быть, им было досадно, что никто из них не сможет принять участие в этой экспедиции. В общем, после часа словесных баталий я сдался. Тем более что помехой в пути Тригги совершенно не стал. Но начну по порядку — о причинах, побудивших меня изменить свои планы и отправиться не туда, куда я собирался первоначально.