Серая радуга (СИ) - Кисель Елена Владимировна Страница 12

— Умеешь водить такое дракси?

Чего тут уметь, тут выживать надо — но Макс уповал, что артемагиня сама догадается об ответе. Ни руля, ни педалей, ни еще какого-нибудь признака приборной панели перед Максом не было, из чего следовал радужный вывод: монстр управляется, подобно всем драконам Целестии, нажатием на определенные точки, каждой из которых соответствует своя команда.

— Держитесь крепче! — крикнул Макс и наугад врезал ногой дракону по хребту.

Неизвестно, как откликались на такое целестийские драконы, но в недавнем прошлом изделие гордой японской нации с экстремальным «бь-у-у-у-у!» секунд за семь разогналось миль до ста в час.

На земле, вернее, чуть над землей. Одалиски Ягамото брызнули во все стороны; Дару, Кристо и Макса вмяло в сидения, а впереди замаячила сотней светлячков автомагистраль, и этот вид заставил ногу Макса с удвоенным ожесточением проехаться по хребту дракона раз-другой.

Сначала резко упала скорость, потом включились фары-глаза, а потом развернулись с металлическим шумом крылья (коротковатые, но явно мощные) — и драконистый автомобиль взмыл магистралью. Кристо испустил долгий ликующий вопль:

— Вот это круть!

Дара была настроена более мрачно.

— Мы бежали от них так, будто нас совершенно точно попытаются убить.

В воздух из знакомого им переулка взвилась длинная струя огня, в бессильной ярости едва не дотянувшаяся до дракона.

— Я знаю Ягамото, — сквозь зубы заверил Макс. — У него наверняка целая армия неподалеку, а у тебя отобрали сумку.

— Здорово, что я этот драконит забыл, да?

Нога Макса конвульсивно притопнула по спине их средства передвижения, заставив дракончика перейти к средствам высшего пилотажа. Беседу пришлось продолжить через пять минут воплей, попыток найти ремни безопасности и судорожных тыканий во все точки лопаточной области «Ниссана», какие только могли обнаружиться в этой жуткой круговерти.

— Хорошо, что сейчас ночь, — вымолвила Дара, тяжело дыша и сдерживая позывы тошноты. — Иначе мы встревожили бы местных.

Целестийский оптимизм.

Воздух на улицах, над которыми они пролетали, звенел от криков аборигенов. Макс попытался осторожно заставить дракона сменить высоту и замечательно этого добился: они снизились на пять метров и теперь гордо летели вдоль какой-то авеню. По счастью, улица была прямой: Ковальски не имел понятия, как маневрировать. И не хотел даже думать, что будет, если на пути окажется небоскреб.

Сооружать искажалку было не из чего. Несколько тысячам американцев нынче ночью предстояло уверовать в апокалипсис, трансформеров и НЛО, как кому больше нравится.

И к тому же внизу появилось несколько машин погони. Ягамото реагировал быстро и не любезничал на дорогах: на авеню то и дело доносился звук столкновения. Значит, не миновать и полиции.

Пожалуй, во всем этом был только один утешающий момент, и его озвучила Дара.

— Кажется, летим в сторону двери.

Макс незаметно вытер слегка дрожащей рукой лоб и мысленно попросил девушку не загадывать наперед.

Ковальски был на «ты» со средствами передвижения. Вертолёт он бы в воздух не поднял, но мотоциклы, автомобили, тягачи и даже автобусы подчинялись ему отменно. За свою богатую приключениями жизнь Макс успел поучаствовать и в погонях, и в авариях — но только эту поездку, вернее, полет, он после вспоминал с невольной дрожью в коленях.

Дракон-автомобиль повиновался малейшему прикосновению или тому, что он считал прикосновением. Предсказать реакции полумеханической твари было невозможно: она могла послушно повернуть направо, чтобы избежать выросшего впереди дома, — и тут же счастливо ринуться вниз только потому, что там была заправочная станция. Макс изобразил что-то вроде игры на органе, поживиться дракончику не удалось, что он с лихвой окупил, подцепив у грузчиков ночной пивнушки ящик виски. Видимо, ему шло впрок любое горючее. Полет продолжился уже на фоне глухого и жалобного треска бутылок и довольного урчания в брюхе зверя. Контролировать летающую тачку стало сложнее, но они уже обогнали Ягамото — на первой же пробке — и теперь упорно продвигались в нужном направлении. Дара даже сделала попытку утешить Макса в его горе.

