Беглецы. Неземное сияние - Крауч Блейк

Блейк Крауч

Беглецы. Неземное сияние

Blake Crouch

RUN

RUN by Blake Crouch © 2011. This edition published by arrangement with InkWell Management LLC and Synopsis Literary Agency

© Гольдич В. А., Оганесова И. А., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление ООО «Издательство «Э», 2016

Два видеофильма, снятых туристами, подтвердили факт совершения убийств. Сначала всем показалось, что в первом фильме дельфин ловит лосося, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это безжалостное нападение одного бурого дельфина на другого. Команда описала раны млекопитающего так: «Возможно, это самый жуткий пример внутривидовой агрессии, с которой кому-либо из нас довелось столкнуться. Молодую самку в буквальном смысле забили до смерти».

Данное нападение… является первой зафиксированной смертельной атакой среди шимпанзе. До этого момента… ученые считали, что поразительная способность к насилию является чертой, присущей только нам, людям. Они были уверены, что лишь человек способен выслеживать и убивать своих соплеменников.

Пролог

Потрепанный флюгер безвольно висит на шесте, сорняки проросли из трещин на взлетном поле, на котором она стоит, вдалеке из кучи искореженного металла торчат опорные балки – три ангара, давным-давно рухнувшие на полдюжины самолетов с одним или двумя двигателями. Она смотрит, как под натужный рев пропеллеров взлетает доставивший ее сюда «Бичкрафт», как он поднимается над верхушками сосен примерно в четверти мили от конца взлетной полосы. Она идет по полю, и утреннее солнце набрасывается на ее обнаженные плечи, но трава под ногами в легких сандалиях еще влажная от росы. Кто-то бежит в ее сторону. Команда у нее за спиной уже приступила к работе. Она не сомневается, что они начали, как только стало достаточно светло.

Молодой человек, который пришел ее встретить, улыбается и пытается забрать у нее дорожную сумку, но она говорит:

– Нет, я сама, спасибо.

И продолжает идти, разглядывая городок из белых полотняных палаток, стоящих на расстоянии нескольких футбольных полей, возле северной опушки леса. Она думает о том, что, скорее всего, этого недостаточно, чтобы спастись от вони, которая заполняет все вокруг, когда дует южный ветер.

– Вы хорошо долетели? – спрашивает молодой человек.

– Нас немного болтало.

– Так здорово наконец познакомиться с вами! Я читал все, что напечатано о вашей работе. И даже использовал две ваши книги в своей диссертации.

– Это замечательно. Удачи вам.

– Знаете, в городе есть несколько приличных баров… Может быть, мы с вами как-нибудь сходим в один из них и поговорим?

Она снимает тяжелую сумку, висящую у нее на плече, и подныривает под желтую полицейскую ленту, которая огораживает яму.

Они подходят к краю.

– Моя диссертация посвящена… – снова пытается начать разговор молодой человек.

– Прошу прощения, как вас зовут?

– Мэтт.

– Я не хочу показаться вам грубой, Мэтт, но не могли бы вы оставить меня здесь одну на пару минут?

– О, конечно! Разумеется.

Парень направляется к палаткам, а она опускает на траву сумку, одновременно прикидывая, что размеры ямы составляют где-то тридцать пять на двадцать футов.

Неподалеку работают девять человек, которые, похоже, не обращают внимания ни на мух, ни на страшную вонь: каждый из них занимается своим делом. Она садится и начинает наблюдать за ними. Неподалеку мужчина с седеющими волосами до плеч вгрызается киркой в земляную стену. Молодая женщина – вероятно, еще один интерн – снует с места на место, наполняет ведро землей, а затем высыпает ее в кучу около южного края ямы. Всюду, где видны останки людей, в землю воткнуты флажки.

Она считает эти флажки и перестает, насчитав тридцать.

Ближайший к ней антрополог сложил на подставке человеческий скелет и теперь занимается деталями – палочками для еды вычищает щели между ребрами. Сверху лежат частично присыпанные землей другие скелеты: останки людей, с которыми она близко познакомится в следующие несколько недель. Дальше, внизу, тела, скорее всего, мумифицировались или даже вовсе лишились плоти – все зависит от количества воды в могиле.

Рядом с палаткой патологоанатомов, по другую сторону ямы, прямо на траве стоят столы, и возле одного из них работает женщина, с которой она уже встречалась во время предыдущих миссий ООН. Эта дама раскладывает маленький скелет на куске черного бархата, чтобы потом сфотографировать его.

Неожиданно она понимает, что плачет. Но слезы – это хорошо, это даже полезно в ее работе, просто почему-то они всегда появляются не вовремя. Она знает, что плакать у могил нельзя: если ты потеряешь над собою контроль, вернуть его будет почти невозможно.

Приближающиеся шаги прерывают ее размышления. Она вытирает лицо, поднимает голову и видит Сэма, лысого худого австралийца, руководителя группы, который всегда носит галстук, особенно когда выезжает в поле. Его резиновые сапоги громко шуршат по траве. Он подходит, садится с нею рядом, и она чувствует запах разложения. Сэм снимает грязные перчатки, доходящие до локтей, и швыряет их в траву.

– Сколько тел вы уже достали? – спрашивает она.

– Двадцать девять. Карты показывают, что трупов сто пятьдесят, и внизу еще сто семьдесят пять, – рассказывает австралиец.

– Какова демография?

– Мужчины, женщины, дети.

– Скоростные пули?

– Да, мы собрали целую тонну гильз от патронов «ремингтон»[1] калибра двести двадцать три. И это захоронение тоже необычно. То же самое мы видели в массовой могиле в Денвере. Слышала?

– Нет.

– Тела расчленены.

– Вы определили, при помощи чего?

– В большинстве случаев это очень грязная работа, как будто орудовали мачете или топорами. Кости раздроблены.

– Это можно сделать цепной пилой.

– Умница.

– Боже праведный!

– Я думаю, они сначала убили всех, стреляя из винтовок «AR-15»[2], а потом воспользовались цепными пилами, чтобы никто не смог выбраться.

Светлые волосы на затылке женщины шевелятся, словно хотят встать дыбом, и она чувствует, как в позвоночник ей вгоняют кусок льда. С голубого июньского неба льются лучи солнца, особенно горячего на такой высоте. Но на пиках далеких гор, выступающих над кронами деревьев, лежат шапки снега.

– Ты как? – спрашивает Сэм.

– В норме. Просто это моя первая миссия на Западе. До сих пор я работала в Нью-Йорке.

– Послушай, возьми один день, чтобы акклиматизироваться. Здесь тебе потребуется ясная голова.

– Нет. – Она встает, поднимает с травы дорожную сумку и включает ту часть своего сознания, которая работает исключительно как холодный, отстраненный ученый. – Займемся делом.

Когда происходит массовое убийство, нет такого места, где можно чувствовать себя спокойно.

Глава 1

Президент только что закончил читать обращение к согражданам, и журналисты с политическими обозревателями вернулись к экранам, как уже делали в течение трех дней, чтобы попытаться разобраться в воцарившемся хаосе.

Ди Колклу лежала и смотрела новости по телевизору плоским экраном на девятом этаже отеля, находившегося в десяти минутах от ее дома. Она зажала между ногами скомканную простыню, и воздух от кондиционера холодил ее покрытую капельками пота кожу.