Начало конца (том 2) - Ярослав Гивиевич Заболотников Страница 5

— Как поживает Бамбук? — с издёвкой в голосе спросил Рэксволд. — Он уже оценил твою затею тащить его через всё Бескрайнее Море? Можно подумать, в Виверхэле бы скакунов не нашлось…

Джон хитро улыбнулся:

— Мне этот нравится. Смышлёный, мощный, покладистый. Такой жеребец на вес золота, это я тебе как следопыт и охотник говорю.

— Конь как конь. Сено лучше с башки вынь, охотник, — с усмешкой бросил ассасин, прокрутив кинжал на указательном пальце. — А то больше на деревенского голодранца похож.

Джон провёл по распущенным волосам руками, собрал их в хвост и, вытащив из них солому, вновь позволил им упасть на мускулистые плечи.

— Другое дело, — одобрительно кивнул Рэксволд. — А то как деревенщина. Теперь хоть как городской голодранец…

— Да иди ты, — усмехнулся следопыт, по-доброму толкнув его в плечо, и огляделся. — А где Лайла? Снова практикуется с магией после тренировки? — немного сбавив тон при упоминании магии, Джон посмотрел в бледно-голубые, напоминавшие полупрозрачные льдинки, глаза Эрминии. — И как её успехи?

— Почему бы тебе самому не спросить её об этом? — неспешно проговорила девушка, пронзив его спокойным, но внимательным взором.

— Хочу услышать мнение наставника. Без прикрас.

— Без прикрас, значит… — сцепив пальцы за головой, Эрминия потянулась и хрустнула шеей. — На севере есть поговорка: «Не суди волка по клыкам». Пусть ей и далеко до хорошей воительницы, в привычном для меня понимании, но она быстро учится, а огненный дар делает её непредсказуемой соперницей. И у меня есть планы на этот счет: нужен крепкий щит, больше пространства и отсутствие посторонних. Тогда я скажу тебе, чего стоит её магия, — собранные губы девушки вытянулись в тонкую, чуть изогнутую полоску. — Предвкушаю славный бой…

— И звать вас будут Калека и Уголёк… — язвительно произнёс Рэксволд, уронив на неё насмешливый взгляд.

— Да, звучит как-то опасно, — согласился Джон, скрывая лёгкую растерянность за глупой улыбкой.

— Опасность закаляет, — холодно изрекла Эрминия. — Настоящий боевой опыт можно обрести только в схватке. И лучше получить ранение от друга, чем принести свою голову на блюдечке первому встречному ублюдку.

— И не поспоришь, — явно испытывая двойственные чувства, вздохнул следопыт.

— Не переживай. Я, как и всегда, верну тебе её целой и невредимой, — северянка чуть заметно пожала плечами. — В конце концов, вампирическое восстановление отлично справляется даже с переломами, — наблюдая его ошарашенное лицо, она спокойно добавила: — Расслабься. Я шучу. Ничего с твоей Лайлой не случится. Со мной — тем более.

Джон пристально всматривался в её безэмоциональный лик, стараясь узреть хоть намёк на шутку, но Эрминия была непоколебима.

— М-да, — сдался следопыт. — Похоже, я никогда не научусь понимать, где ты подтруниваешь, а где говоришь серьёзно.

— И немудрено, — Рэксволд смерил скользящим взором массивный торс следопыта и со скукой в голосе добавил: — Сила и ум обычно выбирают разных хозяев.

— А бывает, что ни первого, ни второго не дано, — как бы невзначай заметил Джон и усмехнулся, глядя как с наглой морды ассасина сползает самодовольная ухмылка.

Рэксволд со стуком вогнал кинжал в висевшие на поясе ножны и погрозил пальцем:

— На твоём месте я был бы более учтив со своим единственным проводником. На горных тропах Виверхэля сам чёрт ногу сломит…

— А то что? Бросишь нас с Лайлой в каком-нибудь ущелье? — лицо следопыта приняло мечтательное выражение. — Это ж сколько дней не слушать твоих шутеек… Да-а-а, — довольно протянул Джон и, не сводя с него глаз, печально продолжил: — А потом ты соскучишься, вернёшься и всё испортишь. — Не дав Рэксволду времени собраться с ответом, он резко развернулся и направился к лестнице:

— Пойду посмотрю, как там Лайла. Если что — вы знаете, где нас искать.

— А он поднаторел… — Эрминия провожала взглядом удалявшуюся спину.

— Да, я тоже думаю, что его надо было выбросить за борт этой ночью, — пробурчал ассасин, перестав подпирать мачту. Всем нутром ему хотелось отвесить Джону пинка, да такого, чтобы он кубарем покатился вниз. Но, поборов гневные желания, он всего лишь заговорщически подытожил: — Выигранный бой не победа в войне. Посмотрим, кто кого уделает. Хотя всё, по-моему, и так очевидно? Да, Эрми? — не получив никакого ответа, Рэксволд покосился на возлюбленную.

