Моров. Том 3 - Владимир Кощеев Страница 35

Великий князь кивнул, выслушав сообщение. А затем достал из ящика стола тонкую папку.

— Благодарю за службу. Как и было обещано, это твое.

Подчиненный глубоко поклонился, принимая награду.

— Безмерно благодарен, ваше высочество.

Когда за посетителем закрылась дверь, Виктор Константинович взглянул на лежащую в том же ящике шкатулку.

Приоткрыв ее настолько, чтобы было возможно заглянуть внутрь, втянул из нее немного магии и захлопнул крышку.

Сила императора, заключенная в накопитель, несколько мгновений бушевала внутри великого князя, пока не улеглась, войдя в общий поток магии.

— Эх, Федор, Федор, — с искренним разочарованием вздохнул он. — Зря ты меня не послушал.

Поднявшись из-за стола, хозяин кабинета направился в свои покои, где его дожидалась к ужину супруга и старшая дочь. Горюющая по погибшему монарху младшая семья правящего рода в такой тяжелый для страны период должна быть вместе.

А империя? Империя будет жить, какой бы император ни сел на ее трон. До коронации нового правителя времени еще хватает. И за этот срок еще многое может произойти.

Глава 14

Особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

Стоило воротам открыться, как фары Болта выхватили из темноты женскую фигуру на крыльце. Въехав на территорию, я сразу направил мотоцикл в гараж, уже открывший дверь.

На то, чтобы заглушить двигатель, снять шлем и снять куртку, ушло не больше пары минут. За это время я успел обдумать, как поступить с участием Солнцевых во всей этой истории.

Венедикт Кириллович, фактически получивший имена людей, связанных с убийством дочери, стал на шаг ближе к мести. Опубликовав от лица своего рода мою запись, Солнцев, можно сказать, объявил войну всем, кого упомянул Сухарев. И если государственные ведомства не успеют перехватить указанных в этом списке людей, Венедикт Кириллович возглавит охоту за убийцами.

Многое могут простить дворяне Российской Империи. Но убийство своих, покровительство магам крови — это вещи, прощать которые нельзя. И если наследник не сдержит своего слова, уже завтра по всей стране начнут умирать люди.

Это суду нужны доказательства, дворянам хватит и одного слова другого дворянина. Тем более вхожего в высшие эшелоны власти. Да, это в генеральном штабе Дмитрий Васильевич мелкая сошка. Для остальных благородных семей он небожитель.

Мое участие в этом деле — сущая формальность. Ведь трансляция шла не от Моровых, а от Венедикта Кирилловича, с медиамощностей Солнцевых. Так что я выступил в роли журналиста, державшего камеру, и боевой единицы, по сути, наемника. Общество, конечно, отметит мое участие, но основная заслуга в публикации достанется Венедикту Кирилловичу.

Как и возможные проблемы. Не только он может мстить, но и люди в высоких кабинетах обязательно попробуют добраться до Солнцевых. За те суммы, что крутились в работорговле, даже на императора бы попытались напасть, а тут всего лишь старик, у которого до сих пор нет наследника. Вырезать Солнцевых под корень сейчас реальнее некуда.

И тот факт, что Венедикт Кириллович заплатил мне за снятие проклятья, а после покупал у меня артефакты, будет вывернут так, что Солнцев — инициатор, а не я. Там он платил мне за магические знания, а тут за допрос Сухаревых. Все логично, ведь у Венедикта Кирилловича полные карманы денег, он стар и может желать забрать с собой как можно больше врагов.

Закрыв гараж, я прошел в дом, где меня уже ждал Егор Никифорович. Поклонившись, управляющий принял у меня куртку.

— Иван Владимирович, с возвращением, — произнес он. — Распорядиться подать вам ужин?

— Да, пусть кто-нибудь накроет в моих покоях, — кивнул я.

— Госпожа Наджарова сегодня получила свои документы, — сообщил управляющий, — и очень просит вас принять ее.

Уже исходя из того, что он назвал ее именно так, следовало, что все закончилось. Егор Никифорович воспринимал ее как чужого человека, временно находящегося в моем доме.

— Вот как? — усмехнулся я. — Пусть приходит через четверть часа.

— Будет исполнено, — вновь поклонился управляющий.

Я поднялся к себе, и прежде чем перейти к своему крылу особняка, увидел, как Айшет, так и не дождавшись меня на крыльце, вернулась в дом. Но останавливаться для разговора я не стал — меня ждал душ, хотелось смыть грязь, в которой я вымазался, общаясь с Сухаревыми.

Чем дольше я вращаюсь в местном обществе, тем больше мерзости всплывает наружу. Конечно, можно утешаться тем, что Российская Империя благодаря моим действиям становится лучше и чище, однако все равно ощущал себя ассенизатором, который работает настолько много, что запах уже впитался в кожу.

За схватку с магами я почерпнул немного жизненной эссенции, но переходить на пятый узел все еще было рано. В течение боя ткани организма вновь наполнились протекшей из резерва магией. Конечно, через какое-то время этот процесс прекратится, но пока что лучше не торопиться.

Приняв душ, я надел халат и мягкие тапочки, уже чувствуя себя намного лучше. А вооружившись бритвой, несколько секунд смотрел на свое отражение. Подростковый пушок, пробивающийся на лице, меня не устраивал, но и елозить лезвиями по лицу откровенно не хотелось.

Отложив бритву обратно, я напитал руки магической силой и приступил к внесению правок собственной внешности. Теперь, когда у меня есть четыре узла, я многое могу изменить. Например, избавиться от волос на лице.

Некоторые дворяне в этом мире любили аккуратные бороды или усы, но мне это не нравилось. Так что печати, засиявшие в магическом взоре, легли на лицо, уничтожая пушок и замедляя процесс его роста. Лишние волосы осыпались в раковину, а я сменил печать и приступил к стрижке.

По поводу причесок не было единого мнения, и хотя некоторая часть дворян гналась за модой, порой опережая в этом аспекте даже собственных жен, но большинство все же было довольно консервативным. И я не видел смысла выделяться на их фоне, лишь внес небольшие изменения в типовую прическу.

Я мог бы исправить свою седину, но она делала меня заметным. Зато длина отросших волос была явно лишней, а на висках я и вовсе оставил не больше трех миллиметров. Получившаяся картина меня полностью устроила.

Длинные волосы у артефактора — это такая же чушь, как и мешковатый балахон у алхимика. Если в артефакт попадет твой волос, можно получить очень много самых разных проблем. В лучшем случае он просто взорвется, когда по ритуальным символам потечет магия.

В этом мире почему-то считалось, что алхимики должны носить мешковатые балахоны. Никто почему-то не думал,