Татьяна Бережная - Свыше. Роман

Свыше

Роман

Татьяна Николаевна Бережная

© Татьяна Николаевна Бережная, 2017

ISBN 978-5-4485-2208-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Роман «Свыше» авторский перевод произведения «Любов іншого виміру», изданного в Днепропетровске издательством «Лира».

Это оригинальное по содержанию художественно-философское произведение в жанре фентези. В нем представлена своеобразная трактовка борьбы добра и зла, по-своему изображены Рай и Ад, а также образы Иисуса Христа, Сатаны и нашей современницы Елены.

Роман увлекает уникальностью отношений Спасителя и Антихриста в борьбе за душу героини, драматизмом чувств и стремительным развитием сюжета.

Заслуженый журналист Украины Василий Левченко

Автор Татьяна Бережная

Глава 1

Елена содрогнулась от шока: в тишине сумерек летнего сада что-то хлопнуло, хохотнуло, и вдруг прямо пред ней сказочно причудливая малютка сделала реверанс.

Ужас сосредоточил пораженный взгляд девушки на миловидном личике фантастической крошки: выразительные зеленые глазки, улыбка доброй феи и серебро небрежных кудрей до плеч… Хрупкая фигурка незнакомки, окутанная живописными лохмотьями, излучала сияние, нежно-голубое, едва заметное…

От встречи с аномальным сердце Елены забилось пойманной, испуганной до смерти, птичкой.

«Неужели приведение?» – молнией мелькнуло в её ошеломленной голове.

«Несу благую весть! Тебя ждет райское путешествие! Да будет так! Аминь!» – вдруг просто внутри Елены торжественно пропел высокий голосок.

Ни разу не раскрыв рта, создание пошатнулось и растаяло в прохладе ночи. Вздохнул ветерок, на дорожке дрогнули кружева теней от деревьев и кустов. На миг Елене почудилось, что окружающий её мир тоже пошатнулся. Холодное лунное сияние лишь усиливало эффект нереальности.

«Ну, нет! Это невозможно! Нет!» – отказывался верить мозг.

Между тем сумерки сгустились и чудесный аромат ночной фиалки насытил воздух пьянящей сладостью таинственного. Елена жадно вдохнула. Мимо, коснувшись её плеча, скользнула огромная летучая мышь. Девушка вслушалась в ночь – дружный хор кузнечиков заглушал бульканье огородных жаб во влажной траве. Ощутив трение бархатного ушка, щекочущего ногу, Елена улыбнулась.

– Вася, ты тоже испугался? – спросила своего котика.

– Няя! – будто бы подтвердил ласковый зверек.

– Пойдем в дом, дам тебе рыбку, – проворковала Елена голубкой.

Она сошла с места, под босой ногой расплющилось что-то влажно-скользкое.

– Как жаль! Наверное, улитка! – вздохнула Елена и пошла спать.

Тело Елены пыталось уснуть, но мешал активно работающий мозг. «Как такое может быть?» – упорствовала мысль. «Еще как может! Тебе ли удивляться, ведьма? Лучше вспомни о своих неожиданных глазах», – вдруг посоветовал в её голове хриплый циничный голос.

И Елена вспомнила, … вспомнила похороны своего отца… Это было три года назад…

Отец выглядел совершено чужым на празднике Смерти, устроенному в его честь.

В тот страшный день, разбросав то тут, то там веселые зеленые лужайки в красных тюльпанах, в город ворвался солнечный ласковый май. Поэтому и на кладбище расцвела сирень, и беззаботно щебетали воробьи…

Елена не плакала, а лишь прикоснулась ладонью к холодной, окаменевшей отцовской щеке. Щемящая тоска стиснула её сердце: она вдруг почувствовала себя брошенной в черную бездну Печали. Почему-то Елена вспомнила, как она, маленькая девочка, играя в саду, проткнула пальчиком пустую куколку бабочки и, разрушив её, услышала едва слышимый шелест.

На кладбище, рядом с гробом отца, Елена снова услышала этот шелест… Никогда раньше она не испытывала такого леденящего страха одиночества, как в тот особый миг. Ей пришло в голову, что жизнь и смерть – бессмысленная комбинация, и если смерть действительно существует, то жить не стоит. Какой смысл жить при условии, что смерть рано или поздно вырвет из объятий жизни? Неужели только ради своих смертных детей?… Что-то здесь не так, совсем не так, поэтому, наблюдая, как забивают гвозди в крышку гроба, Елена вдруг страшно, на все кладбище, закричала:

– Нет, папа, нет! Ты не можешь умереть!

Странно, но многим почудился с гроба глухой стон. Его открыли. Один смельчак взял покойника за руку, попытался отыскать пульс: тщетно! Мама, вся в слезах, едва держалась на ногах. Глаза Елены были сухими. Гроб забили снова.