Она смотрела невидящим взглядом в сторону опустевшей лестницы, глубоко уйдя в свои мысли, и не слышала ни его, ни звонко забренчавшей на палубе лютни, ни прошедших позади шумных торговцев. Трагическая история с невинными жертвами, со дня которой минул уже месяц, наложила на душу воительницы гнетущий отпечаток, клеймо, что не смогут свести даже долгие годы.

Не в силах ей помочь, Рэксволд осторожно обнял северянку, устремив взор к яркому горизонту. Он верил в судьбу и знал: жизнь никогда не даёт второго шанса просто так. Когда-нибудь это поймёт и Эрминия.

* * *

Трижды повторив «Луч света» и метнув по огненному шару с каждой руки, Лайла решила закончить с атакующей магией, приступив к импровизации. В основе последней лежало экспериментальное заклинание, требовавшее запредельной крепости духа и высочайшей концентрации. Периодически вампирша дорабатывала его, чтобы не останавливаться на достигнутом и продолжать развитие колдовских способностей. Так некогда послушный огонёк перерос в танцующие языки пламени, а они со временем обрели собственную форму, пугающую и чарующую одновременно.

Несколько секунд Лайла сосредоточенно смотрела в темноту, ощущая каждую частицу магии, наполнявшую её руки сквозь сияющие колдовские знаки. Когда лёгкое покалывание достигло кончиков пальцев, она сомкнула перед лицом ладони, позволив руническим символам слиться воедино. В тот же миг в дальней части трюма закружились оранжевые искры. Они собирались в странное светящееся облако, всё чаще озарявшее помещение всполохами огня. Осторожно разведённые руки заставили мигающее пламя вытянуться и растечься по воздуху огненными ручьями. Сперва они напоминали яркие хаотичные кривые, но вскоре, словно огибая невидимую поверхность, раскалённые потоки очертили форму лошади. Чувствуя, как незримое напряжение перерастает в откровенную дрожь, Лайла стиснула зубы и резко соединила ладони. Струящиеся контуры объяло взревевшее пламя, и перед ней предстал двухметровый огненный единорог — пылающий мираж, принявший образ близкого сердцу создания, последнее из которых пало четыре столетия назад. И если разум видел только художественно оформленное пламя, то безмолвно кричащая душа созерцала осколок давно минувших дней, тех самых, что идеальная вампирическая память делала до боли отчётливыми, будто это было только вчера.

Контролируя каждую частицу смертельно опасной иллюзии, Лайла неспешно опустила левую руку и решительно вытянула правую ладонь. Подчиняясь её воле, окружённый расплывающимся маревом единорог выдохнул белое пламя и, сорвавшись с места, устремился прямо на вампиршу. Сотканный из чистого огня, он скакал абсолютно бесшумно, но каждое его движение было наполнено жизнью: своей грациозной мощью фантом ничем не отличался от настоящего дикого жеребца. И это завораживало. Но не настолько, чтобы забыть всё коварство экспериментальных заклинаний: как бы ей ни хотелось прикоснуться к собственному творению, новые руны могли не выдержать тесного контакта со столь сильной концентрацией магии и попросту взорваться. В момент, когда раскалённый нос единорога почти коснулся ладони, Лайла прикрыла глаза — иллюзия тотчас же распалась, обдав тело жарким ветром и вихрем угасающих искр. Глубину трюма снова заполнила темнота, лениво отступавшая перед тусклым светом висевшей над головой лампы.

Едва всё смеркло, девушка обессиленно упала на колени и упёрлась в пол дрожащей рукой. Такое непрерывное напряжение изматывало похлеще физических тренировок: изобрази она ещё хоть огонёк — потеря сознания будет неминуема. Сквозь неровное дыхание вампирша услышала, как скрипнул люк. Как некстати кому-то понадобилось наведаться вниз: спустя минуту она бы, как обычно, пришла в себя. Хоть Лайла и старалась забыть о своём королевском происхождении, аристократические манеры не позволяли ей предстать перед кем-либо позорно стоя на четвереньках. Собрав волю в кулак, принцесса с трудом поднялась и повернулась лицом к лестнице, наблюдая возникшие на ступенях ноги. В глаза бросились знакомые обитые железом сапоги. Немного успокоившись, она скрыла удивление за тёплой улыбкой.

— Джон? Не ожидала… — вампирша так и не закончила фразу. Её повело в сторону, и, врезавшись плечом в стену ящиков, она сползла на пол. — Всё… в порядке… — прерывисто сообщила она подбежавшему возлюбленному, что, преклонив колено,