Вадим Мельнюшкин - Окруженец. Затерянный в 1941-м Страница 42

Повел я капитана не куда-нибудь, а в арсенал, значительно похудевший вчера вечером, но не утративший актуальности. Стрелковку я ему показывать не стал, а сразу подвел к нашему артпарку. Нефедов впечатлился. Сначала. То, что замки к сорокапяткам присутствуют, его обрадовало, хотя сразу определил, что не родные, профи, однако. Что прицелы придется прилаживать с помощью зубила и чьей-то матери, не испугало. Не обрадовало его наличие и номенклатура боеприпасов. А вот когда он добрался до минометов… Тут оказался больше огорчен я.

– С пушками, командир, не так уж и плохо, видали и похуже. А на минометы, считай, можешь не рассчитывать. «Восемьдесят второй» только без прицела, пострелять можно – плюс-минус стометровка, а «пятидесятые» – лом. Кранов нет, хотя можно просто заклепать газоотводные трубки, но тогда стрельба только на одну дальность, но у двух еще и стволы деформированы. Короче, про минометы забудь. А вот орудиями надо заняться, особенно прицелами. Кстати, командир, это у вас лазарет?

– Ага, с гауптвахтой в одном флаконе. А что?

– Я хотел узнать, как у вас с медикаментами. У нас есть вроде неплохой фельдшер…

– И ты молчал! Где он?

– В лагере. Вообще-то я его в списки внес – все честь по чести. Только он сейчас не очень в форме – ранение и истощение. Сюда его на руках несли.

– Срочно организуй его доставку сюда. Погоди, я сам. Павленко, срочно организуй доставку из нового лагеря… Капитан, как найти этого военфельдшера?

– Он не военфельдшер, обычный сержант, и он вообще-то ветеринар, но в лагере многим помогал. Во втором лагере, фамилия Геращенко.

– Павленко, мухой, обе ноги уже здесь.

– У вас кто-то серьезно ранен?

– Да, брюшная полость.

– Плохо.

– Ладно, капитан, ты пока здесь осмотрись, а я к повару – нарушать собственные распоряжения, калории для твоего фельдшера добывать.

Скандала с поваром не получилось – бульон и шоколад будет, а дальше как сложится. Около штабного стола меня уже ждал Кошка.

– Командир, подкулачников растряс, продукты будут. Боровой обещал на остальных, кто справки уже получил, нажать. Обговоренный объем точно будет, но есть большие шансы, что, узнав о налете на лагерь, мужики еще добавят.

– Отлично, молодец, старшина. Хватай капитана, он у арсенала должен обретаться, и давай на совещание.

– А о чем?

– Старшина, не тормози, все узнаешь в свое время, должен же я вас ошарашивать время от времени, а то мозги жиром заплывут.

– Ага, зажиреешь тут.

Так, пока карту разложу. Совещание будет в сокращенном расширенном составе. Расширенном, потому как капитан добавляется, а в сокращенном из-за отсутствия Матвеева, Байстрюка и Говорова. Как там, у Кузьмы, все прошло? Он хотел сегодня уже прибечь, но пришлось запретить, пусть пока заляжет на дно, подождет, пока пройдет волна, и уж тогда ловит рыбку в мутной воде. Ну, а мы пока фашистов слегка отвлечем.

– Итак, товарищи командиры и старшины, у меня есть для вас преприятнейшее известие – я решил, что нам пора заняться ревизией, ну и реквизией тоже. Вы, конечно, скажете, что последним мы только и занимаемся, и будете правы. Дело в том, что ранее мы занимались этим из-за недостатка сил и средств. Их, конечно, и сейчас не густо, но качественно мы уже переросли процесс организации и накопления первоначального, нет, не капитала, а скажем так, первоначальной военно-технической базы. Короче, пора бить немцев. Причем грабеж для нас теперь становится хоть и важной, но второстепенной задачей. Товарищ капитан, вижу, у вас уже появились вопросы?

– Я в некотором роде удивлен вашей терминологией.

– Понял. Старшина выдаст вам тетрадку, и вы с ним или Матвеевым составите словарик. Типа: «гоп-стоп, грабеж, экс-захват трофеев» или «мокруха, секир-башка – уничтожение личного состава противника». Как акклиматизируетесь, сможете уже обходиться без оного. Устроит?

– Я не о том. Как-то несерьезно выглядит ваша терминология в связи с обсуждаемыми вопросами.

– Знаю, но если мы будем слишком серьезны, то можем в будущем огрести много других неприятностей. Вам кажется, что я отношусь к вопросам жизни и смерти, будущего государства и людей, его населяющих, как к игре? Вам правильно кажется. Дело в том, что я собираюсь не только увидеть поражение Германии, но и затем жить долго и счастливо. Если вы считаете, что для одержания победы ваша жизнь не является высокой ценой, то тогда стоит выкладываться полностью. Потому что если сейчас вы отдадите все свои помыслы победе, пойдете к своей цели с надрывом, то если вдруг уцелеете в этой бойне, то дальше получите массу проблем, по большей части психологических. Первое, что вы ощутите после счастья, это будет пустота. Когда вы справитесь с этим чувством и сумеете не скатиться в алкогольную, как наиболее простую, или другую зависимость, то начнутся другие, уже физиологические процессы. Гипертонии, аллергии, псориазы, неврастении и прочие мерзости – вплоть до сумасшествия. Организм, вздрюченный до наивысшей меры, начнет сдавать, разваливаясь прямо на глазах – ваших и тех, кому вы дороги. Конец будет в общем один – смерть, возможно, что крайне неприятно, сначала духовная, а потом уже физическая. Поэтому хочу предупредить – не ставьте себе цель типа: дойти, порвать глотки, а потом можно и умереть. Даже терминологии такой старайтесь избегать, при этом мысленно тоже.

– А как же тогда?

– А просто! Они в меня стреляют? А вот хрен им по всей морде! Сейчас дойду, мочкану всех на хер, у них там должен быть не самый плохой шнапс – выпью, закушу, и можно к Гальке заглянуть с трофеями. Там сниму стресс и вон в ту деревню пойду фрицам глаз на задницу натягивать.

– Да-а-а! Вы это серьезно?

– Старшина, я это серьезно?

– Вполне!

– Видите, старшина считает, что я серьезно. Что, мысль появилась – а не пора ли валить из этого бедлама? Можете. Если выживете – я вам в желтый дом передачки буду носить. Не часто, других дел будет много.

– Мысль и правда появилась, но я погожу. Хочется мне посмотреть, как этот цирк работает. Ведь работает же, раз я здесь с оружием, а не в лагере с голодным брюхом.

Молодец, капитан, уже в тон попадать начал, хоть и поскрипывает. Ничего, стерпится – слюбится. С нашими красными командирами, конечно, проблемы будут, особенно, вероятно, с двумя. Но в два рыла мы их должны укатать.

– Так, прекращаем отвлекаться на философию с психологией, время для этого еще будет, перейдем к насущным баранам. Смотрим на карту. Это лес, на котором мы базируемся. Вот это точки приложения наших усилий, то есть там, где мы отметились со стрельбой и прочим. Что получается?

– Довольно компактный район, – взял слово Нефедов. – И что?