— Мы можем сделать вид, что снимаем кино.

Макс скептически оглядел бьющиеся справа-слева мощные крылья.

— А кто-нибудь сделает вид, что нам поверил.

Нью-Йоркская дверь в Целестию целиком соответствовала городу: была огромной, располагалась на порядочной высоте, и в ее оформлении отсутствовали всякие зачатки вкуса. Располагалась она в помпезной надстройке над одним из клубов в небогатом квартале. Никто не удивлялся и не спрашивал, почему это над третьим этажом клуба располагается нечто вроде гаража, и массивные двери этого нечта всё время закрыты (конечно, если не считать того момента, когда эти двери открывались изнутри, и какой-нибудь целестиец почти падал вниз с истошным: «Предупредить нельзя было?!») Но на этот раз местным жителям пришлось призадуматься — когда на горизонте появилась точка с двумя крыльями, растущая с бешеной скоростью и нацеленная, как дротик для дартса, на эти самые двери.

Нацеленность дракона создавала Максу дополнительные сложности. Она, да еще полицейские «вертушки», которые уже были подняты в воздух и теперь потихоньку начинали сближение, отнюдь не с целью переговоров.

Когда Кристо понял, что они сейчас просто протаранят дверь, он попытался было издать какой-то предупреждающий вяк, что было хладнокровно пресечено Максом в самом начале:

— Не старайся. Я понятия не имею, где у него тормоз.

— Сверни!

Ответ был хлестким, коротким и не для нежных ушей. Макс испробовал уже все, что мог, но одуревший от вискаря зверь на полной скорости несся к дверям, за которыми ему, артефакторному созданию, наверняка чудилась родина.

В последний момент перед ударом дракон распахнул пасть и сокрушительно дохнул перед собой, но не пламенем, а таким алкогольным духом, что двери распахнулись настежь сами.

Ну, и в результате ожидаемый таран был осуществлен не на выходе из внешнего мира, а на входе в Целестию.

[1] «Black water» — ЧВК, проще говоря — наёмники.

Глава 4. День Витязя

Многое видели солдаты Кордона. Суровым защитникам границ Целестии и с закрытыми глазами представлялись недовольные физиономии туристов, кровавые разборки с нежитью, коварные маневры контрабандистов…

Но это зрелище в личном рейтинге кордонщиков потянуло на какой-то невероятный, никем пока ещё не установленный уровень.

Первым делом дежурный в наблюдательной полусфере дико выпучил красные от наблюдений глаза, с силой их протер и опять выпучил. Потом попытался привлечь внимание сотоварищей криками и жестами, но получились одни только жесты.

Потом сотоварищи, которые как раз разбирались с парой пойманных контрабандистов, всё увидели сами.

Двери О-37 больше не было. Летящие по воздуху щепки красноречиво показывали, что ошибки-то никакой нет, совсем недавно дверь присутствовала на положенном месте. А из пустоты дверного проема выдавливалось по пяди железное, крылатое создание, отдаленно напоминающее дракона. Создание пребывало в недоумении, почему это просторный вход стал узким выходом, а потому оглашало округу истерическими гудками. Три человека в кабине на спине у создания были бледны, мрачны и вряд ли надеялись выжить.

Треск и скрежет стал громче, когда в проем полезли крылья и кабина, а от двери не осталось даже косяков — просто дырка в перламутровом пространстве Кордона. Трое в кабине одновременно проорали: «Слезаем!» — но ничего не слезли, потому что железный ящер, несильно оттолкнувшись странными круглыми лапами, рванул вверх. До остолбеневших кордонщиков еще успел донестись девичий визг:

— Одона-а-а-а-ар!!

Через секунду солдаты Кордона могли лицезреть только щепки на земле, да безмятежно чистое звездное небо с лунной радугой в первой фазе.

Тот, кто был помоложе и потупее, почесал затылок и мрачно повторил: