Пол Кемп - Богорождённый

Пол Кемп

Богорождённый

Посвящение

Джен, Риордану, Роарку, Дилэйни и “4”.

Благодарности

Как всегда, спасибо Эду, Бобу, Флитвуду и Джеймсу.

Пророчество

И лишь открылся новый путь,Отчаянием в сердце хлопнет дверь,Один охотник снова будет.Ну а затем сплетёт судьбаТоварищества, братства круг,И там вдали одна их цель.Когда падёт на землю тень,И огласит зловещий суд свой приговор,Дика охота, ей открылся новый день,И в тот момент объявится нам он,Благую искру потерять рискуя,Богорождённый храмом будет вознесён.Настанет время жать, плоды поспели,Тьмы жнец начнёт свой тяжкий труд,Неблагодарный, чёрный в самом деле.И планы Ада, может, в пепел перетрут,Герои, не в словах, на самом деле,Ища, разя исчадий тут.

Родится буря и её начало,Под наводнения стирающего гнёт,Лучи надежды, их ничто не предвещало.Сидит разбойник, молча застаёт,Избранника, что сталью крепким взором,Свет тьмою в кузне душ куёт.Конец войне, закончились терзанья,Чрез раненные битвами поля,Шагают легионы. Наказанье.И страж остатки верности храня,Уже в пути. Куда? Туда, в изгнанье.С тем, что осталось от величья короля.Закат времён богами предначертан,Холодной ночью звезд стоит картина,Угроза растревожит срахом сердце,И средь войны, разрухи,Придёт ко всем глашатай и объявит,Конец былой, стареющей эпохи.

Пролог

Боль рвала Варру на части, агония ножом пронзала девушку в такт схваткам. Cогнув колени, она лежала на спине на устланном соломой ложе в аббатстве — аббатстве Розы, как его назвал Деррег. Простыни под ней были мокрыми от пота и крови. Её крови.

Крови было слишком много, и Варра об этом знала.

Она видела отражение своей судьбы во взволнованных глазах повитухи, простой женщины средних лет, которая держала её за руку и шёпотом подбадривала роженицу, видела в нахмуренных бровях и туманном, но пристальном взгляде лысеющего пожилого жреца с мокрыми от крови ладонями, который лез в Варру снова и снова — и до сих пор безрезультатно.

Варра порылась в памяти, но не смогла вспомнить их имён. Последние часы — неужели прошло всего несколько часов? — промелькнули единой вспышкой. Она помнила, как ехала по Сембии с караваном, спасающимся от шторма теней, разраставшейся бури, угрожавшей поглотить всю страну. На караван напала нежить, ожившие тени, их пронзительные вопли говорили о желании поживиться чужими душами, и в угаре бездумной отваги она увела их за собой в лес, чтобы спасти остальных.

И там, испуганная, продирающаяся через кусты, она наткнулась на человека, тёмного человека, который напомнил ей Эревиса, отца её ребёнка. Вопли нежити заполняли лес у Варры за спиной, вокруг неё, их вой обещал холод, смерть и забвение.

— Кто ты? — задыхаясь, спросила она тёмного человека. Её голос срывался из–за нарастающей паники.

— Я просто скольжу между гранями, — сказал человек, и его узкое, острое лицо искривилось в улыбке, в которой не было ни капли веселья. Он коснулся её круглого живота — тогда ещё не такого раздувшегося — и в том месте её ножом пронзила боль.

Воспоминание о его прикосновении заставило Варру вздрогнуть на своём ложе. Она застонала от боли. Пропитанная кровью солома впивалась в спину. В свете фонарей на сводчатом потолке танцевали клочья тени, и она могла поклясться, что услышала смешок тёмного человека.

— Не двигайся, женщина, — резко сказал священник. Его макушка блестела от пота. Кровь заляпала его жёлтую рясу.

— Он что–то сделал с ребёнком!

— Кто? — спросила повитуха, и её двойной подбородок заколыхался. — О чём ты говоришь?

— Тёмный человек, — сказала Варра и вскрикнула, когда новая судорга скрутила её внутренности. — Мужчина в лесу!

Повитуха понимающе покосилась на жреца и погладила Варру по руке.

— Всё будет хорошо, — сказала она, хотя обе они знали, что эти слова — ложь. — Всё в порядке. Ты больше не в лесу и здесь нет тёмного человека.

