Илья Варшавский - Тревожных симптомов нет (сборник)

Илья Варшавский

Тревожных симптомов нет

Фантастические повести и рассказы

ВЕЧНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

ПОСЛЕДНИЙ КИТ

Адмирал–директор, казалось, выпрыгнул из старинной книжки, полной чудесных приключений. Рукава темно–синего мундира были до локтя расшиты галуном, два ряда металлических пуговиц, украшенных силуэтом кита, сияли отраженным светом ламп, седую голову венчала фуражка с лакированным козырьком, окаймленным золотым шнуром. Мясистые щеки с синими прожилками подпирал воротничок крахмальной рубашки с тщательно повязанным черным галстуком.

Перед лицом этого фантастического великолепия Зигмунд Ланис сильнее обычного почувствовал свою незначительность в мире, где все сколько–нибудь стоящее внимания делали взрослые. Машинально, как бы ища поддержки, он вцепился в рукав деда.

Старый Ян Ланис тоже принарядился по случаю торжества. Сегодня он сменил традиционный оранжевый комбинезон китобоя на морской китель, ставший ему уже слишком широким в плечах.

Знг незаметно потерся носом о рукав кителя и с удовольствием вдохнул запах нафталина, смешанный еще с чем–то, чем пахнут только очень старые вещи.

— Это будет отличная охота! — сказал адмирал–директор. — В поиск включены двенадцать флотилий. Надеюсь, что ему от нас не уйти.

Ян кивнул головой. Как все китобои, он был немного суеверен и не любил предугадывать события.

— Кит ваш, Ян, — продолжал адмирал. — Думаю, лучшего подарка мы вам сделать не могли. Как вы к этому относитесь?

— Конечно, но мне, право, неловко…

— Чепуха! — перебил адмирал. — Человек выходит на пенсию один раз, и долг товарищей достойно отметить это событие. Прошу! — он указал на вращающееся кресло перед пультом. — Я буду у себя в каюте. Сообщите мне, когда кит войдет в зону поражения.

Адмирал–директор повернулся и вышел из рубки, широко расставляя негнущиеся ноги.

— Садись, малыш! — Ян вытащил из–под пульта укрепленное на шарнирах сиденье. — Сегодня ты увидишь охоту, о которой не стыдно будет рассказывать внукам. Дайте район! — нагнулся он к микрофону.

На экране появилось изображение карты.

— Узнаешь? — спросил Ян.

Несколько секунд Зиг вглядывался в очертания материков.

— Вот это… кажется… Гренландия, — неуверенно сказал он, ткнув пальцем в экран.

— Верно! А это?

— Это?.. Не знаю.

— Шпицберген. А вот — Чукотка. Ну что ж, посмотрим, где может быть наш кит. Дайте последние данные! — снова сказал Ян в микрофон.

На маленьком экранчике слева появилась колонка цифр.

— Так… — Ян ввел данные в счетную машину и нажал красную клавишу.

По экрану поползла голубая линия, замкнувшая акваторию на карте в несколько тысяч квадратных миль.

— Вот в этом кольце его нужно искать.

— Почему? — спросил Зиг.

Ян взял с пульта указку, точно такую, какой в школе пользовался учитель географии.

— Вот здесь локационные буи зафиксировали прохождение кита три часа назад. Вот тут он был спустя еще два часа, тут он изменил направление, но как бы он ни петлял, из этой зоны выбраться ему не успеть. Понятно?

— А если он нырнет?

— Все равно от нас ему не уйти. Он должен подниматься на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Сейчас мы начнем игру, — Ян откашлялся. — Китобойным флотилиям занять исходные позиции! — в голосе деда появились незнакомые Зигу повелительные интонации. Вот так, вероятно, в древности капитан фрегата давал команду приготовиться к бою.

— Скоро ты их увидишь, малыш, а пока придется немного подождать. Все делается не сразу.

Ян достал из кармана старую трубку с изглоданным мундштуком и кожаный кисет.

Зиг попытался втянуть ртом клуб ароматного дыма, но тот умчался вверх, подхваченный струей кондиционированного воздуха.

— Он хищный, этот кит?

— Вряд ли, — усмехнулся Ян. — Я уже не помню, когда последний раз видел зубатого кита. Им сейчас нечего жрать в океане. Раньше, когда еще была рыба, изредка попадались. Нет, это обычный усатый кит, питается планктоном.

— Зачем же их тогда убивают?

Ян сделал подряд несколько затяжек.

— Как тебе объяснить? Когда–то был промысел. Китовый ус, ворвань, мясо. Теперь все это гроша ломаного не стоит. Век синтетики. То, что делается на заводах, лучше и дешевле. Скоро наши флотилии пойдут на слом. Слишком дорого они обходятся, да и китов уже почти не стало. Может, этот последний.

