Благословение небожителей. Том 2 - Мосян Тунсю Страница 35

Потолок был инкрустирован алмазами и так называемыми ночными жемчужинами; жемчужины загорались, когда на них попадал свет, и алмазы сияли и переливались в их мерцании. Это походило на чудесный сон, словно кто-то спрятал под землёй маленький Млечный Путь.

Каждый драгоценный камень стоил целое состояние. Сковырнув один, можно было обеспечить себе роскошное существование до самой смерти. Но Се Лянь, не глядя на них, миновал главный зал усыпальницы и направился в её заднюю часть, к гробницам.

Если сравнивать с главным залом, место упокоения было оформлено совсем просто: никаких украшений, только два гроба; оно и понятно, ведь его и достроить не успели. Меж гробов находилась фигура в богатых одеждах, скрывающая лицо за золотой маской и сжимающая в руке меч. Остриё клинка, сияющее белоснежным светом, смотрело прямо на Се Ляня.

Однако фигура стояла неподвижно. Се Лянь вошёл, погружённый в собственные мысли, и даже не обратил на неё внимания. Он знал: под маской нет лица, а под нарядом человека обычное чучело из палок, соломы да верёвок.

Долгие годы эта кукла торчала между гробами вместо него. На крышках стояли золотые тарелки с престранным содержимым: иссохшими, как мумия, фруктами, от которых остались лишь обтянутые шкуркой косточки, и какие-то невнятные кусочки, прогнившие и заплесневевшие настолько, что уже не разобрать, что это. Се Лянь собрал всё и выбросил в угол, а потом поискал у себя за пазухой: половинку маньтоу – и ту Хуа Чэну отдал; теперь вообще ничего не осталось.

– Простите, отец, матушка, я забыл подарки… – посетовал принц.

Конечно, никто ему не ответил. Се Лянь присел, прислонившись спиной к одному из гробов.

– Матушка, я видел Ци Жуна, – после долгого молчания сказал принц. – Он не умер, а стал демоном. Не представляю, как он провёл эти несколько сотен лет… – Се Лянь покачал головой. – Он… убил множество людей, а сейчас кое-кто хочет убить его самого. Да и на вышних Небесах, думаю, ему готов приговор. Не знаю, что с ним делать…

Он собирался продолжить, но вдруг где-то совсем рядом послышался жалобный плач. Принц переменился в лице и замер; некоторое время он сидел неподвижно. Да, ему не показалось: едва различимый голос, очень тихий и тонкий. Похоже, плакал либо ребёнок, либо женщина, и раздавался этот голос совсем близко, будто их разделяла лишь тоненькая перегородка.

Принц резко обернулся: он понял, что звук доносится прямо из гроба!

– Матушка, это ты?! – удивлённо и радостно воскликнул он.

Однако тут же одёрнул себя: нет, конечно, его надеждам не суждено было сбыться. Его мать восемьсот лет назад скоропостижно скончалась и покинула море сансары, не осталась страдать неупокоенным духом. К тому же плач не был печальным – скорее испуганным.

Кто же плакал, прячась в гробу его матери?

Принц больше не мог ждать ни минуты. Он схватился за Фансинь и сорвал крышку с гроба. Но когда увидел, что скрывается под ней, рука с занесённым клинком замерла в воздухе.

В гробу лежало тело, с ног до головы облачённое в чёрные одежды; лицо умершего прикрывало полотно. Здесь полагалось лежать супруге правителя, но то была определённо не она – куда меньше ростом. А так содрогаться от рыданий мог только живой человек!

Се Лянь отбросил полотно в сторону. Как он и думал, под ним оказалось детское лицо!

В груди у принца похолодело. Он схватил ребёнка и принялся трясти его, в смятении крича:

– Где моя матушка? Куда ты дел её останки?

Богатое погребальное одеяние – на первый взгляд ничего особенного, но сама ткань была невероятной редкостью. Чтобы сделать такую, требовалась долгая и кропотливая работа, а специальные нити шелкопряда получали данью от одного небольшого государства. Если тело укутать в такой материал, добавить мешочек лекарственных трав и тщательно закрыть в гробу, оно не сгниёт и за тысячу лет, останется таким же, как при жизни. Однако сейчас в покрывало был замотан мальчик. А где тогда тело матери Се Ляня? Что с ним стало?

Принц об этом и думать не хотел. Он в ужасе сжимал в руках неизвестно откуда взявшегося ребёнка и продолжал громко вопрошать:

– Где моя матушка? Кто ты такой? Как тут очутился? Куда дел мою матушку?

Но что ему мог ответить перепуганный до слёз малыш? От страха тот утратил дар речи. Вытащив его из гроба, Се Лянь увидел на шёлке грязные следы.

Он побледнел, посмотрел в гроб и обнаружил, что дно тоже устлано пылью. В тот момент ему показалось, что небосвод упал на землю, и сердце чуть не остановилось в груди. Руки его ослабли; он поставил ребёнка на пол и беспомощно опустился перед гробом на колени.

Принц не осмеливался прикоснуться к праху, но и оставить всё как есть не мог. Отказываясь верить, в глубине души он знал, что это за пепел, похожий на остатки сожжённых благовоний.

Во что ещё могло превратиться тело, пролежавшее в гробу восемьсот лет и бесцеремонно выдернутое из оберегавшего его волшебного кокона?

Паника едва не лишила Се Ляня рассудка. В ушах у него зашумело, и он схватился за голову. По спине его вдруг пробежал холодок. Небожитель инстинктивно ощутил опасность, обернулся и молниеносным движением схватил голой ладонью острое лезвие приближавшегося клинка. Чучело, веками стоявшее в гробнице, подкралось к нему со спины и направило на него свой меч! Кто-то давно готовил засаду: пробрался сюда, облачился в роскошные одеяния, надел маску и поджидал Се Ляня, прикидываясь безжизненным истуканом.

Раздался звон: это Се Лянь разломил клинок пополам. Рука его сразу же обагрилась кровью, однако он даже не переменился в лице. Он резко подпрыгнул, ударил противника ногой в живот и прижал его к земле. Незнакомец ухватил принца за сапог, стараясь освободиться, однако никак не мог сдвинуть, будто бы его прибили. Се Лянь склонился над ним и пощёчиной сшиб золотую маску. Под ней оказалось лицо молодого мужчины.

– Ты кто?! – взревел принц. – Расхититель гробниц? Как сюда вошёл?

И ребёнок закричал:

– Папка!

Этот крик пробудил в Се Ляне воспоминания. Где же он видел эту парочку? Точно! Те самые отец и сын, которых недавно чуть не сварили в котле и не сожрали в логове Зелёного Демона.

Се Ляня осенило. Он изо всех сил врезал кулаком мужчине в челюсть и гневно закричал:

– Ци Жун, живо вылезай! Я тебя убью!

Мужчина сплюнул кровь и засмеялся:

– Какая радость, мой венценосный братец. Мы снова встретились!

Это было не его лицо, но кто ещё мог скалиться так пугающе и безумно?

Теперь всё встало на места: после того как Лан Цяньцю закинул демона вариться в котле, тот превратился в бесплотного духа, чтобы спастись от преследования. Затем вселился в этого молодого мужчину и затерялся среди убегающих пленников, а дальше