Рейд, дающий надежду (СИ) - Шведов Павел Страница 22

Весь полк выстроился на плацу. Основательно покусанные в недавнем бою батальоны, их рота, техники, штабные, обеспечение, охрана, медики. Перед полком стояла целая делегация. Батя с адъютантом, генерал Самойлов и сам генерал Мясников со своей свитой.

— Товарищ, верховный главнокомандующий, полк к торжественному смотру построен, — доложил Батя.

Мясников вышел вперед и обратился к полку.

— Товарищи. Бойцы и офицеры. Хочу в первую очередь поблагодарить вас всех за героическую оборону Горного. Вы храбро сражались с многократно превосходящими силами противника. Вы дали возможность другим соединениям выполнить поставленные задачи. Своим беспримерным героизмом вы доказали, что вы одни из лучших. Отныне 38-й ударный танковый полк получает звание гвардейского. Официальным именем полка становится ваше неофициальное название. Поздравляю Вас, «Злобные танкисты».

Мясников подождал, когда стихнет троекратное радостное «ура» и продолжил.

— Также хочу особо отметить первую отдельную роту вашего полка. Они первыми вступили в бой с противником. Сражались, теряя друзей, в окружении превосходящих сил врага. Они выполнили поставленную задачу. Обнаружили и поспособствовали уничтожению огромной ударной группировки противника. Своим подвигом они спасли всех нас. Они защитили сердце нашего анклава — город Новосибирск. За героическое выполнение боевой задачи весь личный состав первой роты представлен к награждению медалью Золотая Звезда и званию Герой России. В том числе и посмертно.

— Стой, не падай, — прошептал Зипка Кристине, у которой от слов главнокомандующего подкосились ноги, хотя сам был близок к тому, чтобы тоже куда-нибудь присесть. Высшая награда анклава, не смотря на все перипетии не сменившая исторического названия! Награждения ей удостаивались единицы. И теперь они, их рота, в полном составе герои!

Мясников в окружении всей собравшейся свиты подошел к ним и начал награждение. К нему по очереди подходили бойцы, он вешал им на грудь медаль, пожимал руку и коротко поздравлял. Последним подошел Пашка. С ним Мясников разговаривал почти три минуты. После вручения медали Пашка развернулся и абсолютно деревянным шагом вернулся обратно в строй.

— Поздравляю, вас бойцы, — сказал Мясников напоследок: — Мы надеемся, что вы и впредь будете верно служить нашей Родине. И еще не раз мне выпадет честь награждать вас.

— Служу России! — проорал весь строй первой роты. Радостные, довольные улыбки светились на их лицах.

Мясников развернулся и пошел. Следом за ним уходили офицеры его сопровождавшие. Напротив роты остался, стоять только Батя.

— Вы булки не расслабляйте, — сказал он по обыкновению: — Впереди у вас долгая и тяжелая работа. Ваш командир донесет поставленную задачу. Не подведите. Все. Вольно. Разойдись.

Батя отвернулся и пошел к остальным подразделениям полка.

Строй роты распался. Парни поздравляли друг друга, выпендриваясь и выпячивая грудь. К Пашке подошёл Лёха. — Папа, за что Героев нам дали? Мы же ничего особого не сделали.

— Начальству виднее, что мы сделали, — задумчиво произнес Пашка.

— А о чем вы с Мясниковым говорили? — поинтересовался Славка.

— О разном. О смысле жизни, о смысле войны. Даже о поэзии.

— О, как! — удивился и не поверил Славка. С Пашки станется ответить так, чтобы было непонятно.

— Привет, парни, — подошёл к ним Дед: — Поздравляю.

— Спасибо, — дружно ответили Деду.

— Вы не в курсе, куда ваши все танки забрали с утра? — спросил Дед.

— Как забрали? — удивился Лёха.

— Дали команду погрузить все танки, даже неисправные, на тягачи. Потом их куда-то угнали. Водилы не наши были, но приказ за подписью Бати. Куда везут, не сказали. Тягачи обещали вернуть позже.

— Папа? — вопросительно уставился на Пашку Славка.

— Это мы теперь танковая рота без танков что ли? — спросил Семён.

— Все нормально. Скоро все узнаете, — таинственно ответил Пашка.

