Сергей Калашников - Своё никому не отдам Страница 44

Посмотрел на ладную фигурку суженой. Вот ведь умеет одеться мужиком так, что сразу видно — девка. Даже разводы на пятнистой форме, коим должно всё маскировать и смазывать, и те все к месту. Уж не кисточкой ли она их наносила? С неё станется.

— Поведаю я вам, детки, о том, что было на Земле в то время, когда я ещё жил там. Тогда в богатой стране, Францией рекомой, где говорят на франском, стало быть, языке, купечество сделалось богатым. Однако, люди благородного сословия, а по-русски звались они дворянами и богатство своё имели с земель, где трудились на них крестьяне, этих купцов всячески мордовали. В основном поборами, но и просто обижали высокомерием и заносчивостью. Или не пущали, куда нм потребно было, чтобы выгоду свою соблюсти. Словом, драть с купцов хотели так же, как и с чёрного люда.

А так там дело сложилось, что с торговли или с ремесла доходы стали много больше, чем с оброка или барщины, потому что товары производили на мануфактурах, отчего стало их много, и обороты купцов шибко возросли.

Большая сила в деньгах заключена, а буржуа — ну это если и купцов и ремесленников вместе взять — чуяли притеснение. Вот они и подговорили работников мануфактур и тоже ремесленников, но небогатых, а заодно и городскую голытьбу, на восстание. Сами знаете, голодных подбить на бунт легко. Крови тогда пролилось ужас как много. Даже машину специальную придумали, чтобы головы рубить. И дворян побили без счёту, и потом бунтовщики друг друга убивали, ну, это потому, что спорили, кому из них главным быть. Чем дело кончилось, я не знаю, вынесло меня оттуда в эти места, однако подобные события и у нас возможны. То в Нидерии безобразия происходят, то, вон, в Бриттии народ волнуется. А когда много людей сразу берётся за оружие, так, стало быть, кто-то с большими деньгами позаботился об этом.

Тут-то в Рыссии пока кроме голодных бунтов да усмирений боярского непокорства не случалось ничего, но это дело времени. Да и бунты много хлопот доставляют. Так что, Гриша, ты, вроде как с опережением движешься как раз в том самом направлении, при котором восставать никому не надо. Купцам у тебя вольготно, народ накормлен и при деле. А вот как ещё и от бояр отбиться — не знаю, что присоветовать. Сила у них большая. Это просто повезло нам, что на Ендрике их мало и сидят они тихо. Здешние-то худородными считаются в древних родах. А вот сами эти древние роды — враг это страшный, верно тебя брат предупредил.

Вот незадача! Раньше думал, что враги — сельджуки. И делал всё так, чтобы от них отбиться. А выходит, что теперь следом за преодолением внешней угрозы возникнет угроза внутренняя. Однако рынд своих он отправил к Тыртову, чтобы тот свёл их в плутонг, обучил, чему следует и отправил куда подальше. У этих сынов боярских, самых именитых, у каждого по нескольку слуг, да ещё из отчих домов посылают пристойное содержание, так что, действительно боязно в таком окружении. Нет у них ни одной причины испытывать к Грише расположение. Кроме напутствия отеческого, пославшего на службу к государю. Они ведь без жалования даже служат, на всём своём. Даже удивляешься, как до сих пор жив ещё, после того, что начудил тут.

Вот оно — средство удержания государя в подчинении! Не надо ему таких охранников. Так что напутствовал парней словом благодарным, сказал, что судьба государства решается нынче на поле брани и выразил надежду в том, что их мужество и воинское искусство устрашат ворога, и самим им принесут славу и высокое положение, коего они, без сомнения достойны.

Речь они с Федоткой три дня писали, а потом на репетицию день затратили. Уж очень важно было обыграть это положение по возможности глаже.

Впрочем, Тыртов недолго терпел у себя этих заносчивых деятельных юнцов. По одному, по два, присваивая им чины прапорщиков, отправлял то в одно место, то в другое, где из-за убыли в боях возникала потребность в офицерах. Оно, конечно, нечестно, но сложившейся практике соответствует. Важно, что сами пожалованные обиды не почуяли, а что по этому поводу подумают их достопочтенные родители — то погодит.

Наталья выяснила, что ствола длинномерного хватает выстрелов на четыреста. Потом палить из него опасно — может разорвать. А ведь при достигнутой скорострельности это всего час боя. Пусть два, поскольку на пробанивание ствола тоже время расходуется. А на производство каждого орудия потребно четыре дня, то есть штук семь-восемь за месяц получается. Понятно, что при таком положении вещей эскадра галер, этими пушками вооружённая, должна постоянно наведываться на Ендрик, хоть бы даже возила с собой пару запасных орудий. Заранее не предугадаешь, какого неприятеля встретишь, и сколько пальбы та встреча потребует.

