Максим Дубровин - Дорога, на которой мы плакали

Максим Дубровин

Дорога, на которой мы плакали

Настоящим индейцам всей Земли.

Деревня была уже близко. Тексуме без труда узнавал места, ставшие почти родными за восемьдесят последних лет. Сюда, в девственный лес, где рядом с редкими соснами и хемлоками уживались липы, осины и тонкоствольные березы, где зверь был непуган, а охота обильна, где воздух не был отравлен ядовитым дыханием цивилизации, а вода в реках не знала радужной бензиновой пленки, привели старейшины племени чероки свой народ Тропой Слез. Тексуме остановился возле мшистого валуна, скинул на землю заплечный мешок, поставил рядом карабин. Необходимо было пополнить запасы патронов и сигарет и сделать это до возвращения в поселок, чтобы не раздражать «младших». Разведчик достал из-за пазухи портативный алтарь и набрал на панели длинную комбинацию цифр. Экран алтарчика мигнул, на нем высветилась привычная надпись: «Заказ получен, ожидайте». Обычно доставка занимала несколько секунд, но их Тексуме не дали.

Легкий шорох в зарослях молочая справа и тихий дребезжащий гул спущенной тетивы заставили тело среагировать прежде, чем разум оценил опасность. Тексуме упал на землю, и в тот же миг в камень над головой ударила стрела. Откатываясь за валун, разведчик успел заметить черное вороново перо в ее основании.

Черное оперение — это сиу. Тексуме прислушался. Убийц было двое. Первый, стрелявший, торопливо и шумно обходил жертву справа по широкой дуге. Было слышно, как ветви хлещут по его куртке и как чавкает под ногами мох. Окружение походило на паническое бегство. Этот противник был не опасен, скорее всего — мальчишка из «младших», решивший продолжить род за счет чужого скальпа.

Второй сиу притаился за толстым буком метрах в тридцати. Прятался он умело, выдавая себя лишь громким, нервным дыханием. Он боялся. Боялся даже больше, чем неудачливый стрелок, бегущий сейчас по болоту и, похоже, решивший плюнуть на охоту. Это могло означать только одно — сиу узнал Тексуме.

Не поднимая головы, стараясь оставлять между собой и противником камень, Тексуме ящерицей скользнул в чащу. Замешательством врага нужно пользоваться, пока он не пришел в себя. Карабин остался у валуна, но разведчик не жалел об этом — в его распоряжении были томагавк и нож. Оказавшись достаточно далеко, Тексуме тихо встал и зашел противнику в тыл.

Все-таки сиу был хорошим воином. Он не мог услышать шагов Тексуме, но чутьем охотника ощутил приближение опасности. Он даже успел повернуться навстречу и вскинуть карабин. Но выстрелить уже не успел. Двигаясь с быстротой молнии, чероки вырвал оружие из рук несостоявшегося убийцы и прижал нож к его горлу. Сиу застыл, полуотвернувшись, и лишь часто-часто сглатывал, рискуя порезать кадык о лезвие ножа. Он прятал от Тексуме левую часть лица.

Уже зная, что сейчас увидит, чероки схватил врага за волосы и развернул лицом к себе.

— Где твое ухо, воин?

Сиу молчал, взгляд его остекленел, дыхание замерло.

— Покажи мне свой вампум.

Пленник не пошевелился. Тексуме одной рукой обыскал его. Связка кожаных ремешков с нанизанными на них ракушками и костяными фигурками оказалась на поясе. Среди тотемных животных и божков чероки разглядел двух каменных человечков.

— В чьих телах проснутся твои дети, сиу?

Пленник продолжал молчать, и его молчание было красноречивее любых ответов. Тексуме бросил вампум под ноги и посмотрел в глаза врага.

— Ты должен чероки две жизни. Половину долга я тебе прощаю.

Мальчишку Тексуме догнал через час и, свалив на землю, в два приема отрезал ему ухо. Сиу не сопротивлялся — понимал, платит малую цену за свою неудачную охоту. В следующий раз придется расплачиваться жизнью. Он ушел, зажимая рану рукой, одноухий и бездетный, но живой.

Тексуме вернулся к месту привала и только тут вспомнил о заказе. Алтарчик валялся там, где индеец уронил его во время нападения. Ни сигарет, ни патронов видно не было. На экране прибора, впервые за все время существования этого мира, мигало сообщение: «Невозможно выполнить заказ. Пополните счет».

Многое изменилось за те три месяца, пока Тексуме не было дома.

Ярко-синий Шатер, установленный в центре деревни, он увидел еще с опушки. Шатер возвышался над приземистыми хижинами чероки, подобно сказочному великану Виндиго, пришедшему с бедой. В том, что он несет беду, сомнений не было. С того момента, как Алтарь отказался выполнить заказ, Тексуме ожидал только неприятностей. Любые изменения в привычном укладе жизни не сулили ничего хорошего. Мир чероки был слишком хрупок.

