Без лица (СИ) - "Darkwinged"

Глава 1 — Без лица

Порой люди сами не знают, чего на самом деле хотят. Вы спросите, каково это? Понять, что всё ради чего ты шел вперед, и что считал своими истинными мотивами, ложь? Это тяжело, и с этим приходится жить. Жизнь штука жестокая, она не всегда будет ставить тебя перед выбором. Порой осознав ошибку, что то менять уже поздно.

Но что, если бог даст тебе второй шанс? Воспользуется ли им человек, сошедший с пути? Найдет ли он счастье, или повторит ошибки прошлого? К сожалению, почти всегда человек повторяет свои ошибки, ведь по настоящему измениться дано не каждому.

Однако, что если всё же тебе удастся раскрыть собственную ложь? Что тогда? Что может сделать человек, оказавшийся в ситуации, когда нет ни единого разумного выхода, и даже смерть уже не имеет смысла? Когда всё вокруг тебя, и даже твои собственные мечты, оказываются лишь фальшью, а ничего больше ты в этой жизни не знаешь?

Ответ один: просто идти дальше. Мир не только жесток, но и непредсказуем. Общество твердит о смысле жизни, о высшей цели, о предназначении, но на самом деле, всё это не нужно людям для обретения счастья. Порой нужно просто делать что то, без цели или желания, просто чтобы продолжался путь, и не важно куда он тебя приведет. Однажды что то обязательно случится, а если нет… Значит такова жестокая реальность.

Задаваться вопросом: «Зачем?» не правильно. Есть куда более уместный вопрос: «То ли это, чего я хочу, и что мне нравится? Или же это путь саморазрушения, и побега от моих истинных желаний?»

Многие забывают одну простую истину: цель не всегда рождается в начале пути, а порой до самого конца тебе не известны мотивы собственных действий. И всё же, это не делает твой путь хуже, если стоя на нём ты действительно обретаешь счастье.

Без лица.

Посреди абсолютной пустоты, на единственном клочке существования, разрушенной каменной площади, стоял одинокий безымянный человек. Там, где некогда бушевало пламя, теперь было лишь забвение. Забвение отражалось в его глазах, словно небо в океане, лишая смысла сам его образ.

Вот она, истинная смерть. Победа сущности бытия над человеческой природой, когда ничто уже не имеет смысла, и сам ты для себя потерян. Безвыходная, и бессмысленная ситуация, не так ли?

Однако, в этот раз всё было иначе. Борьба, пускай робкая и неуверенная, но продолжалась даже после потери всякого смысла.

Сильными людей делает не их непобедимость, а их возможность встать после поражения. И даже если каждый день ты будешь падать, вставая, твой образ все еще будет сильнее образа человека, однажды познавшего поражение и после этого навсегда опустившего руки.

Безымянный человек сделал медленный, неуклюжий взмах рукой. Похоже, он пытался повторить какое то движение, так, словно в его руке был меч.

Взмах, еще раз, и еще раз. Бесчисленное повторение нескольких бессмысленных действий, посреди пустоты, на развалинах некогда царившей жизни. Время тут тянется бесконечно, но даже в вечности ничто не проходит бесследно.

Имеют ли эти движения смысл? Сейчас об этом трудно судить, ведь каждый путь начинается с первого пускай даже бесцельного шага. Эти движения лишь знаменуют начало нового пути.

Открыв глаза, парень очутился в месте, что было смутно ему знакомо. Руины некогда ужасного, грешного, оскверненного злобой и жадностью собора.

Он смотрел вверх, на небо, не в силах сдвинуться с места. Его взгляд не выражал эмоций, и за ним не стояла даже его личность. Словно кукла, он бездейственно прозябал в этом месте, ожидая что жизнь сама подтолкнет его вперед.

— О, так значит я опоздал?

На встречу к парню, через огромную дыру в стене, направлялся мужчина в сером плаще с белой подкладкой. Вдоль линий и швов плаща стройными рядами были вышиты многоголовые змеи, стремящиеся укусить друг друга за хвост. В зубах он держал колосок пшеницы, а выражение лица было спокойно и уравновешенно.

