Елена Рома - Лучший космический детектив

Лучший космический детектив

Злата Линник

Дело об убийстве одежды

Казалось, присмотревшись, там можно

было увидеть монахинь в развИвающихся одеждах

Ах, кой южас!

Пролог

– Эй, чего такой скучный? Прикинь: безразмерные опять из транспортника топливо слили и вылакали. Всю смену отстранили от работы; у них же в пьяном виде проводимость падает почти до зероля! Техникам тоже обратно лететь надо, а на чем? Ох они и орали! Давно у нас здесь такой потехи не было…

– Не скрежещи под руку! Сейчас из-за тебя как перепутаю сколько, чего, куда и когда лить.

Веселенькое это место – Шайзе-13.Был никому не нужным небесным телом, пока не вошел в сферу интересов концерна «Одежды в развитии». Сразу же прибыл транспорт с технической группой, в два счета гермосферы установили, цеха и коридоры прокопали, оборудование по местам расставили, и теперь это не просто твердое тело, а фабрика-астероид. Сырья не надо, он сам сырье – и почва, и газовая смесь, и все остальное. Его же не просто так выбрали, а за подходящийхимическийсостав, чтобы без лишних затрат на остафиат перерабатывать. Остафиат – это самая важная вещь, можно сказать, основа основтехнологического процесса.

А когда сырье закончится, и от астероида останется только оболочка, тогда переместимся на следующий объект, а Шайзе-13 полетает еще немного, пока генераторы не сядут, а затем схлопнется. Говорят, если старые звездные карты посмотреть, там отмечена целая куча астероидов, а на самом деле их и нету давно – какие на остафиат переработали, какие на фабриций с тевтонием или на другие вещества, необходимые для производства развивающейся одежды, адаптивной мебели или аэрокаров.

Коллектив у нас здесь дружный: не просто отборный, а специально выращенный для работы в особых условиях. Это другим здесь и температура не та и давление не подходит, от вибрации и состава атмосферы так вообще едва ли не все расы щупальца протягивают. А нам все это только в удовольствие! И пускай всякие комиссии по безопасности труда от ужаса хватаются за голову (у кого она есть), нас отсюда нипочем не выманишь. Развопились на всю галактику, будто у нас производство грязное, и раз «Одежда в развитии» не хочет действовать цивилизованными методами, требуют, чтобы заводы-астероиды находились от обитаемых планет подальше… А сами небось из магазинов развивающейся одежды не вылезают, и как появляется какая-нибудь модная новинка, так они тут первые…

Большой Чак устроился на крутящейся платформе внутри сферического пульта управления дозатором. Восемь рук привычно скользили по кнопкам и клавишам. Конечно, давно пора было бы сделать процесс полностью автоматическим, но разве начальству есть дело до того, что происходит на затерянном гле-то в дикой зоне галактики предприятии? Продукция поступает в срок, и ладно. И работники обходятся почти даром. Сидят на своем месте и абсолютно счастливы: отпуск им не нужен, потребности сведены до минимума, другого смысла жизни, кроме постоянной работы, тоже нет… Поэтому многиеэтапы производства до сих пор пребываютна уровне догалактической эпохи, а может, и на более древнем.

Все шло как всегда, пока не вмешался металлосфероид Шипс, выполнявший обязанности одиннадцатого шарикоподшипника. Обычно неумеренная веселость накатывала на него уже после окончания смены. Но сейчас он принялся трястись от смеха как раз в середине производственного процесса. Может быть, дело было в избыточной поверхностной электризации. Впрочем, причины никто и не собирался доискиваться.

– Хи-хи-хи! – раздалось под самым ухом Большого Чака. – Поглядел бы ты на себя со стороны: от такой серьезной рожи вся смазка прокиснет!

– У тебя что, коррозия? – проворчал Чак, открывая и закрывая вентили в давно заученномпорядке.

– Развеселись, приятель! – не унимался металлосфероид. – У меня для тебя потрясная новость: Лия в умывальной комнате шепнула Кванте, что считает тебя очень сексуальным. Особенно твои восемь рук. Она сказала, что каждой из них нашла бы применение. У нее все антенны при этом просто дыбом стояли.

– Не может быть! – поперхнулся Чак.

