Жюль Верн - Вторжение моря
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Автор: Жюль Верн
- Год выпуска: 1995
- ISBN: 5-86218-226-8
- Издательство: Ладомир
- Страниц: 46
- Добавлено: 2018-08-19 19:36:29
Жюль Верн - Вторжение моря краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Жюль Верн - Вторжение моря» бесплатно полную версию:В Северной Африке по плану французских властей готовится проект по созданию в Сахаре искусственного моря. Уже роют канал и отправляют экспедиции в глубь пустыни для изучения рельефа, но шайки диких туземцев недовольные этим проектом, делают всё, чтобы он не осуществился.
Жюль Верн - Вторжение моря читать онлайн бесплатно
Глава I
ОАЗИС[1] ГАБЕС[2]
— Так что же ты знаешь, Сохар?
— Знаю только то, что слышал в порту…
— Там говорили о корабле, на котором увезут Хаджара?
— Да. В Тунис[3], где будет суд.
— И ему вынесут приговор?
— Конечно.
— Аллах не допустит этого. Нет! Аллах ни за что не допустит…
— Тс-с… — перебил мать Сохар, внезапно насторожившись. Ему послышался шорох шагов по песку. Он подполз к выходу из заброшенной гробницы — марабута[4]. Солнце еще не село, но край его уже касался песчаных дюн[5], окаймляющих с этой стороны побережье Малого Сирта[6].
В начале марта здесь, на тридцать четвертом градусе северной широты ночь наступает быстро. Светило не склоняется постепенно к горизонту, а прямо-таки падает, словно сраженное законом всемирного тяготения.
Сохар, переступив раскаленный палящими лучами солнца порог, окинул взглядом пустынную равнину. На севере, примерно в полутора километрах, зеленели кроны деревьев какого-то оазиса. Южнее гробницы тянулась бесконечная желтоватая полоса песчаного берега с оставшимися после прилива белыми пятнами морской пены. На западе цепочка дюн четко вырисовывалась на фоне закатного неба. Далеко на востоке простирался морской залив Габес, воды которого омывают берега Туниса и Триполитании[7].
С наступлением сумерек легкий бриз принес дыхание свежести. Сколько ни вслушивался Сохар, ни малейшего шума не долетало до его ушей. Вдруг показалось: кто-то приближался к сложенному из белого камня марабуту. Но вскоре мужчина признал, что ошибся. Никого не было видно ни в стороне дюн, ни в направлении побережья. Никаких следов на песке, кроме их собственных у входа в гробницу.
Не прошло и минуты, как Сохар вышел из укрытия, а Джамма уже появилась на пороге, встревоженная тем, что он не возвращается. Сын, заворачивая за угол каменного куба, успокаивающе махнул рукой.
Джамме, африканке из племени туарегов[8], уже перевалило за шестьдесят. Высокая, крепкого сложения, она держалась очень прямо, говорила и действовала всегда решительно. Трудно сказать, чего было больше во взгляде синих глаз — затаенного пыла или гордости. Лицо матери казалось желтоватым: лоб и щеки подкрашены охрой. Одета она была в просторный темный хаик[9] из шерсти, в изобилии поставляемой местным племенам хаммамами, пасущими свои стада близ шоттов[10] южного Туниса, или, как их здесь называют, себха. Голову женщины прикрывал капюшон; выбивавшиеся из-под него пряди волос кое-где тронула седина.
Джамма неподвижно стояла на пороге, пока сын не вернулся. Он не заметил вокруг ничего подозрительного, тишину нарушала только жалобная песенка бу-хабиби, джеридского воробья; несколько пар этих птичек порхали вокруг дюн.
Сохар и Джамма вернулись в марабут, чтобы дождаться темноты, под покровом которой они смогут возвратиться в Габес никем не замеченными. Мать и сын продолжали негромко переговариваться.
— Корабль уже покинул Гулетт?[11]
— Да, матушка, сегодня утром обогнул мыс Бон[12]. Это крейсер под названием «Шанзи».
— И он придет этой ночью?
— Да, ночью… Если только не задержится в Сфаксе[13]. Но скорее всего экипаж сразу бросит якорь в Габесе, чтобы принять на борт твоего сына… моего брата.
