Виктория Князева - Золотое царство Страница 33

— Спрашиваешь, — усмехнулся стрелок, — чай, с младых ногтей при царе состою. И мечом махать, и из лука стрелять, и врукопашную биться — всему обучен. Вот разбирать мелкие буковки да писать гусиным пером — это не мое. А что до воинского искусства — тут я многому научился.

— А чего в стрелки пошел, — с удивлением спросил Витомысл, — коли ты эдакий умелый воин?

— У нас вроде как распределение было, — развел руками Андрей. — Кого в пехоту, кого в цареву личную охрану, кого в писари, кого в соглядатаи. Меня вот в стрелки записали отчего-то — лук в руки, колчан на спину и вперед — в леса, за добычей. Осьмой год уже так, а все конца-края не видится. Уж я и просил царя, и молил, а он и слушать ничего не захотел — ты, говорит, самолучший у меня стрелок, вот и стреляй, покуда иного не прикажу. А коли есть у тебя желание еще мне послужить — ступай туда, сам не знаю куда, добывай мне кота Баяна. Про него, мол, соседи все уши прожужжали… — Вот, — вздохнул Андрей, — так я за ним и пошел. Дальше все сами знаете.

— Да, — хмыкнул Вертодуб, — тяжко тебе пришлось. А меня как царь поставил ратником, так с тех пор лиха не ведаю. Войны никакой и не предвидится, жалованье получаю, ратной службы исполнять не надобно…

— Не предвиделось, — со вздохом поправил его Андрей, — теперь-то, братуха, сполна хлебнем. Знать бы еще, будем ли живы…

— Хватит мне уже упаднических настроений, — разъярилась Яга. — Взрослые мужики, сидят себе в тепле да покое, а ноют, как дети малые! Ну чего разнюнились? Знала бы — нипочем бы таким меч-самобой не дала!

— Погоди ты, — махнул на нее рукой стрелок, — что, и вздохнуть уже нельзя?

— Нельзя! — рявкнула Яга. — Потому что коли все богатыри…

— Цыц, — перебил ее Вертодуб, — ты, может, и чародейка сильно могучая, но все равно баба. А коли баба, значит, молчи, покуда мужики говорят.

— Вот еще! — попробовала возмутиться Яга, но увидела суровое выражение лица Вертодуба и осеклась. — Да ну вас!.. Делайте что хотите!

— То-то же, — кивнул Вертодуб, — значит, так, братцы, я чего думаю — и в самом деле, негоже нам тут отсиживаться. Переночуем сегодня, а завтра ходу, в две недели дома будем. А там всех на уши поставим, ополчение соберем, мужиков поднимем, мальцов, — всех, кто оружие в руках удержит. Царь Кусман пущай соседних государей просит — присылайте, дескать, подмогу. Они не откажут, это я точно знаю. Общими силами по царям этим и жахнем. Верно я говорю?

«Верно», — хотели уже кивнуть молодцы, но Яга не выдержала.

— Верно, говорите?! — взвыла она так, что стрелок даже слегка подпрыгнул. — Вы что, думаете, я с вами шутки шучу? Да я-то ладно, а вот они, Огонь да Маланьица, небось шутить не будут! Им ваши армии на один зуб, и не таких с пол-удара укладывали!

— Не вопи! — строго сказал Вертодуб, погрозив Яге пальцем. — Ежели мы чего не так поняли, то ты объясни по-хорошему, а то сразу в крик… Утро вечера мудренее, поэтому давай-ка ты нас, добрых молодцев, спать уложи, а завтра уж порешим, что да как делать. А то сегодня мы с тобой что-то заговорились, понаделаем глупостей — потом не расхлебаем.

Яга подумала, почесала затылок и неохотно сказала:

— Ладно, пусть будет по-твоему. Завтра поговорим. Я еще посижу, а вы ступайте в соседнюю горницу, отсюда налево. Там уже все постелено.

И она показала рукой, куда нужно идти. Молодцы дружно встали, поклонились и тихонько вышли. Опочивальня была за соседней дверью, и стояли там три огромные кровати, покрытые кумачовыми одеялами. Целая гора вышитых подушек лежала на каждой, были тут и крохотные думки, и огромные бархатные подушки, украшенные бисерными узорами, и круглые, обшитые кружевами — каких только не было! Но вся эта красота быстро полетела на пол, потому что все были настолько уставшие, что уже ничего не разбирали — молча улеглись по своим кроватям и моментально заснули. И хорошо, что сон пришел сразу, потому что спустя полчаса дверь тихонько отворилась, и на пороге показался довольный кот, а следом за ним вдвинулась змеиная голова. Кот, утробное урча, прыгнул к стрелку, свернулся клубочком на одеяле и помахал змею лапой. Володимир, расплываясь в улыбке, кивнул по-доброму, пожелал товарищу спокойной ночи и удалился спать во двор, потому что в опочивальню он не влезал.

