Моё желтоглазое чудо (СИ) - Валарика Кира Оксана Страница 25

Глава 10

— Без тебя не могу я дышать, ведь хочу я рассветы встречать, сидя рядом с тобою, мой свет… Убивает меня твое «нет»….

К четвертой строчке я пришла в себя. Какая я молодец!

— Кто дал тебе мой номер?

Нейтан тихо рассмеялся, но через мобильник его смех прозвучал слишком дьявольски:

— Староста дала. Я ее о-очень попросил.

Я вздохнула. Стоило выбрать между желанием досчитать до десяти и покричать в потолок «вселенная, за что?», но времени небыло ни на то, ни на другое.

— И ты звонишь мне, чтобы прочитать странные стихи?

Если он теперь будет названивать мне, как маньяк, придется номер поменять. Интересно, ему что, больше заняться нечем? Уверена, у такого парня куча забот!

— Ты не пришла сегодня. Где ты?

Я философски пожала плечами. Оказывается, я должна была отчитаться о своем отсутствии не только перед администрацией, но и перед ним. Кто бы мог подумать.

— Тебе-то какое дело?

Мы не говорили с ним с тех самых пор. То есть, со вчера. И я бы очень хотела, чтобы этот период затишья не заканчивался. Ну, по крайней мере, не так быстро. Благо, выпитая с утра пораньше валерьянка еще действовала, так что я могла разговаривать с ним на равных.

— То есть как это какое? — в его голосе появилось столь искреннее удивление, будто я запамятовала, как вышла за него замуж, и теперь спросила, что он делает в моей постели в одной фате. — Между прочим, у нас сегодня всего три пары. И мы могли бы… порисовать.

Я честно сделала вид, что не заметила заминку в его речи. Не по телефону же отношения выяснять. Хоть и очень хотелось. Впрочем, мне так же было интересно, есть ли предел его коварству и наглости.

— Прости, но ничего не получится, — я прижала телефон щекой к плечу и подхватила на руки коробку с документами. — Я на работе до самой ночи, так что в другой раз.

Коробка оказалась не столь увесистой, как мне предвиделось, так что я смогла взять ее одной рукой, а во вторую вернуть телефон. Спокойная, необремененная особой ответственностью задача — носить коробки с документами из архива в кабинет директрисы и обратно. То, что мне сейчас нужно, а не вот такие вот разговорчики.

— Адриан Георгиевич будет очень опечален, — Нейт попытался зайти с другой стороны.

Я улыбнулась. Торжествующе и самодовольно. Даже не знаю, почему это было посчитано мной за победу:

— Я ему звонила. Предупредила, что меня сегодня не будет, он не против. Плюс к этому, тебе же никто не запрещает пойти и поработать самостоятельно. Дописать надпись, сделать контур.

Добравшись до лестницы, я начала спускаться, топая при этом, как слон. Вот интересно, эта лестница именно меня так не любит, или тут просто акустика такая?

— Одному скучно.

Я буквально наяву увидела, как он по-детски надувает губы, выражая свое недовольство. И от мыслей о его губах щеки против моей воли залились румянцем. Вот почему? Почему он так действует на меня? Неужели мне достаточно смазливой мордашки и пары знаков внимания, чтобы я уже была у его ног? Он же бабник, как и все ему подобные.

Голос разума попытался пискнуть, что для такого вывода у меня нет оснований, но я проворно заткнула ему рот воображаемым кляпом. Бабник, я сказала! У него вон какая девица рядом, а он от меня чего-то хочет. Вот тебе и основание, вот тебе и доказательство. Не привык просто ни одной юбки пропускать.

— Поэтому, да? — то ли раздраженно, то ли обижено вопросила я, резко останавливаясь.

— Что? — непонимающе уточнил Нейт.

Пришлось подавить еще один тяжелый вздох. Не хотела же по телефону отношения выяснять, ну, чего язык-то не прикусила?

— Поэтому ты это делаешь? — вернув голосу спокойные интонации, я снова зашагала дальше по лестнице. — Тебе скучно?

— Что «это»? — все еще играл в несознанку он.

— Ох, не притворяйся, что не понял, — я недовольно шикнула, зацепившись рукой, которой придерживала коробку, за поручень. — Ты знаешь, о чем я.

