Сирил Корнблат - Авантюристы

Корнблат Сирил М

Авантюристы

С. Корнблат

АВАНТЮРИСТЫ

Перевод с англ. Ю. Беловой

Президент Фолсом XXIV раздраженно говорил министру финансов:

- Дьявол меня возьми, Банистер, если я что-то понимаю. Почему я не могу купить коллекцию Николадиса? И не говорите мне об учете процентных ставок и покупательской Серии W.

Министр финансов почувствовал, как у него перехватывает горло, и ответил:

- Все сводится к одному - нет денег, мистер Президент. Президент, слишком увлеченный мыслями об удивительной коллекции, вошел в раж:

- Да это же дешево,- резко сказал он.- Старинная фигурка Генри Мура - правда, она слишком большая, чтоб ее трогать, но, слава Богу, я не сноб - пятнадцать ранних Моррисонов и, не могу припомнить, что там еще.

Он с надеждой взглянул на министра общественного мнения:

- Мог бы я конфисковать их для общественного блага или еще для чего-нибудь?

Министр общественного мнения покачал головой. Его позиция была профессионально логичной.

- Никаких шансов, мистер Президент. Мы никогда не преуспеем в этом. Любители искусства возопят до небес.

- Предположим, я... А почему нет денег? - он вновь с упреком посмотрел на министра финансов.

- Сэр, покупки по обязательствам новой серии W были ограничены, поскольку потенциальные покупатели были привлечены возможностью...

- Подождите, подождите! Вы же знаете, я ничего не понимаю в этом. Куда идут деньги?

Директор бюджета осторожно произнес:

- Мистер Президент, в закончившееся двухлетие министерство обороны получило 78% ассигнований... Министр обороны прорычал:

- Минуточку, Фелдер! Мы же голосовали... Президент в ярости перебил:

- А-а, ты мошенник! Мой отец знал, что с вами делать. Но не думаю, что я не справлюсь с этим.

Президент резко нажал на кнопку; его глупая физиономия была искажена гневом, и на лицах сидящих вокруг стола отразилось напряжение.

Панели быстро опустились вниз, открывая вооруженных агентов секретной службы. На каждого члена кабинета было наведено как минимум два автомата.

- Взять этого... этого предателя! - крикнул Президент. Его палец указал на министра обороны, который, всхлипывая, упал на стол. Два агента секретной службы прямо-таки выволокли его из кабинета.

Президент Фолсом XXIV откинулся назад и, выпятив нижнюю губу, приказал министру финансов:

- Достаньте мне деньги для коллекции Николадиса. Ясно? Меня не интересует, как вы это сделаете. Достаньте мне их, и все. Он бросил взгляд на министра общественного мнения:

- Вы хотите что-то сказать?

- Нет, ничего, мистер Президент.

- Это хорошо.- Президент расслабился и жалобно произнес:

- Не понимаю, почему бы вам не быть благоразумнее. Я очень благоразумный человек. И я не пойму, почему я не могу слегка развлечься под свою ответственность. Действительно, не пойму. Я очень чувствителен, я не переношу таких сцен. Все, заседание кабинета закрыто.

Они встали и, молча, по старшинству вышли. Президент заметил, что панели были все еще опущены, он нажал на кнопку, панели поднялись и спрятали агентов секретной службы с застывшими лицами. Он вытащил из кармана фигурку и стал вертеть ее в руке. Он удовлетворенно улыбался, по лицу расплылось блаженство. Какой забавный контраст! Какие неожиданные вариации!

Кабинет, за исключением министра обороны, собрался на заседание в спортзале Белого Дома, который не прослушивался аппаратурой.

- Господи,- сказал бледный госсекретарь.- Бедняга Вилли. Резкий в силу профессиональной принадлежности министр общественного мнения выпалил:

- Мы должны прикончить этого ублюдка. Меня не волнует, что будет потом.

- Мы все знаем, что будет потом,- сухо сказал директор бюджета.- Президентом станет Фолсом XXV. Нет, нам придется и дальше сдерживать утечки финансов: не существует человека, который бы смог опрокинуть Республику...

- А как насчет войны? - решительно спросил министр торговли.- У нас нет доказательств, что наша программа сработает. Так как же насчет войны?

- Сейчас у нас равновесие, мой дорогой,- утомленно ответил госсекретарь.- Вопрос Ио-Каллисто доказал это. Республика и Советы падут, если попытаются сделать все на скорую руку, когда у них дело дойдет до настоящих ударов обеих сторон. Фолсом XXIV и его превосходительство Премьер Ершинский прекрасно знают это.

Министр финансов спросил:

- Что вы думаете о Стейнере, не пригласить ли его в министерство обороны?

Директор бюджета изумился:

- Да разве он согласится? Министр финансов прочистил горло:

- Вообще-то, я пригласил его заглянуть сюда прямо сейчас,- и он швырнул мяч в корзину.

- Уфф! - выдохнул директор.- Ну, вы - старый мошенник. Стейнер подошел бы как нельзя лучше. Он налацил работу Бюро Стандартов, как часы.

Директор обманным жестом швырнул мяч в министра сырья, который мягко поймал его и отбросил.

- Вот и он,- произнес министр сырья.- Стейнер! Идите сюда и растрясите жирок!

Стейнер, приземистый мужчина уже за пятьдесят, легким шагом подошел к ним и сказал:

- Не возражаю. Где Вилли?

- Президент уличил его в предательстве. Возможно, сейчас его уже казнят,- разъяснил госсекретарь.

Стейнер помрачнел и был совершенно удручен, когда министр финансов сказал с каменным выражением лица:

- Мы хотим рекомендовать тебя в Министерство обороны.

- Мне хорошо и в Бюро Стандартов,- отрезал Стейнер.Безопаснее. Папаша босса имел интерес к науке, но этот нас не трогает. Там спокойно. Почему бы вам не пригласить Винча из Национальной комиссии по искусству? Для него это будет не намного хуже, верно?

- Мозгов нет,- быстро отреагировал министр сырья.- Выше голову!

Стейнер поймал мяч и откинул его.

- Что же хорошего в мозгах? - спокойно спросил он.

- Ближе, джентльмены,- сказал госсекретарь.- Эти броски трудноваты для моих рук.

Ряды сомкнулись, и Кабинет объяснил Стейнеру, зачем нужны умные головы. Совещание закончилось, Стейнер принял предложение.

Луна принадлежит Республике. Марс - Советам. Титан Республике. Ганимед - полностью Советский. Но Ио и Каллисто по Гринвичскому Договору наполовину принадлежат Республике, наполовину - Советам.

По главной улице главного поселения на Ио проходит невидимая линия. По одну сторону линии поселение известно как Нью Питсбург. Другая сторона называется Нижний Магнитогорск.

Как-то раз у восьмилетнего мальчика в горняцком доме в Питсбурге кровоточила рана на голове. Его глаза распухли и были закрыты.

Его отец, еле державшийся на ногах, споткнулся о бутылку. Он тупо уставился на нее, поднял и поставил ее прямо, но слишком поздно, чтоб сохранить хоть каплю алкоголя, затем он не отрываясь уставился на мальчика.