Евгений Дрозд - Тень над городом

Дрозд Евгений

Тень над городом

Евгений ДРОЗД

ТЕНЬ НАД ГОРОДОМ

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Когда Раст впервые увидел нависающую над городом тень, он не осознал, насколько это открытие перевернет всю его жизнь и как это скажется на судьбах других жителей Хэйанко - города Мира и Спокойствия.

Увидев тень, он просто послал мысленный импульс своему напарнику - "Смотри, мол!" (раса, к которой принадлежал Раст, общалась телепатически). Напарник посмотрел вверх и ответил удивленным мыслеимпульсом: "На что смотреть?" - "Ну как же, - заволновался Раст, - вот, неужели не видишь, там над нами какая-то тень в небе". - "Над нами только небо", - ответил напарник, и теперь его мыслеимпульс был окрашен тонами подозрительности и скрытой угрозы. Он не видел тени. Раст был так поражен, что не находил слов и не знал, как выкрутиться из ложного положения. Он видел тень отчетливо.

"Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь", - достиг их головных антенн повелительный мыслеимпульс. Дюжинный Стад вмешался очень вовремя. Раст и его напарник взвалили на плечи бревно и потащили к месту, где остальные члены дюжины трудились на отведенном им участке строительства очередного внешнего купола Хэйанко.

В этот день Раст уже не пробовал ни с кем говорить о тени, лишь изредка подымал глаза, чтобы убедиться, что она все еще там. Она была там, хотя никто другой ее, похоже, не видел.

Все это следовало хорошо обдумать, но время для размышлений появилось только вечером, когда он вернулся в свою комнату-келью, в 4-м кольцевом коридоре 8-го уровня.

В келье, как обычно, приготовлена уже была свежая подстилка из растительных волокон и вечерняя пища в корзинке из сочных, съедобных листьев. На отдельном листочке была насыпана кучка янтарных кристалликов, вызывающих приятные грезы. Как обычно, поглощая пищу, он размышлял, кто же ее приносит, кто меняет подстилки. Говорили, что такими делами занимаются деклассированные сервы, но Раст их никогда не видел. Все это происходило, когда он был на работе.

Кристаллики для приятных грез он обычно проглатывал после ужина и быстро засыпал. Сегодня он решил с этим повременить.

Он валялся на подстилке, глядел в потолок и размышлял. Он видел тень над городом. Больше ее не видел никто. Большинство ошибаться не может, значит, лгут его чувства. Значит, с ним что-то не в порядке, он ненормален. Раст пару раз сталкивался с ненормальными ари, которые по каким-то причинам плохо работали и нефункционально себя вели. Их забирали стражники, и больше их никто не видел. Что с ними делают, Раст не знал. Слухи ходили всякие. Может, они становятся сервами. Должен ли он сообщить о своей ненормальности дюжинному? Но ведь то, что он видит тень, не мешает ему правильно функционировать и выполнять свою работу. Раст гордился своей работой, он не хотел становиться деклассированным сервом. Зачем он только задрал голову? Зачем глядел в небо? Зачем вообще глядеть в небо? Проклятая тень как бы заклеймила его, выделила и отделила от других ари. А для ари нет худшего, чем почему-либо стать непохожим на всех.

Мысли ползли по кругу, становились вялыми, тяжелыми, не прийдя ни к какому решению, он незаметно уснул.

НОЧЬ ПЕРВАЯ

Тень не оставила его и ночью. Она бесконечно долго падала на него и не могла упасть, она несла с собой темный ужас и гибель, не было вокруг ни города, ни других ари, он был один против тени и ничего не мог сделать, и она охватывала его со всех сторон и давила, давила. Кроме того, из тени, из самой черной ее глубины, приходили мыслеимпульсы, они были чуждыми и их странность таила угрозу. Эти импульсы казались чудовищно могучими и бесконечно далекими в одно и то же время. Темные мыслеформы сплетались в невиданные узоры и путем многоступенчатых трансформаций преобразовывались в оглушительные акустические колебания, грохочущие, как огромные валуны по деревянному настилу. Раст непонятно откуда знал, что эти звуки - тоже речь. В Хэйанко никому бы и в голову не пришло, что можно общаться таким образом. В Хэйанко всегда царили мир, покой и тишина. Звуки издавала дикая природа - выли, визжали, рычали дикие звери, шумели под ветром деревья, ревели ураганы... Но это было общение двух невидимых, скрытых во мраке, там, наверху.

- ...следует четко различать рассудок и разум...

- ...мне казалось - это одно и то же...

- ...что вы, это разные вещи. Рассудок оперирует уже готовыми правилами, шаблонами. Но не он формирует эти шаблоны и не он устанавливает правила. Он подобен тупому школяру, выполняющему только то, чему его обучили. Он наделен несомненным здравым смыслом, но пороха не выдумает. Новые правила устанавливает разум, он добывает новые знания о мире и решает новые, ранее не встречавшиеся задачи делает то, на что рассудок не способен. Разум - это интуиция, озарение, пламенный прорыв в новое, неведомое, отчаянный прыжок в пустоту непознанного. Разум открывает новые истины; рассудок же их упорядочивает, придает им логическую, доказательную форму, превращает в истины расхожие и избитые, в стереотипы мышления, в затертые штампы, среди которых он дома...

Голоса говорили о священном даре, отличающем ари от диких зверей, о невидимом и неосязаемом, как будто это можно было потрогать и разобрать на части. От этого становилось жутко...

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Раст очнулся от кошмара совершенно разбитый. Через никогда не закрывающийся овальный вход в келью он видел тени, проходящие по слабо освещенному коридору. Ари направлялись в общий зал своего уровня, где они получат завтрак и дневное задание.

Впервые в жизни Раст не испытал бодрого подъема сил и желания немедленно влиться в общие ряды. Он вяло поднялся и вдруг сообразил, что стал преступником. Кристаллики для сладких грез лежали нетронутыми. Ну, не преступником, нет, это слишком сильно. Янтарные кристаллики - дело добровольное, никакого закона, что их обязательно надо употреблять, не было. Но Раст никогда не слышал, чтобы кто-нибудь от них отказывался. Так не делали. Это было непринято.

Раст воровато огляделся и выбросил кристаллики вместе с листочками в канализационный люк. И понял, что его вина усугубилась - мало того, что не съел, так еще и намерен это скрыть...

Завтрак в общем зале и развод прошли как обычно. Дюжине Раста был выделен вчерашний участок, и он с усердием принялся за работу, твердо решив вверх не глядеть и ничем от остальных не отличаться. Излишнее рвение, однако, его подвело. Работал он отвратительно. При переноске бревен он никак не мог попасть в такт напарнику и постоянно сбивался с ритма, заставляя того дергаться. При составлении крепежного раствора он перепутал пропорции, так что вся дюжина с удивлением смотрела на получившуюся в результате жидкую грязь.