Начало (СИ) - Винокуров Юрий

Глава 1

Прогулка в освещенном рассветным солнцем лесопарке наконец успокоила не покидающее меня бешенство. Хотя и добавило ряд не самых приятных ощущений, чисто физиологического толка. Дело в том… хотя, имеет смысл обдумать по порядку.

Итак, родился я в 1982 году, в подмосковной Балашихе. И с раннего детства меня зацепили видимые в появившихся видеосалонах фильмы о «крутых каратистах». Время было «переменчивое», карате из «запрещённого и популярного» становилось просто «популярным». Отец, похмыкав в усы, помог найти тренера и я, можно сказать «пропал». Понравилось мне как «бить в бубен», так и не получать в ответ. К середине девяностых, невзирая на не самое удачное время — серебрянная медаль по области среди юниоров. Могла быть и золотая, но присказка: «лучше нету карате, чем в кармане два ТТ» в те времена цвела и пахла. А у мажора, получившего тогда «золото», точнее у его папаши этих «ТТ» на подхвате был воз и телега с прицепом.

Правда, постоянные тренировки и, как врала моя подруга-заучка «регулярные удары по голове» (врала, натурально: я больше «давал», чем получал), привели к не самой высокой успеваемости. И одиннадцатилетку я закончил с прискорбными трояками. Правда, невзирая на это, был весьма «крутым и уважаемым», но к «браткам» не прибился — отец, старый советский инженер, органически не переваривал «социально-близких» уголовников ещё с Союза, смог привить неприязнь и мне. Ну какие, в жопу, романтики, когда паразиты и упыри?

Впрочем, мозгов не проявлять неприязнь в открытую мне хватало. Как не «идти» под Ашота Хитровывернутого или Степана Сторазстукнутого какого-нибудь.

Правда, по окончании школы, помимо весьма приятного секса с подругой (спиртное я тогда, по причине режима, не употреблял вообще) меня ожидала повестка. И в целом — не слишком пугала. Правда, я несколько не учёл, гордо отмахнувшись от «помочь отмазать?» отца некоторые реалии времени.

И оказался в одной очень маленькой, но гордой стране, и, как говорил один небезызвестный герой: «Писарем в штабе отсиделся!». И ни хера мне карате, как ни удивительно, не помогло!

Впрочем, за такую «штабную» работу я даже висюльку на грудь получил. Правда, получил ранение и был комиссован «по здоровью» — то ли броник был бракованным, спасибо «отцам-снабженцам», то ли просто не повезло. Небольшой осколок гранаты «неоперабельно» засел в позвоночнике, врачи развели руками, так что комиссован я был с медалью в груди и осколком в спине.

Последний, на удивление, вёл себя вполне прилично, жить не мешал. А я, оглядевшись после «дембельской» пьянки, которой никто не мешал, увидел что все «откосившие» приятели кто «на зоне», кто работает, а кто вообще мент.

Отец, как оказалось, вполне преуспевал, предложил финансы и «помощь на первое время» в своём деле. Довольно иронично, учитывая то, что я, если разобраться, ни черта кроме как бить морды и убивать не умел. Впрочем, попытка создать автосервис оказалась на удивление успешной. И сам гайки крутил, да и другим не мешал.

Но чувствовалось «нехватка образования», так что со временем пришлось идти на курсы. Где я познакомился со своей женой, на свою, как я уже сейчас понимаю, беду.

Очень эффектная блондинка, привлекла внимание пары «горячих парней», ну и добивались её благосклонности они в «своём стиле». Учитывая объём словарного запаса, я не был уверен и в трёх классах образования, а уж что эти джигиты забыли на «курсах руководителя малого и среднего предприятия» — до сих пор загадка.

Но, в отличие от остальных «доброхотов», на «а ты кто тут такой?» от ухожёров, я язык в жопу засовывать не стал. Ну и показал. И «кто», и «где» и «какой». Благо, изречённая ещё тренером максима, о том что «Сильный — может оставить в живых. Слабый — проиграть или убить» была вполне жизненной. В общем, надавал я ребятам по шеям и прочим элементам их неприятных организмов. Болезненно, но без травм и даже следов. Что искренне радовало, когда мент, явный земляк «ухажёров» пытался «возбудить дело». Дело нихера не возбуждалось — «следов» не было, а что визжали джигиты как школьницы — так хобби у них такое.

