Сoн - Полина Люро

Полина Люро

Сoн

Я стоял перед своим домом и не решался войти. Ключи привычно лежали в руке, надо было лишь сделать насколько шагов: перейти сквер и открыть магнитным ключом дверь подъезда. Дома сейчас никого не было, а я медлил. И даже если бы рискнул и вошёл, то что бы сказал родителям и бабушке в своё оправдание? Как объяснил им, кто я такой и почему нахожусь в нашей квартире?

А началось всё с моего сегодняшнего сна. Хорошо говорить ― всего-то игра подсознания и только… Ну да, я раньше тоже так думал ― часто видел яркие сны, и мама говорила, это всё потому, что не вылезаю из-за компьютера. А что такого-то, кто из ребят не играет, верно? Может, у меня просто сильно развито воображение, и компьютер тут вообще ни при чём ― впрочем, сейчас это уже не важно…

В моём мрачном сне всё казалось таким реальным: особенно бег с препятствиями по подземным туннелям, хотя выполнением очередной миссии тут и не пахло ― просто искал выход, потому что было до чёртиков страшно. Тусклое освещение, неровные, тёмные, покрытые мхом стены, скользкий пол и ни одной двери, только развилки, уводившие всё дальше и дальше.

Я чувствовал, что замерзаю: дыхание вырывалось морозными облачками, а руки посинели от холода, к тому же меня знобило. И не удивительно ― раздетый и босой мчался чёрт знает куда в одних боксерах, словно только что спрыгнул с кровати и вперёд в туннель… Да что же такое со мной происходило, возможно, заболел и просто бредил? В любом случае было ясно, что, если в ближайшее время не найду выход из подземелья, точно дам дуба.

И тут она появилась прямо передо мной, эта металлическая дверь с ручкой в виде красного шара, такая же, что стоит у нас в подъезде. Я сразу за неё схватился и тут же с воплем отдёрнул руку, а потом словно идиот смотрел как растёт на ладони большой пузырь. Ожог, самый настоящий, как в детстве, когда с дуру схватился за горячую сковороду…

До меня не сразу дошло, что дверная ручка не красная ― она просто раскалена. Как бы я не был растерян в тот момент, всё же сообразил, что вариантов всего два: остаться здесь и замёрзнуть или пожертвовать второй рукой, попытавшись открыть дверь. Третий вариант ― развернуться и бежать назад ― даже не рассматривался, потому что, оглянувшись, позади себя вместо уже доставшего туннеля я увидел глухую стену. Всё, приехали…

Не знаю, был ли холод причиной того, что боли в руке не чувствовал, но этот факт приободрил. Мелькнула догадка: я же всегда сплю с открытой форточкой, одеяло упало, потому и холодно. Это настолько меня успокоило, что, не раздумывая, схватился здоровой ладонью за ручку двери и потянул на себя.

Она легко подалась, и я просто ввалился в светлую комнату с мраморным полом. А кроме этого разглядеть ничего не удалось, потому что стены и потолок были скрыты густым туманом. Позади раздался стук закрывающейся двери. Значит, это ловушка, но здесь хотя бы тепло, что, правда, не помешало мне задрожать ещё сильнее.

Внезапно сильнейшая пощёчина сбила с ног, и произошло это так неожиданно, что сразу и не понял, почему так горит щека, а я стою на коленях, почти уткнувшись носом в пол. Попытка поднять голову закончилась тем, что невидимая рука придавила шею, не позволив даже шевельнуться. Всё, что удалось увидеть ― красный с золотыми прожилками мрамор пола и касавшийся его край широкого чёрного одеяния. Свободные складки то ли плаща, то ли сутаны скрывали ноги ударившего меня человека.

В этой тёплой комнате вдруг стало холоднее, чем в мерзком туннеле, но при этом я продолжал обливаться потом, чувствуя, как липкие капли стекают с мокрых волос на шею и щёки. Опираясь дрожащими руками в пол, я был уже на грани срыва, когда звук сильного низкого голоса заставил меня вздрогнуть:

— Как ты посмел, червяк, проникнуть сюда, в это священное место? Как решился осквернить его своим присутствием?

Похоже, ответа голосу не требовалось, ведь это явно были риторические вопросы.

— Надо же, сколько пафоса, напоминает какой-то знакомый фильм ужасов, ― промелькнуло в голове, ― впрочем, какая к чёрту разница ― пора просыпаться. Ну же, Ник, открой глаза, это уже перебор…

К моему удивлению, говоривший молчал, и, кажется, всё-таки ожидал ответа, вот я и ляпнул первое, что пришло в голову:

— Э-э, я нечаянно, дяденька. Сам не знаю, как сюда попал, это же сон, да?

Ответом мне стали сначала молчание, а потом смех: не язвительный или устрашающий, а обычный хохот. Отсмеявшись, невидимый мужчина прокашлялся:

— Вот ведь болван, влез, а сам не знаешь куда?

— Не знаю, правда! ― промычал я, всё ещё дрожа от страха. Рядом раздались звуки шагов, чертыхание и тихое бормотание:

— И что теперь с ним делать? ― на что я тут же услужливо подсказал:

— Отпустите, а? Всё равно же ничего не видел, проснусь ― даже не вспомню, что было. Ну, пожалуйста… ― господи, слышали бы меня сейчас пацаны…

Невидимка хмыкнул:

— Отпустить, говоришь? Конечно, конечно, ― и в его голосе появился неприятный холод, ― но проучить тебя придётся, уж извини, ― было очевидно, что он просто издевался. ― Не надо было в чужой сон влезать. Так что, сейчас проснёшься и снова будешь дома. Только особенно не радуйся ― там тебя никто не вспомнит, будто и не было никогда глупого мальчишки. Никто не вспомнит, ― повторил он, и его последние слова прозвучали иронично и грустно, словно он сам пережил подобное.

Я даже не успел переварить сказанное, как оказался дома, только не в своей кровати, а на диване в гостиной. Отдышавшись и убедившись, что нахожусь в безопасности, а руки целы и здоровы, облегчённо простонал:

— Ну и приснится же такая дрянь…

За окном было хмурое зимнее утро, на часах ― уже десять, в школу, конечно, опоздал, но меня это не расстроило. Я вообще не заморачивался вопросом: пойти сегодня или нет? Надо же было успокоиться после такого кошмара, хотя с ребятами договорился сходить на каток, но это же после занятий.

Дома никого не было: родители ― на работе, а бабушка с сестрой гуляли. При мысли о младшей сестре губы невольно растянулись в улыбке: кто бы мог подумать, а ведь пять лет