Чтобы сама Лия, вокруг которой постоянно крутятся высокоуровневые особи, вот так сказала бы про него, стандартного дозаторщика с почти нулевым коэффициентом обаяния? Про него, которого не берут ни в одну компанию, чьи реплики в любом разговоре обязательно оказываются некстати. У него даже не было ни одного приятеля, а чтобы пользоваться успехом у кого-то более статусного, чем фемины полупроводников и поглотителей мусора – о таком нечего и мечтать. Неужели космические боги наконец сжалились над ним?

…И тем не менее положение многорукого дозаторщика и в самом деле переменилось как по мановению жезла Туманной феи. Его авторитет среди сотрудников взлетел выше самых верхних слоев атмосферы. Нет, Большой Чак остался тем же самым – ни модификаций внешности, ни корректировки личного кода. Анекдоты – и те не научился рассказывать. Но все же его популярность продолжала расти в геометрической прогрессии. Зато многих других, как выяснилось впоследствии, по той же самой причине ждало множество проблем.

Глава 1

Смерть на прилавке

В небе было тесно от летающей, парящей, прыгающей рекламы. Казалось, темное время сутококончательно отменили. Впрочем, передачи на всех звуковых и световых диапазонах начались еще с утра. Рекламные объекты безостановочно транслировали:

– Внимание, в нашем универмаге суперграндиозная мегагалактическая гиперраспродажа! Уникально низкие цены! – выводил пронзительным дискантом ослепительно светящийся шар, внутри которого сменяли друг друга изображения новейших предметов гардероба от прогулочного кокона для медузоидов, только что покинувших репликатор, до редингота для головоногов почтенного возраста.

– Одежда, находящаяся в заключительной фазе своего развития! Одежда, которая послужит вам еще целый сезон! – верещала почти на уровне ультразвука длинная извивающаяся лента.

Издавая пронзительные звуки, она парила, огибая небоскребы, на уровне верхних этажей, время от времени прилипая к окнам. Во всю ее длину в режиме нон-стоп демонстрировался красочный видеоролик об одежках-однодневках.

– Спешите на нашу распродажу! – хором подхватывали уличные транспаранты, известные под старинным названием «паруса бизнеса».

Дорожное покрытие, стены и эстакады, даже газоны – все, казалось, задалось целью информировать проходящих, пролетающих и просачивающихся сквозь пространство жителей и гостей планеты о незабываемом событии— распродаже, проводимой концерном «Одежда в развитии».

Дворец Моды, главный торговый центр, принадлежащий межгалактическому лидеру в производстве одежды, сиял и переливался всеми цветами спектра.

Трехмерная очередь, растянувшаяся на несколько кварталов, увеличивалась с каждым мгновением, грозя выйти далеко за пределы мегаполиса. Ритмичная зажигательная музыка поддерживала необходимый уровень эмоционального подъема. Впрочем, страсти и так накалялись быстрее цепной реакции в двигателе межгалактического лайнера.

– Куда это вы без очереди, вас здесь не порхало, да-да, к вам обращаюсь! – яростно скрежетал арахнид, размахивая всеми конечностями и чудом удерживаясь на кончике нити.

– Это я-то без очереди? Да я уже половину оборота здесь простоял, а вот вы только что спустились. Не думайте, я все замечаю!

От возмущения адаптивный метаморф превратился сперва в нацеленный кверху указующий перст, а затем в указатель «запасной выход».

– Нет, вы посмотрите, он еще хамит! А еще чешую нацепил! – возмущалась каракатица, размахивая покрытым ядовитыми шипами хвостом и наступая на впавшего в ступор главу семейства с Серпентины. В порыве негодования она едва не задела стоявшую за ней группу сфероидов. Те проворно раскатились в разные стороны, хихикая и обмениваясь своими обычными инфантильными шуточками.

– Какая потрясающая бескультурность, а еще в Межгалактическую Лигу хотим! – раздавалось из зависшей над самым тротуаром маршрутной тарелки.

– Все ясно, с Омега Центавра, поналетали тут всякие! – отвечали из припарковавшегося неподалеку давно устаревшего летательного аппарата в виде сигары.

В самом Дворце Моды эмоциональный уровень зашкаливал все мыслимые пределы. Внутрь покупателей пропускали небольшими группами бесстрастные киборги. Интерьер торговых залов заставлял всех поначалу замереть на месте от восхищения. Вошедшие терялись при виде развешанного, разложенного на прилавках и парящего в аэрокорзинах великолепия, а затем бросались складывать в потребительские авоськи все, что оказывалось в пределах досягаемости рук, щупальцев или пятипальп. Стойки, вешалки и прилавки моментально пустели и так же мгновенно пополнялись снова.