Священник вытер лоб, размазав кровь по своей лысине, и снова полез внутрь Варры. Боль пронзила её, волна агонии пробежала от таза до груди. Она задохнулась, жрец вытащил свои руки, поднял голову и переглянулся с повитухой. В их лицах Варра прочла то, что они не стали говорить вслух.

— Что с моим ребёнком? — спросила она, пытаясь сесть. Окровавленная простыня прилипла к спине. От усилия её окатило новой пульсацией боли. Комната закружилась. Варра боялась, что её вырвет.

— Пожалуйста, не двигайся, — сказал священник, и повитуха осторожно заставила её снова лечь.

От боли и усталости в глазах у Варры затуманилось. Её разум снова погрузился в воспоминания о случившемся в лесу.

— Беги, — сказал ей тёмный человек, и она побежала через кусты, падая, спотыкаясь, проклиная всё на свете. Тени нежити преследовали её, настигали, их крики всё громче звучали в ушах девушки. Она выбежала на луг и упала. Она вспомнила сладкий запах фиолетовых цветов, сиявшую в ночном воздухе под светом Селун плёнку серебристой пыльцы. Она вспомнила, как свернулась клубком среди цветов, как будто сама была ребёнком в чреве луга, пока тени приближались. Она обхватила живот руками, обхватила своё нерождённое дитя, зная, что оба они погибнут, и молилась, страстно желая оказаться где–нибудь ещё, где–то в безопасности, где угодно.

И тогда, будто в ответ на её желание, пыльца вспыхнула ярко–серебристым, и Варра ощутила внезапный, дезориентирующий рывок.

— Он спас меня, — прошептала Варра повитухе, зная, что окружающим её бормотание кажется бессмыслицей. — Тёмный человек. Он спас меня.

— Конечно спас, дорогая, — ответила повитуха, сжимая её руку. Было заметно, что она толком не слушала.

А ещё он спас ребёнка Варры, по крайней мере от нежити, хоть и не от опасностей при родах.

Она полностью вернулась в текущий момент, к своей боли.

— Деррег? — спросила она, заморгав, чтобы смахнуть с глаз слёзы и пот.

— Я тут, — сказал он позади неё, и Варра снова отключилась.

Магия луговых цветов… переместила её, и Варра оказалась в другом месте. Она не понимала, что происходит, её тошнило. С чёрного неба сыпался лёгкий дождь, едва заметно пахнущий пеплом. Она чувствовала сонливость, как будто ходила во сне и только сейчас проснулась.

Низко над горизонтом заходящее солнце пыталось пробиться сквозь крышу густых чёрных туч, но лишь несколько лучей сумели пронзить этот покров. Был ранний вечер.

Её окружали бугристые, испещрённые трещинами склоны гор. Она оказалась на каком–то перевале.

Разум Варры попытался разобраться в случившемся. Как она сюда попала? Какая–то магия, какое–то чудо на лугу…

Ребёнок внутри зашевелился. Она задохнулась, колени ослабели, и Варра едва не упала, когда увидела, как вырос её живот.

— Как? — прошептала она, проведя ладонью по выпирающему холму её живота. Это казалось чудом большим, чем её необъяснимая телепортация. Всего несколько мгновений назад она была только на первом месяце.

Тогда она вспомнила. Тёмный человек коснулся её живота. Должно быть, он что–то сделал с ребёнком; другого объяснения не было.

Когда она пришла к такому выводу, начались схватки, как будто её лоно сжала чья–то рука. Изумление в мгновение ока стало страхом, а страх — ужасом.

Она была одна неизвестно где, и каким–то образом вскоре должна была родить. Сердце стучало так быстро, что у девушки закружилась голова. Она попыталась успокоиться, делая долгие, глубокие вздохи. От дождя и ветра Варра дрожала. Надо было найти убежище, какую–то помощь. Боги, ей была необходима помощь!

Она стала карабкаться по камням, отыскивая путь среди булыжников и деревьев. Похоже, хищные живые тени пропали. Может быть, караван был где–то рядом? А может быть, неподалёку находилась деревня, усадьба, что угодно? Она решилась закричать.

— Помогите! Кто–нибудь! Пожалуйста, помогите!

Она осознала, что не знает даже, где находится. Она была в лесу. А сейчас оказалась на горном перевале.

— Боги, — сказала она, и слёзы потекли по щекам. — Боги.

С ужасом наблюдая, как исчезает солнце, она блуждала в сумерках и кричала до тех пор, пока её голос не охрип. Наконец, ноги отказались нести её дальше, и она осела на землю под соснами, вымотанная, окутанная ароматом дождя и сосновых иголок.