Дмитрий Володихин - «Если», 2008 № 11 Страница 42

Евгений Гаркушев

ПРОКЛЯТЫЙ МЕТАЛЛ

Будильник утром зазвонил с тревожными нотками и каким-то особенным дребезжанием. То ли потому, что стоял на книге, а не на полированной поверхности тумбочки, то ли по другой причине. На душе отчего-то было тревожно. Только Маша сварила кофе и включила компьютер, чтобы просмотреть новости и почту, как ей позвонили с телевидения.

— Стрельцова, для тебя есть работа, — сообщил босс. Голос его был уставшим и слегка раздраженным. — Приезжай скорее.

— Через сорок минут буду, — пообещала Маша, отрываясь от заметки, в которой сообщалось о громком преступлении — ограблении Федерального Резервного банка на Манхэттене. Сплетни, скорее всего, но интересно.

Звонок босса девушку удивил — обычно Маше звонил секретарь, а вызов с утра пораньше на работу — вообще что-то новенькое. Босс решил начать ухаживать за ней таким странным способом, предлагая хорошие темы? На него не похоже. Он, конечно, тип еще тот, но к сотрудницам приставать не станет. Публичный человек — себе дороже.

По всей видимости, случилось какое-то происшествие с нью-йоркскими русскими. Иначе зачем нужна она, практикантка, когда на канале круглосуточно дежурит съемочная группа, готовая выехать в любую часть города? Маша отдавала себе отчет, что сейчас она ценна для канала прежде всего как знаток русского языка и русской культуры. Опыта работы на телевидении у нее было совсем, немного, а журналистов на канале хватало.

До офиса удалось добраться за тридцать пять минут, и все равно босс раздраженно бросил:

— Почему так долго? Мы поручаем тебе репортаж года, а ты не можешь взять такси, едешь на метро!

Маша насторожилась, но спорить не стала. Мало ли что босс не возразил ей, когда она сказала, что доберется за сорок минут… Начальник всегда прав.

— Ты будешь снимать Федеральный Резервный банк, — добавил босс. — Слышала, что там произошло?

— Да. Неужели правда?

— Конечно. Поторапливайся! Стив ждет тебя в машине. Самое главное — постарайся переговорить с охранником. Их было пятеро, а выжил только один. Он русский, и говорят, что он в шоке.

— Наверное, после контузии перестал говорить по-английски? — предположила Маша.

— Вообще ничего не говорит. Молчит. И официальные власти молчат. Но они пустили журналистов внутрь. В сами хранилища. Ты видела картинку?

— Нет. Только слышала, что банк раскурочили.

— И как ты можешь работать на телевидении, если узнаешь новости последней? — вновь возмутился босс, хотя сам не дал ей ознакомиться с подробностями ограбления, вызвав на работу. — Ужасное зрелище. Вырванные с кусками стены бронированные двери. Покореженная арматура в руку толщиной. Мертвые охранники. Изморозь на стенах — похоже, стены замораживали, прежде чем взрывать. Все сияет, как зимой, и ни следа золота.

Солидное, похожее на старинный дворец здание Федерального Резервного банка терялось на фоне небоскребов Манхэттена. Небольшое пространство вокруг здания было заставлено полицейскими автомобилями, микроавтобусами ФБР и машинами прессы. Спутниковые тарелки на автомобилях, операторы с камерами, папарацци с фотоаппаратами, люди в форме, праздные зеваки, которых никак не удавалось оттереть подальше… Многие, в том числе и журналисты, смотрели под ноги — словно надеялись поднять оброненный грабителями слиток. Еще бы — найти хотя бы один, и можно безбедно пожить год-другой. Ведь в банках золото хранят в крупных слитках, килограммов по десять, а увезти все золото без потерь практически нереально. Тринадцать тысяч тонн — такое и вообразить трудно. Что-то обязательно потеряется по дороге.

Маша слабо представляла себе тринадцать тысяч тонн и решила пересчитать золото в грузовики. Если тяжелый грузовик может увезти сорок тонн груза, то тринадцать тысяч тонн — это триста двадцать пять тяжелых грузовиков. Реально ли угнать такую колонну с Манхэттена? Пожалуй, нет…

— Исчезло всё золото. Абсолютно всё, до последнего слитка, до монетки, — рассказывал журналистам какой-то банковский служащий. Может, пресс-секретарь банка или кто-то из руководства. Черный костюм банкира выглядел помятым, темно-синий галстук сбился набок, а один из лацканов пиджака и рукав были ощутимо испачканы грязью — похоже, банкиру пришлось полазить по подвалам золотохранилища, и они оказались не слишком чистыми. — Не осталось ровным счетом ничего.

— Правда ли, что вчера банк получил еще две тонны золота? — поинтересовался журналист в ярко-красной кепке. Микрофон с лейблом телеканала он, казалось, пытается засунуть интервьюируемому в рот.

— Да, так, — не стал отрицать тот.

— Может быть, в контейнерах хранилось вовсе не золото? Рассматриваете ли вы вариант внешнего проникновения?

— Варианты рассматривает полиция, — отмахиваясь от назойливого микрофона, бросил банкир. — Но банковские специалисты и охрана тщательнейшим образом проверили груз. Ничего подозрительного в нем не содержалось.

— А не является ли исчезновение золота провокацией? Своего рода дефолтом Федеральной Резервной системы? — вмешался в разговор другой корреспондент, оттирая коллегу.

— Что за чушь, — вздохнул банкир. Он наконец заметил, что его пиджак в грязи, и попытался отряхнуться. — Это мы даем всем в долг. Понимаете? Мы! Но теперь давать будет нечего.

Махнув на журналистов испачканной рукой, он отступил куда-то во внутренние помещения банка — а толпе журналистов преградили путь полицейские.

Стив, который снимал импровизированную пресс-конференцию, после бегства жертвы репортеров обернулся и дернул Машу за локоть.

— Девочка, надо работать! Куда идем? Кого ищем?

— Охранника. Где мы можем найти выжившего охранника?

— В больнице, я полагаю. Или здесь, в комнате для допросов. То есть в той комнате, которую выбрало для допросов Федеральное бюро расследований. Босс поручил тебе обработать его? Это же главный свидетель, к нему нас не пустят.

— Что же делать?

— Старина Стив с тобой. Он бывал в переделках. Охранника мы, конечно, не увидим, но кое-кого можем отыскать. Особенно если нашего персонажа еще не отвезли в больницу.

— Кого мы тут найдем? — удивилась Маша.

— Родных — они ведь наверняка приехали сюда, волнуются. Кстати, ты знаешь, как зовут русского охранника?

— Нет. Ты полагаешь, все нью-йоркские русские знакомы друг с другом? Откуда мне его знать?

— Зато Стив знает, — оператор достал из нагрудного кармана жилета оранжевую бумажку и сунул ее девушке.