Гувернантка для двух забияк - Юлия Зимина

Юлия Зимина

Гувернантка для двух забияк

ПРОЛОГ

Настя

— Алло, — ответила я на вызов, придерживая страницу книги, чтобы не потерять, где остановилась.

— Анастасия Юрьевна! — донеслось испуганное в телефон вперемешку с каким-то треском. — У нас беда, Анастасия Юрьевна!

— Что случилось? — насторожилась я, слушая запыхавшийся голос Арины Олеговны, старшего воспитателя нашего детского дома.

— Мы горим! — выпалила она.

— Как горим?! — ахнула я, вскакивая с кресла. — Что горит?! Детей всех эвакуировали?!

— Всех, вроде… — всхлипнула воспитатель. — Дети спали, на дворе почти ночь…

Из сотового вылетали всхлипы и сбивчивое дыхание.

— Полчаса назад, все было хорошо… — заикалась женщина. — А потом этот дым… Я кинулась все проверять, а там во взрослой группе пожар… — зарыдала она.

— Так! Я еду! Срочно вызывай пожарных! Проверь детей! Арина! Да не реви! Живее, говорю!

Сбросив вызов, я метнулась к шкафу. Плюнув на то, что находилась в домашней одежде, схватила пальто и рванула на выход, спешно закрывая дверь ключом.

Всю дорогу до детского дома, в котором являлась директором, была как на иголках. Из головы не выходили мысли о моих воспитанниках. Я переживала, что кто-то из них мог получить ожоги или, не дай боги…

— Нет! О таком даже не стоит думать! — шептала взволнованно себе под нос. — Все уцелеют! Никто не пострадает! Дьявол! Да у нас новая противопожарная система! Какой к чертям пожар?!

О самом здании особых волнений не было. Ремонт сделается, это не суть важно. Главное — дети!

За окном автомобиля была уже ночь. Я гнала свыше ста километров в час, зная, что соберу все скоростные камеры, но меня это мало беспокоило.

Подъезжая, услышала вой пожарных сирен и увидела горящее здание, освещающее темноту ночи.

— Нет! — выдохнула испуганно. — Боже, нет!

Выскочив из машины, рванула со всех ног к кучковавшимся воспитателям и детям, у которых при виде меня прорвались эмоции. Кто-то заплакал, а кто-то взвыл в голос, утирая слезы рукавами кофт и курток.

— Анастасия Юрьевна, — всхлипывала Арина Олеговна, придерживая на плечах то ли плед, то ли одеяло. — Сильно обгорела западная часть…

— Да плевать на эту западную часть! Дети! Дети все здесь?!

Я забегала глазами по мальчикам и девочкам, некоторые из которых окружили меня, судорожно всхлипывая.

— Так… — вглядывалась в детские лица, попутно вспоминая, кто уехал на соревнования.

Наш детский дом был не таким уж большим, но в его уюте и домашней обстановке сомневаться не приходилось. Я вложила в него всю душу. Самолично обустраивала комнаты и контролировала, чтобы между детьми не было вражды. Каждый новый малыш принимался как родной. Воспитатели тоже подбирались не с бухты-барахты. Злых фурий я сразу же отсеивала, а те, кто проходил, наблюдались на протяжении нескольких месяцев при помощи камер. Я не желала, чтобы те бедняжки, от которых отказались родители, еще и здесь хлебали горя и терпели грубость со стороны взрослых.

Коллеги с других детских домов по-первости смеялись надо мной. Говорили, заведи своих спиногрызов и вся любовь к чужим пройдет, но я не обращала внимания на ту гадость, что лилась из их рта. Кто-то мог завести детей, а кто-то нет. И вот я относилась как раз ко второму варианту. Так уж сложилось, что пятнадцать лет назад я перенесла не самую легкую операцию, и главный орган, без которого беременность была просто невозможна, у меня отсутствовал. Мужа нет, друзей тоже. Оно и к лучшему. Зато есть родители, которые относятся далеко не к низам нашего населения.

Я взяла денег у отца и построила детский дом. Свой детский дом, можно сказать частный. Мама помогла с оформлением всех документов. Многие на меня косились, ведь подобным будет заниматься далеко не каждый. Другие бы на моем месте, имей они такие средства, открыли бы бизнес, чтобы вложения окупились и приносили прибыль, но я не хотела. Достаток имелся, я ни в чем не нуждалась, только душевная боль никак не давала покоя, ведь понимание было отчетливым — своего дитя мне не видать. Наверное, поэтому решила окружить себя теми, кому требовалась моя помощь. Дети были настороженными, озлобленными, ведь от них отказались. Но верный подход и открытость смогли смягчить их, превращая в одну семью. Я помогла старшим с дополнительным развитием: танцы, рисование, некоторые посещали спортивные секции. И вот как раз трое спортсменов уехали на соревнования, не заставая того ужаса, который я сейчас наблюдала…

Слышался треск и крики пожарных, наш детский дом горел. Языки пламени беспощадно лизали стены и крышу, намереваясь лишить крова малышей. Было обидно, а еще я не могла понять почему не сработала противопожарная система.

— Ничего страшного! — успокаивала я детей и воспитателей. — Ремонт сделаем! Пока найдем, где жить. В крайнем случае я вас к себе заберу! Как говорится, в тесноте да не в обиде…

Пытаясь подбодрить всхлипывающих девочек и воспитателей, ведь мальчики старались храбриться, не позволяя слезам бежать по щекам, я раз за разом скользила глазами по воспитанникам, ощущая внутреннюю тревогу, не дающую покоя.

— А где… — ледяная волна ужаса прошлась от макушки до пят. — Где Ерошкин Артем?

Сердце пропустило удар, и я посмотрела на Арину Олеговну, глаза которой широко распахнулись, понимая, что дело плохо.

— Я всех звала… — едва слышно прошептала она.

— Он же всегда спит в наушниках! — зарычала злобно.

Не раздумывая рванула к охваченному огнем зданию. Я знала, где его комната, поэтому со всех ног кинулась вперед, но передо мной вырос пожарный, словно из-под земли.

— Простите, но туда лучше не ходить! — мотнул он головой. — Крыша едва держится. Балки могут обвалиться в любой момент.

— Там ребенок! — закричала я, понимая, что не прощу себе, если Артем погибнет. — Там остался ребенок! Пропустите!

— Я отправлю парней, — засуетился мужчина. — Не переживайте!

— Почему вы раньше этого не сделали?! — меня сковывал ужас от осознания, что мальчик там один, задыхается и зовет на помощь.

— Нам сказали, что все вышли...

Виноватый ответ разозлил меня еще больше и я, сама не понимая откуда взялись силы, отпихнула безответственного в сторону, и, наплевав на крики за спиной, метнулась в охваченное огнем здание.

— Артем! — кричала я, приложив рукав кофты ко рту. — Артем! Боги, отзовись!

Жар, дым, треск дерева и стекла… Каждый шаг подталкивал меня к самоубийству, но я не могла бросить ребенка.

Распахнув одну дверь, отскочила в сторону, так как в лицо повалил густой дым, но мне нужно было именно туда.

«Давай, Настя! Вытащи паренька! Ему