Дмитрий Добровольский - Верный домоправитель

Верный домоправитель

Дмитрий Добровольский

Редактор И. Харитонова

Корректор Б. Левина

© Дмитрий Добровольский, 2017

ISBN 978-5-4474-0025-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1 глава

Нечестивый собирает

Ибо человеку, который добр

пред лицем Его, Он дает мудрость

и знание, и радость; а грешнику дает

заботу собирать и копить,

чтобы после отдать доброму

пред лицем Божиим.

И это – суета и томление духа!

Передний автомобиль звучно рассекал высокую траву, которая поглотила едва заметную дорогу. Два автомобиля следовали сзади. Пыли почти не было. Вот наконец группа остановилась в самом центре большого поля. Из среднего автомобиля неловко вылезли два человека и стали неспешно удаляться от бронированного гиганта. Наступал вечер, но солнце нещадно обрушилось на непокрытые головы немолодых уже мужчин.

Кто должен начать разговор, было видно сразу: седовласый пожилой джентльмен излучал власть, его походка, чуть приподнятый подбородок и глаза выдавали человека, привыкшего к подчинению окружающих.

– Я прожил в Цюрихе всю жизнь, но такой жары не припомню… Хочу согласовать с Вами, господин Окрог, несколько вопросов, – начал разговор седовласый.

Собеседник, респектабельного вида человек, одетый явно не по погоде в дорогой костюм и галстук, не мог скрыть своего возмущения:

– Меня обыскивают! За мной постоянно следят Ваши люди! Я не привык к такому обращению! Я едва сдерживаю службу безопасности банка. Вы же знаете, господин Киншерг, что всех руководителей нашего банка постоянно охраняют.

– Да, знаю. Прошу прощения. Я увеличу Ваш гонорар в два раза. Поймите, деньги, которые я собираюсь положить на счет, очень, очень большие, поэтому я осторожничаю… Здесь нас никто не слышит.

– Понимаю. Все готово к принятию вклада. – Банкир взял себя в руки, и его голос зазвучал спокойнее и увереннее: – Полной информацией владеют только три человека, включая меня. Но Ваше условие! Оно полностью нарушает принятые банком правила!

– Это условие нельзя изменить! – отрезал Киншерг, его жесткий и холодный взгляд, казалось, мог уничтожить собеседника.

– Но послушайте! – не сдавался банкир. – Если Вы потеряете ключ, мы не сможем вернуть Вам деньги!

– Это исключено! Ключ будет в надежном месте.

– Воля Ваша! – Окрог дрожащей рукой ослабил галстук и выпалил свой последний аргумент: – Любому человеку с улицы, который впишет свое имя в документы, мы будем вынуждены выдать все деньги! Это немыслимо!

– Я знаю. – Киншерг явно решил закончить разговор. – Завтра в десять часов машины с грузом подойдут к хранилищу. Как только формальности будут улажены, прошу ко мне в гости. А теперь нам пора возвращаться. Пойдемте.

На следующий день в назначенное время несколько огромных грузовиков скрылись за бесшумными воротами хранилища банка. Немногочисленные прохожие, наблюдавшие за этим, даже представить себе не могли, что мимо них провезли одно из самых больших состояний Европы.

«Нужно было отказаться от встречи под каким-нибудь предлогом, – думал Окрог, въезжая на территорию великолепного замка богача. – Ну что ж, при первой же возможности сбегу!»

Хозяин замка лично встретил гостя у роскошных дверей и проводил его в свой кабинет.

– Я Вам благодарен, господин Окрог. Гонорар сегодня переведен на указанный Вами счет. Предлагаю выпить за взаимовыгодное сотрудничество, – с этими словами Киншерг резким движением открыл бар и взял два бокала.

– Чисто символически, я знаю, что Вы за рулем, – произнес, широко улыбаясь, гостеприимный хозяин.

Искрящееся вино быстро наполнило бокалы.

– Спасибо! За благополучное завершение столь непростого дела, – краснея, произнес гость.

– Пойдемте, я покажу Вам мой сад, – пригласил богач, давая понять, что после непродолжительной экскурсии визит будет закончен.

Когда автомобиль банкира скрылся за деревьями аллеи, Киншерг подумал: «Хороший малый. Жаль его. Яд очень сильный, нужно хорошенько вымыть бокал».

Через неделю Окрог неожиданно умер. Сердце. А еще через полгода тихо ушли из жизни все, кто хоть что-то знал о необычном вкладе.