Для Андрея эта ночь оказалась не самой приятной. Кот, объевшись с вечера, поначалу никак не мог уснуть, ворочался, стараясь поудобнее уложить толстое брюхо, сопел. В конце концов он полностью стащил со стрелка одеяло и, пригревшись, задремал. Андрей, не просыпаясь, тщетно пытался натянуть рубаху на колени, ничего не получалось, и он до самого рассвета дрожал, с головой завернувшись в тонкую простыню. Под утро совсем не по-летнему подморозило, стрелок пробудился от холода и, увидев, что его одеяло свернулось в клубок, дернул его на себя. Кот с урчанием вытряхнулся на пол, отшиб себе бок и со злостью уставился на сонного Андрея:

— Эй, осторожнее!

— Ты?! — взвыл стрелок. — Ты чего тут делаешь?!

— Сплю, — пробурчал Баян, снова забираясь на кровать, — а ты меня роняешь. Не роняй котика, он хрупкий и нежный.

Андрей ничего не ответил и отвернулся к стенке, свято надеясь на то, что кот ему снится. Но когда наступило утро и стрелок проснулся окончательно, кот храпел так, что сомнений не оставалось — это не сон.

— Баян! — заорал Андрей так, что перебудил товарищей. — Ты чего тут забыл, волчья сыть?

Кот со сна не сообразил, что надо обидеться, и только зевнул.

— Ты откуда, — прошипел стрелок, бешено вращая глазами, — откуда, я тебя спрашиваю?

Баян наконец соизволил открыть очи и посмотрел на Андрея. У того было такое выражение лица, что кот струхнул и кинулся к Витомыслу.

— Ну чего вы мирно жить не хотите? — добродушно спросил Витомысл, потягиваясь.

— Я хочу, — простонал стрелок, — но только без него! Он только жрать да ныть умеет, на кой мне такое счастье надобно? Я его звал?

— Из дому родного уволок, — начал причитать кот, всхлипывая, — покоя навеки лишил!

— Это я тебя лишил покоя?! — заорал Андрей, скидывая одеяло. — Да я же тебя, ирода, на своем горбу протащил до Золотого царства и обратно! Чего воешь опять, чего тебе еще не хватает? Дома у себя, наелся, напился! Почему ты меня в покое не оставишь никак?!

— Ругается! — изумился кот. — Сердится! Живьем в землю зарывает!

Тут стрелок взбесился окончательно, запустил в кота подушкой и загнул такое страшное ругательство, что покраснел даже виды видавший Вертодуб.

— Эк ты его кроешь! — восхитился Витомысл. — Как это ты сказал? «И оттуда во весь рост наклонить по самые микитки»? Слушай, а это как?

— Подрастешь — поймешь, — сурово бросил Андрей и понуро замолчал.

Молодцы оделись, умылись из серебряного кувшина, стоящего на подоконнике. Наконец, все были готовы, а Витомысл даже сапоги протер тряпочкой и причесал волосы частым гребнем.

В дверях стрелок столкнулся с Ягой, которая уже собиралась всех будить.

— Что-то долго вы спите, богатыри сильно могучие!

— Так проснулись ведь! — удивился Андрей.

— Так дрыхли-то почти до полудня! — заявила чародейка, нимало не смущаясь тем, что рассвет еще не отгорел. — Все добрые люди уже обедать садятся.

— Тьфу ты, — махнул рукой стрелок, — давно же зарекся с бабами спорить! Бесполезное это занятие.

На «бабу» Баба-яга почему-то обиделась и, не пожелай никому доброго утра, побежала по лестнице во двор кормить змея. Баян, радостно мякнув и задрав хвост, побежал за ней. Молодцы постояли еще немного, подумали и пошли во вчерашнюю горницу. Стол там был давно накрыт, дымилась в большом горшке гречневая каша на молоке, свежий пшеничный хлеб был порезан крупными ломтями. Уселись, причем Андрей еще долго озирался, с ужасом ожидая, что кот вот-вот выскочит из какого-нибудь угла и начнет быстро лопать все, что видит. Баян, однако, в этот самый момент поедал со змеем густую молочную похлебку и подойти никак не мог, хотя очень хотел позавтракать вместе со всеми. Но с кашей расправились и без него, выпили по стакану крепкого чаю и разговорились.

— Я вот что думаю, — начал Вертодуб, — не дело говорит Яга эта. Где ж это видано, чтобы цельная армия да одного чародея не завалила? Не бывать такому, братцы!

— Ага, не бывать, — усмехнулся Витомысл, — ты царя Елисея вспомни. Экий был могутный мужичина! С таким не то что армия, все силы небесные и то не справились! А ты говоришь…

— Ну и говорю, — рассудительно сказал Вертодуб, — что войска, значит, дюже хлипкие были али военачальники слабы, мудрости не хватало.

— А то у нас ее дополна! — недоверчиво хмыкнул стрелок. — Мы, думаешь, больно умнее дедов наших? Что-то мне не верится.

— Да и мне тоже, — кивнул Витомысл, — это ты, брат, не дело говоришь. Али мы сами чародеи, с силами волшебными знаемся? Да куда там! Это я еще грамоте обучен, заклятия кой-какие знаю, кровь могу остановить или там зуб заговорить, а Вертодуб и вовсе неучен, да и ты едва-едва буквы разбираешь. Так ведь?