– А она и не плачет, вот ведьма… – услышала Елена за спиной злобный женский шепот.

Не плакала Елена и во время шумных поминок. Горький ком облегчения подкатил к её горлу только тогда, когда последние пьяницы, напившись до одури, с хохотом ушли со двора. Она влетела в свою комнату, упала на кровать и бурно разрыдалась.

– Доченька моя, не надо! Не убивайся так! Если бы мы могли вернуть его слезами, – войдя к Елене, попыталась утешить её мама.

– Оставь меня в покое! – отрезала Елена сквозь слезы.

Мама тяжело вздохнула и вышла. Елена, вздрагивая от рыданий, пошатываясь, подошла к зеркалу, сорвала с него черный кружевной платок, вгляделась в свои карие заплаканные глаза и вдруг услышала в голове успокаивающий мужской голос: «Смерти нет, не страдай так, отдохни».

Почему-то Елена не испугалась и не удивилась, а разделась и легла в постель. И не заметила, как крепко уснула. А когда утром проснулась и как обычно подошла к зеркалу, остолбенела: её глаза изменили цвет – с карих на фиолетовые!

С тех пор злобное женское «ведьма» преследовало её в поселке по пятам.

Три года назад… Яркое трагическое воспоминание наполнило её фиолетовые фантастические глаза слезами.

– Что же, как говорит моя крёстная, на всё Воля Божья… Путешествие, так путешествие, – сказала себе, погружаясь в сон.

Глава 2

Проснулась Елена потому, что что-то невесомое приятно щекотало лицо, и почему-то было смешно. Она открыла глаза: на неё пристально, будто бы гипнотизируя, смотрел её котик. Зверёк стоял на задних лапках, упершись передними в кровать, и выглядел комично. Елена засмеялась и погладила его по головке.

– Какие у мальчонки внимательные хорошенькие глазки, – нежно проворковала Елена и погрузилась в себя, – минутку… Вспомнила! Мне снился зелёноглазый красавец-блондин…

Она улыбнулась, покачала головой и снова заговорила с котиком:

– Сон, мой зверёк, это всего лишь сон! В жизни таких суперменов не бывает… Высокий, стройный, широкоплечий, черты лица правильные, выразительные… А глаза! Яркие, глубокие и зеленее твоих, Вася, – и она одарила котика мечтательной улыбкой. – А знаешь, что он сделал?… Вручил мне такие сказочные чёрные розы и одел на мои ноги красные роскошные сапожки, такие элегантные…

Вася, устав от монолога своей хозяйки, требовательно замяукал.

– А тебе бы только есть! – заворчала Елена и встала с постели.

После завтрака она работала на маленьком огороде: старательно вырывала между помидорами сорняки и рыхлила сапою грунт. Котик выглядывал из-под огромного листка лопуха. Красноречивый взгляд зверька так и вопрошал: «Зачем махать руками под солнцем?»

Перехватив Васин взгляд, Елена засмеялась, и села на садовый стульчик отдохнуть. Возле её лица нетронутой нежно-розовой пышкой красовалась роза, вся в сияющих «бриллиантах» росы. Вдруг лепестки цветка зашевелились – что-то крошечное с усилием пыталось вырваться из сладкого, душистого плена.

Внутри восемнадцатилетней Елены продолжало жить дитя с необузданной фантазией и ярким воображением, поэтому она прильнула к цветку завороженным взглядом, едва дыша: наверное, это Оле Лукое расталкивает волшебным зонтиком нежные лепестки и сейчас вынырнет его сказочная улыбка на лукавом личике под смешной шляпкой… А вот и нет! Просто золотисто-зелёный красавец-жук. Елена вздохнула разочарованной девочкой.

– Леночка, иди сюда! – сидя возле дома, позвала мама.

Елена подошла к ней, встревожено всмотрелась в её лицо. Елену ужаснули почти чёрные синяки под мамиными глазами, последнее время она выглядела тяжело больной.

– Мама, как ты осунулась! Что-то с тобой не так, у тебя что-то серьёзное… Может, нужно лечь в больницу, на обследование? Как ты себя чувствуешь?

На миг преодолев тошноту от боли, разгрызающей мозг, мама спокойно, уверено улыбнулась дочери:

– Что ты так испугалась? Я в полном порядке, просто О.К.! Какое там обследование? А главное, за какие деньги? Устала я, вот и всё…

Она была неизлечимо больна, но Елене не признавалась, потому что врач обещал ей полтора-два года жизни. Резонно размышляя, мама решила не поражать дочь горем раньше времени: «На её век еще хватит волнений и бед, пока я жива, пусть живёт без забот».