Жить заново - Дмитрий Викторович Распопов Страница 21

Я спокойно стерпел оскорбления, в молодости сразу бы кинулся на них, а сейчас я оценивал обстановку спокойно, даже улыбнулся им на прощание и помахал ручкой. Амбалы, не обращая на меня внимания, направились дальше, громко обмениваясь недавними впечатлениями.

«Ничего, — подумал я, заходя внутрь, чтобы утешить девочек и навести порядок в разгромленном заведении, — завтра посмотрим кто кого».

В качестве компенсаций за синяки и вывихи мне пришлось раздать девушкам пару золотых, чтобы они не ушли от меня, а смотрящей за делами так и вообще отвалить червонец, уговорив её потерпеть до завтра, так как я наметил встречу с бандитами. С трудом, но я уговорил мама‑сан остаться у меня хотя бы до конца недели, терпеть побои она была не намерена. Закончив дела, я отписался другу, что возникли проблемы, расскажу подробности при встрече и чтобы ждал меня утром.

Заглянув рано утром к Игису, я высказал всё, что думаю о нём, а также о возможных осложнениях в наших отношениях, потому что не предупредил меня о проблемах при покупке недвижимости. Переругавшись с ним, я злой и недовольный направился в лес, нужно было обсудить с Женей, как будем выпутываться из сложившейся ситуации. Я очень сильно надеялся на его умение, ведь других шансов победить НПС выше нас уровнем у нас не было.

Конечно же, пришлось выслушивать подколки от него, когда я рассказал всё в подробностях. Пришлось даже пообещать, что не буду больше так явно хвастаться перед ним своими успехами на этом поприще. Хорошо ещё, что вволю поглумившись надо мной, Женя стал серьёзен и мы направились к месту предполагаемой встречи, чтобы понять, как будем действовать.

— В любом случае, они заранее пришлют людей, — он осмотрелся и показал на кусты рукой, — значит, тебе нужно будет также укрыться и придумать способ отхода, а мне быть вне радиуса действия способности и только после твоей команды приблизиться.

— Угу, — я посмотрел, куда он показал, и согласился, что место и правда хорошее, чтобы спрятаться там до прихода гостей.

Оставив друга лежать на траве и ничего не делать, я пошёл заниматься путём отхода. Он отказался мне помогать, мотивировав свои слова тем, что это моё наказание за то, что тратил своё время на девушек, в то время как старый друг вынужден был проводить свое время один на природе. Скрипя зубами я рыл тропку, которую мне потом предстояло замаскировать, чтобы, используя невидимость, я смог уползти в случае опасности. Потратив два часа, я закончил работу, осталось только залечь и ждать гостей.

Которые, к слову, не преминули появиться за час до встречи, как мы и думали. Парочка знакомых мне быков, а также трое новеньких, сопя, рыгая и топчась как стадо слонов, нехотя обшарили местность и, убедившись, что рядом никого, достали мехи с вином и стали откровенно пьянствовать. Правда, как только с другого конца опушки появилась охрана их босса, мехи были тут же спрятаны, разговоры затихли, а сами они стали расходиться и принимать строгий вид.

— Бараны! — я услышал визгливый возглас. — Я кому сказал занять места раньше, а не сейчас⁈

Видимо, их маневры не остались незамеченными и босс распекал нерадивых «стражей».

— Босс, — заныл один из них, — мы уже здесь два часа и никого не было за это время.

— Угу, совсем никого, — я вышел из невидимости и подошёл ближе, — совершенно.

Тот взгляд, который бросил на амбалов их босс, сполна компенсировал мне вчерашние неприятности и переживания, наша встреча‑то закончится, а вот их ждало продолжение «банкета».

— Здравствуй, мил человек, — босс внезапно сменил стиль поведения: из грозного и властного человека превратился в «старичка‑одуванчика», — с чем пожаловал к нам?

— Просто хотел попросить, чтобы мой бордель оставили в покое, — спокойно ответил я, внимательно его рассматривая. Вот уж точно, встретил бы его на улице, даже денег бы дал на хлеб. Представьте себе пожилого человека в простой рубахе и широких шароварах, с окладистой бородой и совершенно безобидным выражением лица. Да я бы первый бросился ему помогать, если бы он попросил.

Быки вокруг меня засмеялись, только лицо у босса ничуть не поменялось, слегка прищурившись, он спросил:

— Ты привёл нас в засаду? Слишком спокоен. На идиота ты точно не похож.

Почему‑то анекдот, который я тут же рассказал про двух богатырей в засаде и Орде татаро‑монголов, их не впечатлил, видимо, навыки рассказчика я с возрастом растерял.

— Я просто прошу оставить, — тут я сделал паузу и подчеркнул интонацией слово «наш», — наш маленький бизнес в покое.

— А то что? — старик осторожно оглянулся вокруг и показал амбалам обыскать окрестности, те бросились в разные стороны, а мы остались только втроем. — Мамочке пожалуешься?

— Я надеюсь на своего друга, — честно ответил я, — обычно его появление помогает урегулировать подобные вопросы.

— Тогда зови его, мы все вместе побеседуем, — спокойно ответил старик.

— Женя!!! — написал я в чат.

Друг ещё не появился, но радиус проклятья начал действовать, поскольку стоявшие чуть поодаль от нас два телохранителя с ножами в руках, внезапно вздрогнули и оглянулись. Причём один из них поскользнулся на чём‑то и, чтобы не упасть, схватился за второго. Причём сделал это так неуклюже, что его нож оказался в печени у друга, тот рухнул на землю как подкошенный, увлекая за собой убийцу, а судя по тому, что больше никто не встал, я понял, что и второму с чём‑то не повезло.

Видя эту картину, остальные слегка «сбледнули» с лица. Стоявший рядом со мной амбал внезапно схватился за сердце и мыча от боли рухнул на землю. Мы проводили взглядом, как он минуту катался, а затем, дернувшись пару раз, затих.

Все перестали шевелиться, когда на опушке появилась фигура, от вида которой даже у меня начали шевелиться волосы от страха. Лохмотья Женькиной робы создавали жуткое впечатление, а поскольку вещь была легендарной, то создавала собственную ауру, меняя внешний вид владельца.

Если бы я не знал, кто передо мной, то давно бы сбежал с поляны, держа штаны.

— Э‑э‑э, — босс бросил только один взгляд на появившуюся фигуру, — я думаю, нам есть что обсудить с вами. Только, пожалуйста, отзовите друга, пока всем не стало плохо.

Я отписался Жене, и он, пожав плечами, развернулся