О детях Кощеевых - Алёна Дмитриевна Селютина

Алёна Селютина

О детях Кощеевых

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Книга не пропагандирует употребление табака и алкоголя.

Употребление табака и алкоголя вредит вашему здоровью.

© Алена Селютина, 2025

© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2025

* * *

Всем, кому однажды довелось сломаться.

Дай вам бог воскреснуть

Я хочу и болей, и радостей.

Я хочу свою жизнь прожить

не в полсердца, не труся, не крадучись.

Я взапой ее стану пить.

Я хочу ее полной мерою:

В руки, в сердце, в глаза и сны.

Всю – с надеждою и изменою,

Всю – от крика до тишины!

Андрей Дементьев, «Самое горькое на свете состояние». 1983 г.

Пролог

Кофе остыл.

Демьян недовольно цокнул и постучал пальцами по кружке, плетя вязь заговора. Стенка ощутимо потеплела. Удовлетворенно улыбнувшись, он убрал ладонь, но вместо того, чтобы прекратить нагреваться, кофе вдруг вспенился, запузырился, вскипая, и перелился через край.

Зашипев, Демьян отдернул руку, на которую попали брызги, и забормотал слова отмены. Кофе тут же успокоился, но по столику уже расползалась лужа. Он быстро оглянулся на дом, проверяя, не видел ли этого кто из окна. Но нет, в доме все еще спали.

Почти все.

Злата выскочила в сад, пробежала босыми ногами по траве. Свежий утренний ветерок подхватил завитые в кольца медные волосы, откинул ей за спину, и они затанцевали в воздухе.

– Дём! – воскликнула она. – Почему я только сейчас узнаю, что сегодня ты ночевал у нас?

– Решил вчера в последний момент, – улыбнулся ей Демьян и поцеловал в висок в ответ на крепкие объятия. – Когда пришел, ты уже спала. Доброе утро.

– Доброе! Что это?

– Разлил.

Злата покачала головой, в шутку погрозила пальцем, провела ладонью над столиком, и от кофейной лужи не осталось и следа.

– Спасибо.

– Не за что, о великий колдун, не способный запомнить простейший бытовой заговор, – рассмеялась она. – Бездарь ты мой.

– Ха-ха, – мрачно отозвался Демьян, но тут же снова улыбнулся: всерьез злиться на сестру было невозможно.

Он наконец сделал глоток, откинулся на спинку кресла, обвел взглядом двор и не удержался от возгласа:

– Злата!

Там, где она прошла, распустились цветы.

Злата оглянулась, осмотрела тропинку и вдруг смутилась. Потупила глаза. И улыбнулась так застенчиво, что Демьян тут же всё понял.

– Да ты влюблена, – протянул он. – И кто этот счастливчик? Отец знает?

– Прекрати кричать! – шикнула на него Злата, хотя он совсем и не кричал, но тут же снова разулыбалась и упала в соседнее кресло.

Осень выдалась невероятно теплой – настоящее бабье лето. Первого сентября Злата впервые вошла в двери Университета в качестве студентки. Ей только-только исполнилось восемнадцать лет, она стояла на пороге взрослой жизни и столько от нее ждала. И да, она была влюблена.

– Дём, это так чудесно, – выдохнула Злата и прикрыла глаза, подставила лицо солнцу. – А я ведь не верила, что так правда может быть… Знаешь, как в этих дурацких книжках…

И зарделась, отчего Демьян сделал вывод, что дурацкие книжки сестра всё же почитывает. Он вскинул бровь.

– Прямо вот так?

– Да! Прямо вот так! И давай без сарказма, – тут же сменила тон Злата. – Не изображай отца, у тебя плохо получается.

Демьяна передернуло, но сестра, поглощенная собственными чувствами, не обратила на это внимания.

– Сердце – хрупкая вещь, – заметил он. – Будь осторожнее.

Злата взглянула недовольно.

– Прекрати. Тебе не о чем волноваться. Он очень хороший. И у нас всё серьезно.

Пусть Злате и было уже восемнадцать, но она оставалась ребенком, и из ее уст это прозвучало так умилительно и наивно, что Демьян в свои тридцать два неожиданно ощутил себя стариком и погладил ее по голове, за что немедленно получил разряд магии в лоб.