— Тебе жалко?

— Конечно! Спроси меня, какой момент лучший в моей жизни, и я отвечу: тот, когда я вижу в прицельной рамке кита.

— Почему?

— Это трудно рассказать, нужно самому попробовать. Китобойное дело — настоящее мужское занятие. Вот я — человек, козявка по сравнению с китом, но в моих руках техника, электронные приборы, корабли, ультразвуковые торпеды, нейтронные пушки. Я царь природы, а он… словом, сам увидишь.

Зиг почувствовал легкую тошноту. Он слез с сиденья и подошел к иллюминатору. Линия горизонта, разделяющая маслянистую поверхность океана от тусклого серого неба, медленно покачивалась в бронзовом кольце. Зиг поднялся на цыпочки и взглянул на гладкие валы, похожие на спины исполинских животных. Где–то там, в безжизненной толще воды, блуждал обреченный Левиафан.

— Я не про то спрашивал. Тебе кита не жалко?

Ян удивленно взглянул на внука.

— Кита? А чего его жалеть?

— Ты вот сказал — царь природы. А может, кит тоже думает, что он царь природы. Ведь он такой большой.

— Думает! — фыркнул Ян. — Хитрости в нем действительно много, а ума не больше, чем у кошки. Нет уж, чего–чего, а думать он не может. Вот когда–то были дельфины, тоже из китовых те, вроде, думали. Даже стрелять их запретили. Ученые такой визг подняли!

— Ну и что?

— Так и не выяснили, о чем они там думали. Рыба вывелась, и дельфины все передохли. Без пищи, думай не думай, а жить нельзя.

Сверху из динамика раздался треск и кашель. Потом хриплый голос произнес:

— Первая флотилия подходит к району поиска!

— Смотри, малыш! — сказал Ян.

На экране появились десять светящихся точек. Кильватерной колонной суда шли по дуге, параллельной окружности, ограничивающей возможное местонахождение кита.

— Вторая флотилия заняла исходную позицию!

— Третья флотилия на месте!

— Отличные ребята! — сказал Ян. — Смотри, как они точно работают. Через несколько минут район будет окружен.

— А где мы?

— Тут, — Ян ткнул указкой в центр района. — Здесь мы будем ждать, пока Их Величество Кит не пожалует к нам в гости.

— А если он не захочет?

— Заставим.

Ян подождал рапорта двенадцатой флотилии и придвинул к себе микрофон:

— Слушать мою команду! Аппараты на зону поражения!

— Есть аппараты на зону поражения!

Двенадцать голосов, вся октава, от старческого баса до юношеского дисканта, одинаково взволнованных предстоящей охотой, радостно отрепетовали команду, выдерживая положенный интервал в одну секунду. Это было скорее данью традиции, чем необходимостью.

Теперь Ян сосредоточил свое внимание на маленьком табло, где появлялись цифры — номера флотилий, принявших приказ.

— Аппараты товсь!

Зиг взглянул на руки деда, лежавшие на пульте. Длинные пальцы с желтыми следами никотина напряглись в нервном ожидании. Впившись глазами в секундомер, Ян отсчитывал время.

— Залп! — одновременно он коротким щелчком перебросил рычажок под табличкой «гидрообзор».

— Гляди!

Поверхность экрана внутри кольца вскипела крохотными искрами, вскоре слившимися в один стремительный вихрь. Он двигался по спирали к центру района.

— Ультразвуковые торпеды! Они гонят кита прямо на наши пушки.

— А где же кит?

— На таком расстоянии его еще не видно. Во всяком случае, он внутри спирали. Оттуда ему уже не выйти.

— Волнуетесь, Ян?

Зиг не заметил, когда в рубке появился адмирал–директор.

— Волнуюсь. К этому ведь нельзя привыкнуть, хотя и знаешь, что ошибки быть не может.

Огненный смерч на экране неумолимо двигался к центру.

— Пожалуй, пора! — Ян переключил масштаб, и на экране возникла мечущаяся серая тень, окруженная завесой голубого огня.

— Синий кит, — сказал адмирал–директор. — Метров тридцать длиной.

— Не меньше, — подтвердил Ян.

— Пора включать защиту, а то чего доброго долбанет по корпусу.

Ян поморщился. Он не любил подсказок.

— Успеется. Сейчас подбавим пару торпед снизу, чтобы не вздумал нырнуть, а потом — в прицельную рамку.

Адмирал пожал плечами.

— Делайте как знаете.

Сноп холодного пламени выбросил серую тень наверх. Теперь уже кит не пробовал бросаться из стороны в сторону. Невыносимая боль, причиняемая излучателями, вызывала лишь конвульсивную дрожь в гигантском теле, мчавшемся вперед, навстречу неминуемой гибели.