Veni, vidi, vici - Олеся Шеллина

Петр Романов. Veni, vidi, vici

Глава 1

— Вставай, что ты разлегся? — я стукнул кулаком по мату и пружинисто вскочил. Вот уже две недели не могу осилить вариант динамической защиты, которая постоянно окружает мага, отводя различные несильные заклятья. Это позволяет сконцентрировать внимание на бое, потому что данная защита не требовала ее обязательного снятия в момент атаки.

Долгов сверлил меня недовольным взглядом, сложив рук на груди.

— Скажи мне, Романов, чем забита твоя голова, если ты не можешь запомнить в общем-то элементарную вещь? Как мы перейдем к чему-то более серьезному, если ты, похоже, предпочитаешь большую часть времени валяться на полу, чем спаринговаться? Уже даже Назарова может держать щит больше пяти минут и не отвлекаться на ерунду.

— Вот и мне интересно, о чем он думает, вместо того, чтобы сосредоточиться? — к нам подплыл Кац, который как раз и посылал исподтишка те самые мелкие пакостные заклятья, вроде обжигающих искр в задницу, на которые я не мог не обращать внимание, потому что никак не мог привыкнуть к мысли, что щит их задержит, и эти блядские искры не ужалят меня в самый неподходящий момент. К счастью, призрак мог применять только такие вот пакостные, но достаточные безобидные чары, к несчастью, призраки вообще не могли применять магию, а наш Кац смог, и у него в перспективе целая вечность, чтобы научиться применять и менее безобидные вещи.

— Я думаю о том, что мне было бы гораздо легче не отвлекаться, если бы кто-то не применил ко мне свои дурацкие шуточки до того, как я поставил щит, — буркнул я. — Я просто знаю, насколько это неприятно и не могу не реагировать.

— Надо же, какие мы нежные, — язвительно заметил Кац. — Кому-то надо было задницей шевелить и щит накладывать, а не пытаться высмотреть, что же я такое делаю. Вот когда убедился бы, что щит работает, тогда бы и разобрали с тобой жалящий огонь в подробностях и даже попробовали его создавать, играя с размерами искры. А теперь, получается, что виноват Кац? А вот скажи мне, просто интересно, если в тебя полетит какая-нибудь сфера тьмы, ты тоже встанешь столбом и будешь на нее смотреть, даже не подумав защититься, хотя, конечно, динамический щит не спасет от такого заклятья, он вообще мало от чего спасает, а нужен он для того, например, чтобы твоя задница не подгорела в самым неожиданный момент, а ты разрушил коллективное мощное заклятье, подводя всех, кто на тебя рассчитывает. — Он сложил руки на груди, недовольно оглядывая меня с ног до головы, словно пытался увидеть какой-то дефект, который раньше заметить не смог.

— Вот поэтому и не могу сосредоточиться, потому что не знаю, что в меня в следующий раз прилетит, потому что у вас, Соломон Израилевич, весьма бурная фантазия. — Кац меня иногда раздражал до дрожи, особенно, когда у меня мало что получалось. Потому что, когда у меня что-то не получалось, он начинал все больше меня подначивать, да так, что из зала я выходил с трясущимися руками.

— А тебе думать не надо, надо делать все, что может спасти тебе жизнь, если она так тебе дорога. Запомни, не все маги могут стать призраками и получить хотя бы толику уважения от своих, хотя бы бывших коллег. — Он на этих словах повернулся к Долгову и укоризненно на него посмотрел. — Вон, посмотри на Назарову, она прекрасно умеет игнорировать все искорки, и даже успела поставить щит, так что ее задница не познакомилась с ними поближе.

— Соломон Израильевич, — к нам подошла покрасневшая Ольга, уже переодевшаяся в школьную форму в специальной раздевалке, которая, оказывается, здесь тоже присутствовала, как и душ, который она, судя по чуть влажным волосам, принимала. — Не надо так говорить.

— Не надо говорить что? Что у тебя есть задница? — призрак вскипятился еще больше. — Но она у тебя есть, и весьма симпатичная. Сдается мне, что Романов больше на нее все-таки пялился, а не на старого еврея, когда опоздал с установкой щита.

— А куда ты собралась? — я решительно сменил тему разговора, потому что Назарова сжала кулаки, но, так как ничего серьезного сделать призраку было невозможно, то она вполне могла отыграться на мне, приняв всерьез слова Каца. Хотя, отчасти, он все же был прав, но я не смотрел на нее, когда пытался установить щит.

— На астрономию, — язвительно ответила Ольга, как мне показалось, прочитав мои мысли. Ну, хоть по лицу бить не стала прилюдно, и на том спасибо.

Мы, кроме как на занятиях с ней больше нигде не пересекались, да и когда встречались особо не разговаривали. Но, я заметил, что, хотя бы наша команда сменила гнев на милость, и девушка не осталась в изоляции, да и соседка по комнате — Елена Глинская прекратила ее игнорировать. Впрочем, как говорил мой сосед Карамзин, в школе закрытого типа невозможно сохранить тайну, поэтому о наших приключениях, даже о том, что нас едва не похитили какие-то уроды, вскоре знали все. Правда, все думали, что наемников всех до одного убили кельпи. Я благоразумно не рассказывал никому, кроме имперского следователя, что же произошло на берегу реки на самом деле. Так что, мы с Ольгой даже стали в какой-то степени популярны в школе. Вот только друг с другом почему-то не могли найти общий язык.

— А, астрономия, — протянул я. — Удачи.

— Романов, ты... лучше помолчи, — добавила она и сжала зубы. — Сам заварил эту кашу, а расхлебывать ее вынуждены все остальные. До свидания, Виктор Валерьевич, мне надо идти, — и она, дождавшись разрешительного кивка Долгова, выскочила из зала.

Нет, ну а что я виноват, что знаю все эти созвездия и положения на небе светил. Да я даже курс смогу по их положению проложить, причем в море и без долготы, которая в моем мире была еще не известна, а в этом являлась прекрасным подспорьем в составлении координат. Ну а как тут не выучить, если дед надо мной с палкой стоял, с самой настоящей, березовой, и самолично проверял усвоенный урок. Он-то был помешан на море, а вот я все это учил, потому что он так хотел.