И Светик, цветочек мой, чтоб её, через день ужинала со мной в кабаке, через два — ночевала в койке, а через неделю мы подавали заявление в ЗаГС. Влюбился, как мальчишка, хотя, по совести, им и был — не слишком я в женщинах разбирался, да и сейчас… хотя получше, криво усмехнулся я.

Прожили мы в «счастье и радости» три года. Даже на сторону ни разу не ходил, хотя возможность была, и не раз! Те же подружки светкины в штаны лезли. И вот, год назад, в задницу моему мурано въезжает дурында-блондинка, насосавшая где-то на геленваген. И на права насосавшая, эта сучка красилась, «зеркальцем порезалась» в результате ДТП!

И всё бы ничего, но сучий осколок, о котором я давно и думать забыл, несильным ударом сдвинуло. Из машины выковыривали полупарализованного, злобного как тысяча чертей меня.

Светка поужасалась, но наш «совместный бизнес» её держал. Именно он — поскольку визиты в госпиталь становились всё реже. Пока отец, уже в годах, не ввалился с каким-то дойчем.

— Знакомый, старый, нейрохируг, — сухо представил отец немца. — Смотрел снимки, говорит есть шанс.

— Поп недавно тоже приходил, про шанс сказки рассказывал, — припомнил биографический факт я.

— Ви понимайт, Андре, даст шанс, — подал голос немец. — Цвай… Дацат Пьят процентов, — помотал он рукой. — И будъет ОЧЕНЬ больно.

Собственно, последним меня немчура и подкупил — шарлатаны предлагали либо все 146 %, а не шарлатаны говорили о «невосстановимом параличе». И, через три месяца, в предместье Берлина, я сделал первый шаг. И не соврал, клятый дойч — это было ОЧЕНЬ, чертовски, невыносимо больно…

Но ходить хотелось, анестезия губила «метод реабилитации», так что через месяц я, худой как скелет, с тростью, которая и ныне мой спутник, на своих(!) ногах выходил из Внуково.

А, доехав до нашей квартиры, пусть и предсказуемо, но не ожидаемо застал сидящего в обнажённом виде на нашей кухне «мальчика-красавчика». Слащавого ублюдочка, лет двадцати, дующего кофе из МОЕЙ кружки! И Светку, вальяжно раскинувшуюся на НАШЕЙ кровати.

Очень хотелось убить обоих, но месячная «закалка воли» помогла. Вру, конечно, не отошел я от реабилитации и позвоночник дико болел, иначе молодой ёбарь не ушёл бы целым. Выпнув «сладенького» за дверь, игнорируя его писки об одежде, я сказал испуганно сжавшейся бляди.

— Развод. И пошла нахуй из моего дома!

— У нас общий бизнес! — отвратно перекосившись выдала шлюха, а я искренне удивился, как я мог с такой прожить несколько лет.

Пол сучьих года ей хватило, на то, чтобы даже перестать проверять письма от меня на электронке! Я, чтоб её, ПИСАЛ о времени своего прилёта…

— Значит суд. И выметайся, шалава. А то… ты меня знаешь, — широко улыбнулся я.

Стерва меня знала, сжалась и через пару часов вымелась из квартиры. Потом суд, к счастью — квартира была «на мне». А от бизнеса ей досталась не половина — помогли показания сотрудников и документы. Да и судья оказался на удивление старым понимающим мужиком, видимо тоже натерпевшимся от «лучшей половины человечества», так что пятая часть «оценочной стоимости» уже весьма солидного автосервиса отправилась Светке на счёт. А сама она — отправилась на чей-то хер и из моей жизни.

И сейчас я, припадая на трость, прогуливаюсь по лесопарку. Доктор Курт, поставивший меня на ноги, рекомендовал прогулки «на природе», да и самому было приятно.

Но… несколько дурацкое «стеснение» трости и собственной «ущербности»…

Умом-то я понимал, что глупо. Но вот ощущение себя, передвигающегося на «трёх ногах» в толпе — было чертовски некомфортным. Естественно, если было «нужно», то я с собой справлялся. Но вот «утренние прогулки» предпочитал проводить как можно раньше, на рассвете, в пустом парке.

И думал я, как ни удивительно, о бабах. О Светке, которой я верил больше, чем себе (у самого-то мысли, пусть и не воплощенные, появлялись). О том, сколь развесисты и раскидисты мои «рога» — ряд брошенных «в сердцах» фраз бывшей жёнушки указывал на усердное их взращивание ещё до аварии.