– Ауч! – воскликнул он.

Но обижаться было глупо. В конце концов, всем этим штукам научил сестру когда-то он сам. Поэтому Демьян потер пострадавшее место и глубоко вздохнул, предчувствуя бесполезность того, что сейчас скажет.

– Тебе восемнадцать. В восемнадцать каждая любовь кажется той самой, единственной и настоящей.

Злата насупилась и поджала губы. А Демьян подумал, что, вообще-то, в нее несложно влюбиться. И даже решить, что это раз и навсегда: юношеский максимализм ведь никто не отменял. А Злата умная, красивая, добрая. Чудесная, одним словом. А что дочь Кощея и сестра царя одного из царств-государств в Тридевятом и силы у нее столько, что отец порой обеспокоенно хмурится, так кто о том знает? Хотя вон в Тридевятом к ней уже сватались, когда она вместе с мамой навещала Алексея, в брачный возраст-то Злата, по их меркам, вошла. Мама рассказывала эту историю с легкой иронией, а Демьян думал, что не будь Злата дочерью его наставника, отдали бы князю и мнения не спросили: ни ее, ни маминого…

– Вот как приведешь сюда девушку, тогда и поговорим, – пробурчала Злата.

– Хорошо. Сегодня же открою свое расписание и посмотрю, куда ее можно втиснуть.

– Дурак! – В нос ему снова полетел разряд, только в этот раз Демьян успел его перехватить и даже хотел послать ответный, но взглянул на сестру и вместо этого рассмеялся. Злата в своем искреннем возмущении была так мила и забавна, что удержаться он не смог.

– И всё же ты бы попробовал, – назидательно посоветовала Злата. – Любить – прекрасно.

– Любить бывает очень больно, Злат. А я свои пороги знаю.

– Но ты ведь никогда ни с кем нормально не встречался. Откуда тебе знать?

– Как откуда? Я люблю тебя и Агату. Родителей люблю. И мне хватает. А знаешь, о чем я сейчас подумал? Нужно заранее придумать казнь на случай, если кто решит тебя обидеть. А то меня же разорвет от невозможности быстро выбрать один вариант. Вдруг я выберу, а потом пойму, что это было слишком просто? А исправить уже никак. Нет-нет! Тут надо либо действовать, будучи в холодном уме, либо иметь подготовленный план… Да ладно тебе, не смотри так на меня. Это я снова шучу. Лучше всё-таки скажи мне, кто он? Обещаю, что загляну ему в мозги очень аккуратно, по всем правилам…

– По правилам? – встрепенулась Злата, для которой разговор немедленно обрел новое значение. – Папа что, учит тебя ментальным наукам?

– Говорит, что я дорос до систематизированных знаний, – поморщился Демьян.

– А меня отказался учить! – обиженно поделилась сестра. – Опять приходится собирать крупицы по книгам, и даже потренироваться не на ком, – потом посмотрела на него внимательнее. – Дём, а как у тебя с щитами? Давай я потренируюсь на тебе.

– И выжжешь мне мозги? – тут же спрогнозировал возможные последствия Демьян. – Отец тебе спасибо за это точно не скажет, он потратил на меня слишком много времени.

– Ну я же аккуратно!

– Нет.

– Чуть-чуть!

– Нет!

– Ну бра-а-атик…

Глаза у Златы стали большие-большие. Демьян тяжело вздохнул, признавая поражение. Этому грязному приему, судя по всему, она тоже научилась у него, вот он и вернулся к нему бумерангом, так на кого жаловаться? Теперь, пока Злата не осознала, что победила, нужно было успеть замаскировать капитуляцию под мирный договор. Вроде как это он согласился, а не она не оставила ему выбора.

– Ладно-ладно, а то знаю я тебя, нападешь на меня во сне, потом будешь объяснять родителям, что это все от жажды знаний… – изобразил недовольство Демьян и добавил уже мягко: – В субботу приезжай ко мне, я кое-что тебе покажу. Но ты пообещаешь, что не станешь препарировать живых людей!

– А кого тогда…

– Злата! Просто дождись выходных. А теперь заканчивай шутить и расскажи мне о своем парне.

– Нет.

– Злата…

– Дём, –