Несмотря на возраст примерно тридцати лет, он выглядел очень свежо. Его щетина и длинные серые волосы собранные в пучок, прекрасно сочетались с четырьмя висящими на боку мечами, три из которых были обмотаны плотной серой тканью. Подойдя вплотную к парню, он направил свой изумрудный взгляд ему в душу.

— Понятно… Значит я и правда опоздал. Да уж, парень, не завидую я твоей судьбе.

Мужчина дотронулся костяшкой указательного пальца до лба молчаливого собеседника.

— Вообще, это не в моем духе, но тут по другому поступить просто никак нельзя.

Холодный свет озарил помещение, стремясь вырваться на вечернюю улицу, где солнце уже медленно стремилось к закату, окрашивая землю в рыжие тона.

— Что ж, а теперь мне пора. Не люблю я задерживаться в таких местах без цели, — мечник наклонился к уху забвенного парня, — если захочешь меня отблагодарить, найдешь сам. Многие говорят что меня сложно найти, но на самом деле они просто не хотели меня искать.

— А, и да… На вот, оденься, — он достал откуда то плащ, выглядящий точь в точь как его собственный, и обвязал его вокруг талии обнаженного, безымянного парня.

— Ох, ну вот не могу я удержаться, чтобы не помочь кому то. Когда я уже стану серьезнее?

Развернувшись, он ушел так же как и пришел, неторопливым шагом, созерцая закат, и не оборачиваясь назад.

Наконец, на остров наступила тьма. В эту ночь луна светила особенно ярко, представляя руины аббатства в новом, меланхоличном свете. Где то снаружи завыли голодные волки, они теперь во всю хозяйничали в очищенном от скверны лесу, оправдывая своё место в пищевой цепочке.

Да что там, весь мир вокруг аббатства словно ожил, и расцвел новыми красками, вырванный из под гнета кровавого культа.

Лишь одно сейчас оставалось неизменно. Безымянный парень всё ещё стоял на месте, глядя в пустоту. Даже новый, дождливый день, промочивший его до нитки, не способен был изменить этот расклад вещей. Теперь лишь его черные как ночь волосы, влажными прядями спадали на безжизненные глаза, скрывая от него этот безынтересный мир. Так прошла еще неделя, а может и месяц.

Наконец, очередное живое существо решило посетить безымянную сущность. Маленькая желтая птичка, едва научившаяся летать, с трудом порхая, опустилась к нему на плечо. Она вела себя очень дружелюбно, и любопытно копаясь в его волосах, щебетала что то на своём птичьем языке.

Спустя пару минут за ней прилетела птица побольше. Кажется, это была ее мать. Поманив птенца за собой, они сели на ближайший каменный блок, и птица-мать стала чему то обучать свое нерадивое потомство.

В этот момент, палец парня слегка дернулся, а из безразличных глаз медленно пролилась одна единственная слеза. Кажется, он вспомнил нечто важное, путь даже и не знал, к кому относится это воспоминание.

Мало помалу, пальцы его правой руки начинали двигаться, а за ними и кисть приходила в движение. Эти движения на фоне оставшейся части забвенного тела, выглядели даже слишком живыми, словно машине сказали быть человеком, и она старается изо всех сил, не допуская ошибок.

Прошел еще месяц. В этот ужасно дождливый день, под его ногой аккуратные круги воды разошлись лишь единожды. Теперь же он только лицезрел своё пустое отражение в дождливой глади, пытаясь сделать второй шаг.

В результате, он всё же смог сделать второй шаг. Однако, на третий шаг парень просто упал в лужу, распластавшуюся под разрушенным сводом собора. Струйки воды бежали по его лицу, освежая и бодря.

С трудом встав, дрожа всем телом, он продолжил свой путь к выходу. Он не знал, куда идет, и зачем, но ему всё же хотелось продолжать. Он видел в этом некоторый смысл, и даже получал удовольствие преодолевая сопротивляющееся тело, шаг за шагом становясь всё свободнее.

Наконец, к рассвету он добрался до завала в стене, и с трудом поднявшись по каменным блокам, увидел наконец мир за границами руин. От этого зрелища в его глазах даже промелькнул отблеск смысла, так прекрасны были зеленые леса, высокие заснеженные горы, и необъятный океан простирающийся до самого горизонта, освящаемый теплыми рассветными лучами солнца.