Вдоль тропы разведчик находил следы цивилизации, от которой чероки бежали восемьдесят лет назад. Бежали, да не убежали. Вот смятая жестянка из-под кока-колы, вон клочок конфетной обертки, пивные крышечки, пластиковые бутылки… Следы чужого, ненужного и опасного изобилия.

На веревке возле дома Маленькой Черепахи сушились джинсы. Их хозяин, вооруженный ревущим агрегатом, в котором Тексуме с удивлением узнал электропилу, споро расправлялся с длинным сосновым бревном. Одет он был в штаны из грубо выделанной оленьей кожи и простую льняную рубаху, зато на ногах пестрели совершенно не уместные в этом мире кроссовки, а голову украшала бейсбольная кепка. Тексуме поразился, как легко память подбирает определения для давно, казалось бы, забытых вещей и понятий.

— Хорошего дня, Маленькая Черепаха, — громко, стараясь перекричать пилу, поздоровался разведчик.

— Здравствуй, «старший». — Сосед остановил машину, подошел к ограде. На шее у него висела прозрачная толстая нить, внутри которой туда-сюда бегали разноцветные огоньки. Бусы.

— Табаку не найдется? — спросил Тексуме, непонятно почему жалея, что остановился.

— Ты заходи, заходи. — Маленькая Черепаха открыл калитку, впуская Тексуме во двор. — Вот, угощайся.

Он достал из кармана сигареты. Пачка была незнакомой — Алтарь таких не поставлял, Тексуме забрал ее всю. Закурил.

— Откуда сигареты?

— Из Шатра, откуда еще? С тех пор как отказал главный Алтарь… Э, да ведь ты ничего не знаешь!

— Что. Алтари не работают — знаю.

— Ну конечно. — В глазах Маленькой Черепахи мелькнула зависть, портативный алтарь племени доверяли единицам.

Они сели на бревно. Сосед достал новую пачку сигарет — точную копию предыдущей, закурил, ловко щелкнув новенькой зажигалкой.

— Рассказывай все, — сказал Тексуме.

Маленькая Черепаха снял бейсболку, пристроил ее на колено козырьком к себе. Глядя на нее, задумался, с чего начать.

— Четыре дня назад Одинокий Утес подал заявку на новый плуг.

Совет ее рассмотрел и решил удовлетворить. Совет-то решил, а Алтарь заартачился.

— Потребовал пополнить счет?

— Точно. Старейшины до поздней ночи совещались, а утром вызвали адвоката. Он им все и объяснил.

— И что?

— Думаешь, нам рассказали? Собрали только «старших», с ними и решали, что дальше делать. Ничего не решили. Связывались через Алтарь с соседями, у них то же самое. Совет Племен созвать думали… Тебя очень ждали. А потом появились эти, — Маленькая Черепаха кивнул в сторону площади.

— Откуда появились?

— Из портала. Обычный такой портал, как у юристов или ребят из Корпорации. Сначала агента заслали к старейшинам. Отличный парень, я с ним потом поболтал, он мне и пилу подкинул без очереди, и сигарет, и еще обещал…

— Ты по делу говори, — перебил Тексуме.

— Сам же просил все рассказать, — обиделся сосед. — Агент сказал, что представляет Корпорацию, и предложил поставить в деревне Шатер. Старейшины и согласились. Куда им деваться было, Алтарь-то не работает, а у людей нужды.

— Что в этом Шатре?

— Как по мне — точно такой же Алтарь, как у нас, только заказывать можно все, что захочешь, и каталог богаче, да не надо у старейшин разрешение выпрашивать. Правда, в очередь приходится записываться, нужды-то у всех.

Маленькая Черепаха тяжело вздохнул.

— Вижу я ваши нужды, — Тексуме кивнул на кроссовки соседа.

— Нравятся? — Иронии тот не заметил.

— Нравятся, — ответил Тексуме равнодушно. — А взамен что просят?

Лицо соседа сделалось глупым, похоже, мысль о плате ему не приходила.

— Ничего.

Тексуме посмотрел за ограду, на синий купол Шатра.

— Пора мне. Спасибо за курево.

— Заглядывай.

Разведчик уже вышел за калитку, но, не пройдя и пяти шагов, вернулся. Достал из мешка свежий скальп и протянул его Маленькой Черепахе.

— Вы с Дочерью Куницы все еще хотите ребенка?

Сосед посмотрел на него расширившимися глазами, не веря своему счастью. Взять дар он не решался. — Разве ты не собираешься завести ребенка сам?

— У меня уже есть сын, и после смерти жены других не будет.