Птичка по имени Авелин (СИ) - Красовская Марианна Страница 39

- Угу, - сказала я, прижимаясь к нему плотнее. - Надо.

Он хмыкнул, поцеловал мои волосы и завернулся вместе со мной в одеяло, как в кокон. Так мы и уснули вдвоём, сжимая друг друга в объятиях.

Наутро я не могла даже пошевелиться. Болело всё, даже те мышцы, о которых я понятия не имела. Ниххонец, сжалившись, разминал моё тело своими сильными руками, а я так громко стонала и подвывала, что он признался:

- Возбуждаешь меня, ласточка. Ты подо мной так не кричишь, как сейчас.

- Кричу, - буркнула я, пряча пылающие щеки в одеяле. - Сам же знаешь, как мне с тобой хорошо.

- Отварчику? - невинно предложил он.

- Скажи честно, что со мной будет от твоего отварчика?

- Боль мышечная уйдёт, бодрость в теле, ясность мыслей.

- В чем подвох?

- Ну... Злой будешь, как черт. Но мне не привыкать.

- Ах ты гад! - вскинулась я, а потом засмеялась. - Заваривай. Я все равно злая как черт. К тому же ещё и болит всё. Если станет легче - тем лучше.

Хиро кивнул и кинул в меня одежду - нечего тут голой сидеть посреди леса. Я, постанывая, принялась медленно одеваться. К тому времени, как мне удалось натянуть штаны, отвар был уже готов. Как и все ниххонские отвары, он вонял так, что в глазах слезилось, да и на вкус был премерзким. Спасало то, что он был горячим, холодный, наверное, вообще пить было бы невозможно. Однако практически сразу же, как я его, захлебываясь и зажимая нос, выпила, полегчало. Закружилась голова, задвоилось в глазах, а потом слабость схлынула, оставляя только ясное до звона сознание.

- Ненавижу тебя, - сообщила я Хиро, поднимаясь. Боль не то, чтобы ушла, она просто стала неважной.

- Чего расселся, нам надо спешить, - одернула я не пойми чему улыбающегося ниххонца - ух, как меня взбесила его ухмылка!

Быстро побросала в мешок вещи, подвязала волосы шнурком, натянула сапоги. Хиро прищурившись, кивнул на котелок с завтраком.

- Ты голоден? - неприятно удивилась я.

- Тебе нужно поесть, Ли. День длинный. К обеду будем на заставе, там не до еды будет.

- Ладно, - неуверенно согласилась я. - Поем.

Заботливый какой, аж бесит. А кашу он сварил вкусную, с ягодами. Я слопала целую тарелку.

- Знаешь, что забавно? - спросил меня Хиро, когда мы уже довольно неторопливо ехали по лесной тропинке. - Я ненавижу ниххонскую традицию, когда учитель использует ученика... в интимном плане. А теперь именно это сам и делаю.

- Если тебе что-то не нравится, то я сама буду тебя использовать, - усмехнулась я.

- Сам, - поправил меня ниххонец. - не забывай, что ты теперь мальчик.

Я кивнула. Перевязанная грудь, мальчишечий костюм, собранные в куцый хвостик волосы и надвинутая на глаза шляпа должны была скрыть мой пол. Графиню Волорье все еще искали. А ниххонец Акихиро Кио был лицом официальным, со всеми документами. Поэтому маскировки ради мы решили, что я назовусь его учеником. Для ниххонцев это было в порядке вещей.

Мальчик, к слову, из меня получился совершенно обычный, как сказал Хиро - не слишком и хорошенький. Я даже обиделась, хоть и сама стремилась быть обычной, даже брови не щипала и специально на солнце сидела, чтобы загореть пятнами. Итак, Хиро считает, что я похожа на обычного мальчика. А я хочу быть для него самой красивой. Все это я ему высказывала, когда мы ехали, он же смеялся и уверял, что я для него самая красивая, несмотря на маскарад.

- А теперь тихо, - скомандовал он, когда лес расступился. - Я говорю, ты молчишь. Не перепутайте, ваша милость.

Я обиженно поджала губы: зачем он во мне сомневается? Я же не совсем дура! Надулась, надвигая шляпу на глаза, придержала лошадь, чтобы ехать чуть позади "учителя".

Мы приближались к заставе. Здесь стоял деревянный домик и небольшой навес с другой стороны дороги, а широкий тракт был перегорожен бревном. Возле бревна суетились два гвардейца. Сердце у меня тут же заколотилось: от одной только алой с чёрным формы меня начало трясти. Почему, почему я не перелетела границу птицей?