Однако, опыт боя, проведённого Натальей, оказался полезным. Лишая хода крупные артиллерийские корабли сельджуков, рысские моряки добирались до транспортов. Подвоз подкреплений к высадившимся на рысских островах полкам стал затруднителен, и заключение мирного договора не заставило себя долго ждать. Попросту говоря, неприятелю позволили беспрепятственно уйти домой, не сильно настаивая ни на каких преимуществах для себя. Завершить войну требовалось как можно скорее, так как повсюду начались волнения, для подавления которых требовались те самые силы, что были связаны в боевых действиях. Бояре бились с бунтовщиками за своё кровное. Какое-то время до Гришиных художеств никому не было дела. Уж очень много голодных появилось на рысских островах — злых и раздражительных людей.

Кроме того, что флот брата Никиты обосновался в заливе, отчего там сделалось тесно, так ещё и матушка пожаловала с сестрицей. Гриша младший в семье. Старше него двумя годами Агнесса. Она нынче на выданьи, однако, пока ни за кого не сговорена. Обычно девушек царской крови стараются отдать за монарших отпрысков, да вот с Агушёй как-то это не ладится.

Виной тому матушка, урождённая герцогиня Геринг из Геринбурга. Древний род, из которого она произошла, имеет столь обширные родственные связи с правящими династиями Посейдонии, что ту или иную степень кровного родства можно отыскать практически всюду, где имеются женихи подходящего возраста. Вот и занимается девушка рукоделием, да книжки читает на разных языках.

В старом тереме им и их скромному двору тесновато и скучно, если по правде. Всё-таки захолустье здесь.

Ещё купцы стали приезжать, но не те, что по делам, а другие, насовсем. Землю просят, чтобы дома возвести. Город — он в воле губернатора, у него и дозволение следует получать. А только Гриша не желает этого. Итак весь берег надо причалами застроить, да складами, да казармами для флотского экипажа. А как ещё хором да палат эти богатеи наставят — вот и сделается теснота, для красного петуха раздолье. И сейчас в каждый пожар соседние постройки еле успевают отстоять, а то и растаскивают баграми по брёвнышку. Тут разом можно выгореть дотла.

Нет уж. Пускай у брусовой дороги селятся, а чем они там заниматься станут — их дело. Однако с каждым поговорил и сознался честно, что старых купцов разорять не даст, потому как в трудный час были они ему опорой — деньгами пособляли и доходов от мытников не таили. Оно, может, и не совсем правда, зато намёк толстый. Мол, своих обижать не позволю, но и вас не оттолкну. Можете тоже своими становиться. Подношения однако, принял. Так и пояснил, что хоть и не скудна у него нынче казна, но и расходы изрядные.

Хуже было с боярами. Тоже принялись с других островов приезжать, и на службу проситься. А вот тут в голове сразу звоночек зазвенел. По обычаю, если берёшь такого к себе, должен кормление ему выделить. Вотчину. То есть часть своей земли сделать для собственного вмешательства недоступной. Вот уж нет.

Своего — никому не отдам. Это он для себя твёрдо решил. Хотя, наверное, всё-таки не он. Есть среди жителей острова некоторые, что верят в него и, случись беда, не выдадут. Даже простят, коли оплошает. Нельзя отдавать своих людей другим хозяевам.

Но и самих этих хозяев прогонять как-то не след, тем более — матушка за них просит. А вот в чём их ценность, понять бы. Что воинскому делу сызмальства обучены, отчего не тушуются, когда встречают сопротивление. То есть, если уж признаться себе не кривя душой, то принуждать других, вот чём их главное свойство. Казнить, наказывать, устрашать или биться с супротивником. Али хитростью обманывать или посулами улещать — им всё едино, главное добиться своего, али того, что приказано.

Вот отсюда и нужно рассуждать. Этих людей надо использовать для решения ясно сформулированных задач. И что же это? Чего ему такого может понадобиться? Вот не приходит в голову ничего сразу. Опять же кормление по обычаю всё равно надо им назначить. Даже у Тыртова на столичном острове деревенька есть, где живёт его старая матушка А он канониру крепостному, что по службе выдвинулся, Наталье, да и Петру Акинфиевичу — всем, кого возвёл в офицерское достоинство и, стало быть, причислил к дворянскому сословию, не дал никаких вотчин.