Моров. Том 3 - Владимир Кощеев Страница 36

Да, в моем прошлом мире Верховный маг мог делать и выглядеть как угодно. Но на таком уровне я уже сам не готовил ингредиенты и не варил зелья. У меня были ученики, которые таким образом набивали руку и учились разбираться в магических законах.

Но здесь и сейчас я никому не могу доверить свою работу. А потому удобство важнее. Короткая прическа же придает мне немного агрессивный вид, что вместе с моей репутацией даст возможность выглядеть жестче. В возрасте восемнадцати лет это особенно важно — чтобы собеседники воспринимали тебя всерьез.

Закончив, я вышел из ванной и едва не столкнулся с горничной, как раз готовившейся постучать. Девушка замерла на мгновение, оценивая мой внешний вид, но опомнилась быстро.

— Иван Владимирович, ужин готов, — отступив на шаг, поклонилась она.

— Хорошо, приберись в ванной и можешь быть свободна, Наталья, — кивнул я, проходя к накрытому столу.

— Как пожелаете, Иван Владимирович, — отозвалась та, тут же скользнув в ванную.

А я расположился на мягком диване, втянул аромат тушеной свиной грудки, приправленной большим количеством лука и обжаренными на гриле овощами. Взявшись за приборы, я услышал стук в дверь. Наталья тут же поспешила к ней, чтобы выглянуть наружу.

— К вам госпожа Наджарова, Иван Владимирович, — не впуская посетительницу, с поклоном доложила горничная.

Я уже нарезал себе мясо, и первый кусочек нежнейшей свинины с острыми специями таял во рту, так что был немного занят, чтобы ответить сразу.

— Пусть войдет, — разрешил я.

Горничная выполнила мой приказ и, впустив Айшет, тут же удалилась обратно в ванную. Жемчужина гарема проводила ее задумчивым взглядом, но тут же прошла к моему столу и поклонилась, как полагается простолюдинке перед благородным.

— Приятного аппетита, Иван Владимирович, — произнесла она, прежде чем выпрямиться. — Спасибо за то, что согласились выслушать, несмотря на поздний час.

Улыбнувшись в ответ, я указал ей на кресло.

— Не предлагаю тебе разделить со мной ужин, — заговорил я. — Что-то мне подсказывает, что свинину ты не ешь.

— Не ем, ваше благородие, — подтвердила девушка, после чего перешла к теме беседы. — Иван Владимирович, вы охладели ко мне в последнее время. И хотя все равно не отказали в помощи, я не могу понять, в чем я перед вами провинилась. Скажите, что вас не устраивает, чтобы я могла исправить свой недостаток.

Я усмехнулся.

— Госпожа Наджарова, я человек гостеприимный. Наделил вас статусом гостьи. А вы в ответ отблагодарили меня тем, что я лишился полезного человека.

В глазах собеседницы мелькнула досада, однако больше ничем она себя не выдала.

— Прошу прощения, Иван Владимирович, этого больше не повторится.

— Верно, не повторится, — согласился я. — Завтра Егор Никифорович лично отвезет вас по адресу квартиры, снятой на ваше имя. Несмотря на то, что государство может о вас позаботиться, выделив место в общежитии, все же вы оказались в бедственном положении. Но я взял на себя обязательство позаботиться о том, чтобы поселить вас в отдельное жилье. Ваши вещи перевезут вместе с вами, так что никакого дискомфорта вы испытывать не должны по этому поводу.

Она выпрямилась и побледнела.

— Вы прогоняете меня.

— Изначально я считал, что вы можете оказаться полезной, — произнес я, глядя ей в глаза. — Но никакая полезность не может перевесить урона, который вы причинили роду Моровых. Как дворянин, в первую очередь я должен заботиться о своих людях. А вы против них плели интриги. Я мог бы наказать вас, но, на ваше счастье, ваш статус не позволяет мне ничего подобного. Поэтому мы сейчас попрощаемся, и с завтрашнего дня вы начнете самостоятельную жизнь.

Она не стала бросаться мне в ноги и вымаливать прощение. Покорно склонила голову и поднялась на ноги.

— В таком случае прощайте, Иван Владимирович, — произнесла Айшет. — И примите мою искреннюю благодарность за то, что помогли мне.

От гаремного воспитания не остался и следа. Девушка вела себя так, как ей и следовало себя вести в обществе благородного человека.

Это еще раз доказывало, что она прекрасно освоится в самостоятельной жизни. Такая приспособляемость — залог выживания. Уверен, не пройдет и года, а она уже будет служить новому господину.

Она покинула мои покои, и я вернулся к еде.

Наталья вышла из ванной, когда я закончил с ужином.

— Спокойной ночи, Иван Владимирович, — произнесла она, прежде чем я закрыл за собой дверь в спальню.

Да уж, денек выдался напряженным, отдохнуть не помешает.

Проснулся я от того, что дверь в спальню приоткрылась. Не открывая глаз, я опознал вошедшую девушку, но продолжил лежать, изображая спящего. Ночная гостья, судя по тому, что я видел в магическом взоре, сняла ночную рубашку и подошла к моей постели.

А стоило ей опереться на кровать руками и закинуть ногу на ее поверхность, я поднял веки и, перехватив ее запястье, приставил к горлу выращенный из ладони ледяной клинок.

— Кажется, я велел вам покинуть мой особняк, Екатерина Вячеславовна, — произнес я, глядя в растерянные глаза посетительницы.

— Я бы так и сделала, — ответила та, кося взглядом на мою руку, в которой парил острый кусок льда. — Но у меня нет права покинуть вас, Иван Владимирович, без разрешения императорской семьи.

Я хмыкнул в ответ.

— Вы последний в роду, — продолжила Александрова. — Его императорское высочество не хочет, чтобы кровь Моровых исчезла…

— И поэтому вы решили забраться ко мне в постель, Екатерина Вячеславовна, — произнес я.

— Ваша служанка больше здесь не появится, Айшет вы воспользоваться не пожелали, — ответила та. — А у меня есть приказ, Иван Владимирович.

— Я не бык-производитель, — произнес я. — Вы и вправду думали, что я наброшусь на вас, спросонья перепутав с Анной?

— Я должна делать то, что приказано, Иван Владимирович, любыми средствами достигать цели. Пожалуйста, уберите лезвие, я не угрожаю вам.

— Зато я угрожаю вам, Екатерина Вячеславовна, — усмехнулся я. — Убирайтесь из моего дома прямо сейчас. Это последнее предупреждение. Если вы не подчинитесь воле хозяина дома, я принесу его императорскому высочеству вашу голову и донесу до него мысль, что он поступил неправильно. Но вам уже будет все равно, верно?

Она тяжко вздохнула, прикрыв