Пограничники совсем в другой форме: серой с красными лампасами. Гвардейцы явно проезжают через границу. Надеюсь, не по мою душу.

- Кто здесь главный? - надменно спросил Хиро. - Что за столпотворение?

Он держался гордо, смотрел свысока, это отлично у него получалось. Пограничник осмотрел и его кимоно, и катану за спиной, и красивого статного коня, и меня - навьюченную какими-то мешками в простой холщевой куртке - и поклонился.

- Простите, господин, сейчас пропустим. Ваша подорожная?

Хиро кивнул мне, и я извлекла из боковой сумки мятую бумагу с печатью.

- Акихиро Кио, вольный воин, - зачитал солдат. - И его ученик.

Вольный воин - звание в Ранолевсе весьма почётное. На него нужно выдержать экзамен. К тому же за "вольницу" нужно заплатить немалую сумму. Согласно этому документу выходит, что Хиро не просто отличный наемник, он ещё и достаточно богат, чтобы самому выбирать, кому служить.

- Двенадцать золотых за воина, восемь за ученика. И мальчика на досмотр.

33. Дождь

- Не морочьте мне голову, я проезжаю бесплатно, - спокойно ответил Хиро. - Я воин. У нас всегда особые условия были. На то древний закон есть. И досматривать меня права не имеете. Я даю слово чести, что не везу никаких запрещённых вещей, если вы сомневаетесь - готов сразиться.

- Вы, может, и не везете, - буркнул покрасневший солдат. - А ваш парнишка...

- Мой ученик - это моё продолжение. Считайте, что это моя плоть и кровь.

- А правда, что ниххонцы своих учеников в постели пользуют? - насмешливо протянул один из гвардейцев.

- Правда, - невозмутимо ответил Акихиро. - Завидно?

- Мерзко, - сплюнул гвардеец.

- Мерзко лезть под чужоё одеяло.

- Эй парень, ты с этим... извращенцем... по доброй воле? - вполголоса спросил второй, более старший гвардеец.

Я невольно вскинула голову. Голос показался мне знакомым. Лицо тоже. Командора стражи Белого замка я узнала мгновенно. Время словно замерло. Мы смотрели друг другу в глаза, а потом я надвинула поглубже шляпу и хриплым голосом пробурчала:

- Я с учителем по доброй воле.

Выдаст? Промолчит? Что он меня узнал - сомнений не было. Почему он в форме гвардейца? Предатель? Перебежчик? Ральфа любили все, перед ним его солдаты преклонялись. А что было после его казни, я понятия не имела, потому что сама была в тюрьме.

Вопросов от гвардейцев больше не было, зато пограничник вдруг встрепенулся:

- Вы, господин воин, проезжайте, а мальца я обязан досмотреть, такой порядок. Проходите в домик, молодой человек!

- Какого дьявола... - начал было Хиро, но его перебил "мой" гвардеец.

- Да вы охренели совсем! - взревел он. - Мы - гвардия короля! Элита армии! Почему мы должны ждать, когда вы залезете в штаны какому-то мальчишке? Или вам интересно посмотреть, на что там интересное купился ниххонец?

- Да вы! Да я! - побагровел солдат. - А ну, покажите ваши бумаги, элита армии! На границе все равны! И вообще, я вас где-то видел, уж не в розыскных ли листах? Пройдемте, уважаемый!

Хиро тонко улыбнулся, отсчитал восемь золотых, кивнул мне и спокойно объехал бревно. Я, дрожа и нервно сжимая поводья, последовала за ним. Из домика слышалась отборная ругань, и второй пограничник, с явным удовольствием прислушиваясь, совершенно про нас забыл.

Мне стоило невероятного труда сохранять спокойствие. Внутри бурлило волнение. А ведь я даже не помнила имя командора стражи. Я никогда с ним не разговаривала - Ральф бы разозлился. А сейчас этот человек намеренно отвлек пограничников, спасая меня от разоблачения.

- Хиро, я его знаю!

- Сенсей.

- Что?

- Ли, называй меня сенсей и не забывай свое место. Ты слуга, я господин. Мы в Ранолевсе.

- Да... сенсей. Тот гвардеец мне знаком. Это командор стражи Белого замка.

- Вот как? - Хиро прищурил и без того узкие глаза. - Я понял. Поехали быстрее, я голоден. Здесь неподалёку трактир.