Виталий Забирко - Здесь живет Морок Страница 3

— Сейчас посмотрим, что это за Морок и насколько он нематериален, — процедил сквозь зубы Никита, выхватил из кобуры разрядник и включил лазерный прицел.

Воздух в пещере взорвался рубиновым огнем мириад багряных искр, застилающих все сплошным сиянием.

— Выключи прицел!!! — заорал Илья, и в пещере тотчас пала кромешная мгла. Только спустя несколько мгновений зрение начало восстанавливаться и стали видны лучи фонарей.

— Что это было? — растерянно спросил Никита.

— Расщепление лазерного луча в квазидвухмерной газовой смеси, — отрезал Илья.

— Что-что?

— Теория оптических отражений в обособленных рафинированных пространствах, — сухо пояснил Илья. — Читай основы многомерной физики. Всегда считал, что рафинированные пространства — чисто умозрительная теория и в реальности они не существуют. Да вот, поди же ты…

— Рафинированные, это как? — осторожно поинтересовалась Наташа.

— Да уж не как сахар, — фыркнул Илья и насмешливо объяснил: — Это n-мерные пространства, чей градиент по отношению к (n+m) — мерным пространствам равен нулю. То есть как эвклидова плоскость по отношению трехмерному пространству в отличие от двумерных поверхностей, искаженных в трехмерном пространстве. Понятно?

— И ежу понятно! — многозначительно покивал Никита. А что ему оставалось? Он был искусствоведом и терпеть не мог точных наук.

— Кстати, о квазидвухмерной газовой смеси… — Илья повернулся к проводнику. — Тхиенцу, ты ничего особенного в воздухе не ощущаешь?

Тхиенцу все еще не пришел в себя после ослепительной вспышки, и его унылые глазки мелко подрагивали на стебельках.

— В воздухе, мауни Илия? — прогудел он. — Ничего необычного. Воздух чистый, свежий.

— Вот и еще одно подтверждение теории, — удовлетворенно кивнул Илья. — Для нас в этой дикой газовой смеси совместимыми пространствами обладают молекулы кислорода и азота, а для него — еще и сернистого газа.

— Может, хватит лекции читать? — не выдержал Никита. — Мы сюда не за этим пришли.

— Именно за этим, а не за золотом и бриллиантами, — отрезал Илья. — Технология производства квазидвухмерной газовой смеси в Галактическом Союзе неизвестна, такая смесь существует лишь в теории. Представляешь, сколько она может стоить?

— Ничего она не стоит. Кому она нужна?

— Еще как кому. Когда различные расы смогут ходить в гости друг к другу без скафандров, это будет революцией в сфере общения цивилизаций Галактического Союза.

Никита засопел.

— Положим, я тоже сюда не ради золота и бриллиантов прибыл, — пробурчал он.

— Которых, надеюсь, здесь нет, — не остался в долгу Илья.

— А я бы не отказалась от пары сережек с брюликами, — с наигранной мечтательностью протянула Наташа.

Никита фыркнул, а Илья, против воли, усмехнулся. Обладала Наташа умением разрядить обстановку.

— Мауни Илия убедился, что Тхиенцу привел его в пещеру Морока? — вмешался проводник. — Тхиенцу может возвращаться?

Я бы отпустил его еще у входа, но распоряжался здесь Илья. Мое время командовать не пришло.

Илья подумал, пожевал губами, перевел взгляд с проводника в конец туннеля, сворачивавший налево и куда-то вниз.

— Пока не убедился, — сказал он. — Пойдем дальше.

И Тхиенцу опять безропотно подчинился.

Мы прошли к повороту, спустились по пологому склону метров на двадцать ниже и снова попали в прямой отрезок туннеля. На всем протяжении ширина туннеля и высота сводчатого потолка были одинаковыми, что лишний раз убеждало в его искусственном происхождении. Метров через сто туннель повернул направо и снова вниз, а когда поворот закончился, туннель раздвоился.

— Притопали… — замер на месте Никита и повернулся к Илье. — Да тут, похоже, лабиринт. Что об этом говорят легенды?

Вид пещеры Морока в различных легендах различных рас был самым разнообразным. В одних легендах пещера тянулась на сотни километров, в других — представляла собой многоярусный головоломный лабиринт, в третьих — изобиловала ямами, ловушками, бездонными провалами, стремительными подземными реками, преграждавшими путь, валунами, катящимися по всей ширине пещеры навстречу искателям сокровищ… Правда, были и такие легенды, в которых сокровищница располагалась сразу у входа. Илья знал, почему сейчас сокровищница находилась не у входа, и знал, что путь к ней измеряется вовсе не пройденными километрами, но говорить об этом не собирался.

— Пойдем налево, — сказал он.

— А на следующей развилке что будем делать?

— Все время будем поворачивать налево.

— Не вижу особого смысла, — пожала плечами Наташа. — Программа картографа автоматически зафиксирует наш путь, куда бы мы ни сворачивали.

— А если картографы откажут?

— Сразу у всех?!

— Именно у всех сразу, — раздельно произнес Илья, и тон был настолько убедительным, что никто не возразил. В пещере Морока могло случиться все, что угодно. И отказ биоэлектроники был не самым худшим вариантом.

— Идем налево, — повторил Илья и развернулся, чтобы идти.

Однако его опередил Тхиенцу. Он быстро просеменил вперед и свернул направо.

— Ты куда?! — гаркнул Илья, но обычно покладистый проводник ничего не ответил и скрылся в темноте.

— Теперь придется ходить только направо, — попробовал пошутить Никита, направляясь вслед за проводником. — И это правильно: если буду ходить налево, Наташа голову оторвет.

Но его шутку никто не принял.

Туннель закручивался вправо и вниз, и, как мы не спешили, лучи фонарей никак не могли поймать фигуру проводника. С виду неуклюжие, аборигены на самом деле передвигались гораздо быстрее людей. То, что человек принял бы за бег, для мэоримешца было вальяжной прогулкой, и сопровождать экспедицию землян для Тхиенцу было мукой мученской.

Наконец туннель выпрямился, и метрах в тридцати впереди в свете пляшущих в руках фонарей мы увидели стоящего проводника, а у его ног на полу пещеры лежало распростертое тело. Нечеловеческое тело. Не больше метра в длину, о шести конечностях, с угловатой лысой головой, по стрекозиному выпученными глазами и ртом-хоботком, свернутым в колечко. Этакий таракан, но в обуви на нижних конечностях и пестром комбинезоне с многочисленными карманами.

— Это кто? — спросил, подходя, Никита.

— Это Лишний, мауни Никита, — прогудел Тхиенцу.

— Это стапулец, — поправил проводника Илья и присел возле трупа на корточки. Всеми правдами и неправдами он старался уйти от разговора о Лишних. Он достал карандаш темпорального сканера, провел им над трупом и посмотрел на шкалу. — Умер около пятидесяти лет назад. Значит, один из членов первой стапульской экспедиции.