***

В полковой столовой их уже ждал праздничный обед. Повара расстарались и наготовили всего, что только можно было вообразить. Мясо, рыба, разные салаты. С фруктами только была беда. Из напитков новоявленным героям предлагали только геройскую водку. А в чем ещё золотые звезды обмывать?

Рота строем вошла в столовую. Уселись за столы. Зазвенели опускаемые в стаканы медали. Зажурчала наливаемая до краев водка.

— К обмыванию приступить! — скомандовал Пашка. Все поднялись, взяли в руки стаканы.

— Ребята, я за вас всех рад, — сказал присутствующий здесь же Батя: — Еще раз поздравляю. — Поднял стакан и, отсалютовав всем присутствующим, выпил. Все остальные последовали его примеру.

— До дна! — сказала Диана сморщившейся над стаканом водки Кристине. Та горестно вздохнула, выдохнула и выпила весь стакан в один присест. Водка, обжигая горло, рванула в желудок, из глаз потекли слезы. В голове возник шум приближающегося поезда. Видимо, водка нашла себе путь. Кристина замахала руками, пытаясь что-то сказать. Догадливый Зипка протянул ей соленый огурец на вилке. Она схватила его и мгновенно проглотила. Лучше не стало. Диана подала ей стакан с морсом. Морс помог, залив разгоравшийся в груди пожар.

— Уф, — наконец смогла выдохнуть Кристина, чувствуя, что куда-то уплывает. Кто-то ее посадил на стул. Нацепили обратно вытащенную из стакана медаль. Вручили в руки вилку и пододвинули тарелку. — Давай, закусывай, а то уедешь, — сказал ей голос Дианы.

— А я уже, — хихикнула Кристина и начала заваливаться лицом в тарелку.

***

— Я не исключаю такой возможности, — сказал Славка сидящему рядом Лёхе.

— Вот я и говорю. По любому так и окажется, — сказал Лёха.

— О чем речь? — подошел к ним Семён. Он, вообще, шел освежиться, но краем уха зацепил интересный разговор двух командиров взводов и решил, что ему точно нужно в нем поучаствовать.

— Да, Лёха утверждает, что нам новые танки выдадут. Раз старые забрали, — ответил Славка.

— Ну, не на ремонт же их увезли, — сказал Лёха: — Тем более мой полностью исправный был. И Волка тоже.

— Эх, плакала моя магнитолка, — сказал Славка. У него в танке стояла какая-то навороченная автомобильная магнитола на андроиде. Пусть без интернета в ней не работала половина функций, но она была предметом Славкиной гордости и поводом лишний раз похвастаться.

— А у Пашки спрашивали? — поинтересовался Семён.

— Молчит, как партизан, — ответил Лёха, наморщив лоб. Видимо представил, как пытает кипятильником привязанного к стулу Пашку, требуя рассказать, куда тот дел танки.

— Учитесь, салаги, — сказал Семён и направился в сторону одиноко сидящего за столом Пашки, о чем-то глубоко задумавшегося, судя по тому, как он пытался что-то подцепить вилкой в давно пустой тарелке.

— Пашка, а ты не знаешь, куда Кристина делась? — спросил Семён, присаживаясь рядом.

Пашка очнулся, посмотрел на Семёна, узнал и попытался улыбнуться. Вышла какая-то перекошенная жуткая гримаса. Семён повторил вопрос.

— А, вон она на диванчике, — ответил Пашка, показывая рукой в сторону. Семён повернул голову и увидел сладко спящую Кристину, заботливо прикрытую невесть откуда взявшимся одеялом. Из-под одеяла торчали только две пятки.

— Понял, — кивнул Семён: — Слушай, а мне на новом танке можно будет тот же номер сделать?

— А у нас новые танки будут? — сделал удивлённое лицо Пашка: — Круто! Погоди, а какие? Хуже что ли дадут? У нас ведь самые лучшие были. Вот блин.

— Не проканало, — поднялся из-за стола Семён.

— Стой, — остановил его Пашка: — Этих двух Ришелье недоделанных сюда зови. Разговор есть.

— Это мы можем, — ответил Семён, повернулся к Лёхе со Славкой и замахал им рукой. Те поднялись и быстрым шагом подошли.

— Садитесь, товарищи офицеры, — сказал им Пашка. Те с опаской уставились на него и осторожно присели.

— Итак, я уже понял, что вы головы себе сломали неясным будущим нашей роты. Какие-то тренировки, обучение, танки забрали. Еще и медальки повесили и гвардией обозвали.