Несколько секунд в трубке царила тишина. Я уже заподозривала, что нас рассоединили, а я прослушала сигнал. Но проверка показала, что дело не в связи.

— Ты такая глупая, — наконец, сообщил Нейтан, не удосужившись убрать из голоса раздражение, и нажал на отбой.

Услышав характерный гудок, я удивленно посмотрела на экран. Это я тут в позу должна вставать от его поведения, а не он! Но, может, обидится и отстанет?

Я представила себе такое развитие событий, казавшееся весьма вероятным, и вдруг осознала, что мне печально от этого. Как бы я не брыкалась, он мне нравился, и нравился очень сильно. Мне даже вечерами, кажется, стало не так плохо. Это, конечно, было не так странно, как его ко мне интерес, но все же тоже отдавало легкой ноткой неправильности. В конце концов, что в нем было такого, чего не было в других? Тот же Эд вон, тоже не тварь рогатая, девушки его взглядами провожают алчными, да и характер у него получше будет, ан нет, не теплеет от его взгляда в груди, сердце учащенно не бьется, да коленки не дрожат. Эх, сердце девичье — сущность глупая!

С такими мыслями я и вошла в кабинет директрисы, поставила на стол принесенный ящик, потянулась было к другому, чтобы отнести обратно.

— Лиана, солнышко, поднимись к Франциско, попроси сделать нам кофе с пирожными, — женщина подняла на меня взгляд от бумаг и мило улыбнулась.

Я едва удержалась, чтобы не пожать плечами. Только кивнула послушно:

— Как скажете, — и снова покинула комнату.

Это вот все тоже было странным, на самом деле. Марианна вызвонила меня с учебы, даже договорилась с преподавателями, буквально оформив мне отгул. И ради чего? Ради того, чтобы я побыла ее девочкой на побегушках, выполняя мелкие поручения. Принеси, подай, сложи… в другое время я, может, была бы недовольна таким положением вещей, но сегодня испытывала к начальству скрытое чувство благодарности за то, что не нужно было находиться рядом с Нейтом. Мне нужна была эта передышка, немного свежего воздуха и возможности чуточку расслабиться, не ожидая, что он подкрадется и учинит еще что-то, совершенно выбивающее из колеи.

Впрочем, я немного солгала каверзному брюнету — я освобожусь сегодня к двум. Это даже раньше, чем закончится пара. Потом Марианна обещалась отвезти меня, куда скажу. И я поеду рисовать Адриану Георгиевичу плакат, лелея надежду, что отпугнутый моим отсутствием Нейтан решит не заниматься скучным делом и пойдет домой. Вот такая вот я нехорошая, атата мне.

И все это было бы просто шикарно, если бы не это «солнышко» из уст Марианны, которое она каждый раз произносила словно бы с каким-то особым удовольствием. Может, я, конечно, себя накручивала и видела проблему там, где ее нет, но как-то я особо не слышала, чтобы она еще к кому-то тут хоть как-то ласково обращалась. И это настораживало.

— Франциско? — позвала я, не обнаружив кондитера в помещении с первого беглого взгляда.

— Здесь я, — откликнулся мужчина из-за моей спины, заставив подпрыгнуть от неожиданности.

Пока я собиралась оглянуться, он проскользнул мимо, ухватил меня за руку и потащил за собой:

— Смотри!

Я оказалась поставленной перед столом, на котором высился трехъярусный торт, покрытый красной глазурью и украшенный черными шоколадными розами и лентами. Все это выглядело едва ли не как живое, даже сахарные капли переливались, как настоящие росинки.

— Ого, — я склонилась чуть ближе, восхищенно рассматривая этот шедевр. — Как ты это сделал?

— Я же гений, — откликнулся мужчина из-за моей спины.

— Да, — я серьезно кивнула и повернулась к нему. — Ты гений.

Он рассмеялся, прикладывая ладони к груди:

— Как же приятно работать с понимающими людьми! Тебе чего-нибудь нужно?

Я улыбнулась в ответ и кивнула, выискивая взглядом стул:

— Там Марианна кофе хочет. С пирожными.

— Это мы сейчас мигом!

Франциско воодушевленно хлопнул в ладоши и метнулся к отделенной под нужды работников части зала, а я уселась на обнаруженный недалеко табурет и подперла подбородок кулачком, в ожидании любуясь стоящим передо мной тортом. Этот человек и вправду гений.