2 глава

Нечестивый упал в яму

Вот нечестивый зачал неправду,

был чреват злобою и родил себе ложь;

Рыл ров, и выкопал его, и упал в яму,

которую приготовил.

Злоба его обратится на его голову,

и злодейство его упадет на его темя.

Едва секретарь Киншерга успел доложить, что начальник службы безопасности просит его принять, как дверь кабинета резко открылась и на пороге появился высокий спортивного вида мужчина.

– Ты хотел меня видеть? Что случилось? – Киншерг заметно нервничал, встав из-за стола.

– Да, шеф! – Глаза широкоплечего интеллектуала блеснули недобрым огнем. – Я верно служил Вам много лет. Я лично исполнил полгода назад Ваше поручение, взял грех на душу! – голос главного телохранителя звучал все громче и все более угрожающе.

– Я благодарен тебе. Что ты хочешь?

– Я чувствую, что ты отравил меня так же, как и других! – Разъяренный слуга бросился на своего хозяина, но выстрел в грудь его остановил.

Вбежавшие через несколько секунд охранники увидели страшную картину. Начальник службы безопасности с искаженным от злобы лицом лежал в крови возле шефа, испуганный взгляд которого застыл навсегда: в его шее торчал причудливой формы шип, такой же, как и в руке мертвого главного телохранителя.

3 глава

Господь защищает сына

Они были тогда малочисленны

и ничтожны, пришельцы в ней,

И переходили от народа к народу,

из одного царства к другому народу;

Но Он никому не позволил обижать

их, и обличал за них царей:

«Не прикасайтесь к помазанным

Моим, и пророкам Моим не делайте зла».

Двадцать лет спустя

В эту совещательную комнату руководители одного из крупнейших банков Швейцарии заходили редко: особой необходимости в столь строгих мерах безопасности почти никогда не возникало. Но данный случай был особый: было видно, что управляющий банка, обычно спокойный, уравновешенный человек, сегодня нервничал чрезвычайно. Поэтому, когда он заговорил, немногочисленная аудитория внимала в полной тишине.

– Господа, я управляю банком более пятнадцати лет, вы тоже все не новички, – было видно, что банкир не знал, с чего начать. – В общем, вы знаете, что значительную часть активов нашего банка составляет этот необычный вклад.

Собравшиеся одобрительно закивали головами.

– Не скрою, – продолжил управляющий, – я хотел навести справки о владельце. Ничего не получилось. Я осторожно советовался с юристами, консультировался в разных инстанциях…

– Можешь говорить с нами откровенно и прямо: что ты хочешь? – вступил в разговор уверенный в себе мужчина лет пятидесяти.

– Откровенно?! – управляющий вскочил из-за стола. – Много лет владелец вклада не появлялся, и тут к нам обратился этот странный человек из России! Без сопровождения, без охраны. Он пришел как обычный посетитель и предъявил свои права на такой вклад! – Глава банка упал в изнеможении на стул, вынул безупречный платок и закатил глаза.

– Послушайте! – закричал грузный мужчина с жестким взглядом. – Вы знаете, что за интересы банка я готов перегрызть горло любому, не зря я возглавляю юридическую службу нашего банка. Я решил уничтожить этого русского, вы меня знаете. Он приехал с семьей, но я ни перед чем бы не остановился! Но тут… – Голос толстяка задрожал, на серых глазах выступили слезы, – три дня назад скоропостижно умерла моя мать. Я знаю, понимаете, знаю, что это наказание! Более того, меня постоянно преследует мысль, что если я сделаю зло этому русскому, то умрут все, все! Мои родственники, мои дети… – Мужчину сотрясли рыдания.

– Да, да, и мне тоже вчера приснился сон: кто-то очень строго предупредил меня, чтобы я не делал ничего плохого русскому! – прошептал в величайшем возбуждении управляющий.

– Что ж, – тяжелое молчание прервал самый молодой из собравшихся банкиров, – я предлагаю с ним договориться: пусть снимает со счета любые суммы. Будем молить Бога, чтобы основная часть вклада осталась. Мне лично этот парень из России показался скромным человеком, не думаю, что он начнет тратить много.

– Хорошо, на этом и остановимся, – с облегчением закончил совещание управляющий банка, – пожалуйста, поскорее все оформите. Я слышал, что наш самый главный клиент живет с семьей в гостинице и во всем себе отказывает.