Роберт Хайнлайн - Свободные люди

Хайнлайн Роберт

Свободные люди

Роберт ХАЙНЛАЙН

СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ

- Итого, три временных президента, - сказал Лидер - Интересно, сколько их есть еще?

Он вернул клочок папиросной бумаги гонцу, и тот сунул его в рот и стал жевать, как резинку.

Третий пожал плечами:

- Трудно сказать. А меня беспокоит... - Тут его прервал крик пересмешника: "Тойти-тойти-тойти. Тюрлю-тюрлю-тюрлю, перти-перти-перти".

Поляна сразу опустела.

- Так я говорил, - шепнул голос третьего в ухо Лидера, - не то важно, сколько их, а вот как нам отличить де Голля от Лаваля? Что ты там видишь?

- Колонна. Остановилась под нами. - Лидер выглянул из кустов и окинул взглядом склон, спускавшийся к берегу реки, прижимая дорогу к самой воде. Потом дорога уходила влево, пересекая поля и луга долины, и десятью милями дальше достигала пригородов Берклея.

Колонна остановилась под ними - восемь грузовиков, а в голове и в хвосте колонны - вездеходы. На замыкающем было установлено расчехленное орудие, готовое к стрельбе. Очевидно, начальник колонны хотел иметь свободу маневра на случай засады.

Из второго грузовика высыпали фигурки в шлемах и собрались около заднего борта. Грузовик стоял на домкрате, и Лидер увидел, что одно колесо снято.

- Влипли?

- Не думаю. Просто привал. Скоро они уедут. - Он подумал, что могло бы быть в грузовиках. Еда, возможно. Рот наполнился слюной. Еще несколько недель тому назад такой случай означал бы хорошую прибавку к рациону, но завоеватели с тех пор поумнели.

Он отбросил бесполезные мысли:

- И не это меня беспокоит, Батя, - вернулся он к оставленной теме. - Мы сможем отличить квислинга ог верного американца. Но как отличить мужчину от мальчишки?

- Ты насчет Джо Бенца?

- Может быть. Я много бы дал, чтобы понять, насколько можно доверять Джо. Но я мог иметь в виду и молодого Морри.

- Этому можно верить.

- Наверное. В свои тринадцать он не пьет - и не расколется, даже если ему ноги сожгут. И Кэтлин такая же. Тут не в поле дело и не в возрасте - вот только в чем? А мы должны уметь разбираться в людях.

Внизу зашевелились. Когда колонна остановилась, от нее отделились дозорные согласно существующим на такой случай наставлениям. Теперь двое из них возвращались к колонне, волоча между собой кого-то третьего в штатском.

Пересмешник возбужденно свистнул.

- Это связной, - сказал Лидер. - Дубина тупоголовая, затаиться не мог! Скажи Теду, что мы его видели.

Батя сложил губы трубочкой и свистнул: "Кии-ви, кии-ви, кии-ви, тюрлю!"

Другой пересмешник ответил "тюрлю" и смолк.

- Новая почта понадобится, - сказал Лидер. - Займись, Батя.

- Ладно.

- Это не решение проблемы, - сказал Лидер. - Размер боевых единиц можно уменьшить, чтобы никто не мог выдать многих - но возьми, например, такую колонию, как наша. Чтобы она действовала, нужно больше дюжины. А это значит, что они все зависимы или что они заваливаются вместе. Получается, что каждый - это заряженный пистолет у виска остальных.

Батя криво улыбнулся:

- Вроде как Объединенные Нации перед Взрывом. Взбодрись, Эд. И нечего сжигать мосты, пока ты через них не перешел.

- Не буду. Смотри, колонна снимается.

Колонна исчезла вдали, и Эд Морган, Лидер, и заместитель его, Батя Картер, встали и потянулись. "Пересмешник" громко и радостно сообщил, что все вокруг чисто и безопасно.

- Скажи Теду, пусть прикроет нас до лагеря, - скомандовал Эд.

Батя засвистел и зачирикал и получил сигнал в ответ. Они пошли в сторону холмов. Все время петляя, они выходили на контрольные точки, откуда могли оглядеть пройденный участок и услышать, что свистнет Тед. Что за Тедом будет хвост, Морган не боялся - он знал, что Тед смог бы выкрасть детеныша из сумки мамы-опоссума. Но привал конвоя мог быть ловушкой - невозможно было проверить, все ли солдаты вернулись в машины. Могли следить и за связным - его подозрительно легко поймали.

Интересно, подумал Морган, что они из него вытащат. Об отряде Моргана он знал мало - только "почтовый ящик", где была встреча, и все.

База группы Моргана была не лучше и не хуже, чем у нескольких тысяч партизанских отрядов сопротивления, рассеянных на той территории, что когда-то называла себя Соединенными Штатами. Двадцатиминутная война застала врасплох не всех. Зрелище грибов, выросших вдруг над Вашингтоном, Детройтом и сотней других городов, было страшным, но для некоторых - ожидаемым.

Больших приготовлений Морган не делал. Он просто решил, что время как раз подходящее для того, чтобы не терять подвижности и не торчать слишком близко к вероятным целям. Он взял права на разработку заброшенной шахты и начинил ее инструментами, провизией и прочими полезными вещами. У него было только одно желание - просто выжить; и лишь несколько недель спустя после Последнего Воскресенья он понял, что человеку, умеющему предвидеть, не избежать судьбы вожака.

Морган и Батя Картер вошли в шахту по новому стволу через туннель, которого не было на карте, пройдя по голой скале, где даже ищейка не взяла бы след. По туннелю они двигались ползком и смогли поднять головы только в оружейной. Оттуда они вошли в общую комнату колонии, размером десять футов на тридцать и по высоте равной ширине.

Их появление не было неожиданным - иначе бы им не войти живыми. Вмонтированный в туннеле микрофон предварил их появление произнесенным ими паролем. В комнате никого не было, если не считать молодой женщины, хлопотавшей около маленького очага под вытяжкой, и девушки около пишущей машинки рядом с радиоприемником. Сдвинув наушники, она повернулась к вошедшим:

- Привет, босс!

- Привет, Марджи. Что хорошего? - И к другой: - А что на завтрак?

- Суп из топора и новая дырка в поясе.

- Кэтлин, ты меня огорчаешь.

- Тогда - грибы, тушенные в кроличьем жиру. Но их чертовски мало.

- Это уже лучше.

- Лучше скажи своим ребятам смотреть, чего берут. Еще один кролик с туляремией - и еда нас волновать не будет.

- Трудно проследить, Кэт. Ты уж поступай с ними так, как говорит док. - Он повернулся к девушке: - Джерри в верхнем туннеле?

- Да.

- Позови его сюда, ладно?

- Есть, сэр! - Она вытащила лист из машинки, отдала ему вместе с остальными и вышла.

Морган посмотрел сводку. Противник запретил мыльные оперы и поющую рекламу, но нельзя сказать, чтобы радио стало лучше. Очень уж привычно-одинаковой была та пропаганда, что потоком теперь лилась в эфир. Морган просматривал сводку, мечтая хотя бы об одном старомодном, неподцензурном выпуске новостей.

- Вот, смотри! - неожиданно объявил он. - Вот здесь, Батя.

- Прочти вслух, Эд. - Батины очки разбились в Последнее Воскресенье. За тысячу ярдов он мог разглядеть оленя, человека или муху, но читать он уже никогда не сможет.