— О, Хаджар! Хаджар! — простонала мать и, дрожа от сдерживаемой ярости и невыносимой муки, разрывавшей ее сердце, воскликнула: — Сын! Мой сын! Неверные убьют его, и я никогда больше не увижу… Кто же тогда поведет туарегов на священную битву?[14] Нет! Нет! Аллах не допустит!
И, словно эта вспышка отняла у нее последние силы, Джамма упала на колени и умолкла.
Сохар снова вышел на порог и застыл, прислонившись к дверному косяку, словно каменное изваяние, которым порой украшают вход в святилище. Никакой подозрительный шум больше не тревожил его слуха. Тени дюн становились длиннее по мере того, как солнце все ниже склонялось к западу. Над Малым Сиртом уже замерцали первые звезды. Тоненький серп нарождавшейся луны выглянул из-за полосы тумана. Наступала тихая ночь. Она обещала быть темной: ночные светила закроются облаками, собирающимися на западе.
В начале восьмого Сохар вернулся к матери и произнес:
— Пора…
— Да, — откликнулась Джамма, — пора вырвать Хаджара из рук неверных. Он должен оказаться на свободе до восхода солнца… Завтра будет поздно.
— Я готов, матушка, — кивнул Сохар. — В Габесе все приготовлено для побега… Возле Джерида[15] нас встретят с лошадьми. Друзья проводят Хаджара. К восходу солнца он будет уже далеко в пустыне…
— Я тоже, — сказала Джамма. — Не расстанусь с сыном.
— И я! — воскликнул Сохар. — Не покину брата и вас, матушка!
Порывистым движением Джамма прижала сына к груди. Потом поправила капюшон и первой шагнула через порог.
Мать и сын направились в сторону Габеса, Сохар держался чуть впереди. Они шли не вдоль побережья, где недавний прилив оставил полосу водорослей на песке, а вплотную к дюнам, считая, что так будут менее заметны. Им предстояло пройти полтора километра. Сумерки стремительно сгущались, лишь смутные очертания деревьев оазиса угадывались в темноте. Нигде не было видно ни огонька: в арабских домах нет окон, поэтому днем свет проникает лишь во внутренние дворики, а с наступлением ночи освещение нельзя увидеть снаружи.
Над городком появилась светящаяся точка. Вскоре огонь — и довольно яркий — горел где-то высоко, может быть, на минарете мечети или на башне, возвышавшейся над Габесом.
Сохар сразу понял, откуда идет свет, и, указывая пальцем на него, произнес:
— Бурдж…
— Он там, Сохар?..
— Да… Да, матушка, там они его заперли!
Старая женщина остановилась. Луч света как бы стал связующей нитью между нею и сыном. Разумеется, огонь горел не в камере, где томился Хаджар, но все же в той самой крепости… Джамма не виделась со старшим сыном с тех пор, как грозный предводитель туарегов попал в плен к французам; быть может, ей не суждено больше обнять его никогда, если нынче ночью узнику не удастся спастись бегством от французской Фемиды[16]. Старая женщина стояла неподвижно, словно окаменев, пока Сохар дважды не окликнул ее:
— Идемте же, матушка, идемте!
Они продолжили свой путь вдоль подножия дюн, приближаясь к оазису Габес, самому значительному поселению на берегу Малого Сирта. Сохар направлялся к скоплению домов, которое французы именовали Кокинвиллем — городом мошенников. Действительно, в этих бревенчатых хижинах жили в основном мелкие торговцы, так что название было вполне оправданно. Городок Габес был расположен возле устья уэда — ручей прихотливо извивался под сенью пальм оазиса. Там-то и возвышалась крепость Новый Форт, откуда Хаджару суждено было выйти только под стражей для доставки в тунисскую тюрьму. Друзья-соплеменники, приняв меры предосторожности и подготовив все необходимое для побега, надеялись вызволить его этой ночью. Собравшись в одной из хижин Кокинвилля, они ждали Джамму и ее младшего сына. Надо было соблюдать величайшую осторожность и не попасться никому на глаза в окрестностях городка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.