Сергей Калашников - Аборигены Прерии Страница 42

Государственный нотариус Соломон Пантелеймонович Засецкий, прибывший вскоре после восстановления рейсового сообщения, оформил сотни пакетов документов о собственности на земельные участки, нефтяные промыслы, старательские прииски. Составленные им документы давали интересную картинку жизни людей к западу от Большого Хребта. Степан наложил данные на карту и увидел сотни мест, где люди пряли, ткали, доили или пахали. Ветряные и водяные мельницы, делянки с баклажанами, чесноком и луком.

Нет, полноценной индустриальной экономики у местных жителей не возникло, но свои насущные потребности эти люди удовлетворяли сполна, и даже намытое старателями золотишко потихоньку вывозилось на Землю. Ещё удалось подметить, что аборигены, которых он до этого момента принимал за единое целое, вовсе не являются монолитной группой. Во всяком случае, найденные в документах периода 2048–2063 годов сведения о местном самоуправлении слегка настораживали. Скажем южане, на чьих территориях нефть залегала в самом удобном для добычи виде, в бумагах официальных органов выделялись в отдельную группу и контакты с ними были наиболее частыми в связи с решением о постройке в Ново-Плесецке электростанции и завода, производящего топливо для космических кораблей. Кстати, сами эти стройки длились довольно долго, почти все пятнадцать лет.

Аборигены старейшей группы, оставшиеся на западном берегу залива Тылка, — самая зажиточная группа, основавшаяся на своих местах ещё до аварии на АЭС, упоминалась редко, была малочисленна, но вина делала отменные. Заметная путаница у чиновников возникла в разделении жителей центральной и северной частей населённой территории. То есть и те и другие пахали землю и пасли мясной скот, а также содержали в стойлах приличное молочное стадо и выращивали бройлеров, и ловили рыбу, и механические мастерские содержали. Не получалось найти признака, по которому следовало отличать их друг от друга. И тогда поступили просто — по тому, в бассейне какой из рек, впадающих с востока в залив Тылка, находились поселения местных жителей, их и разделили на южан (бассейн Эолки), северян (бассейн Белой) и центральных (бассейн Ярновки). На этой, самой маленькой из упомянутых рек, как раз между двух основных русел на кромке предгорий и располагалась отметка «фермы Ярна», где выросла его шебутная жёнушка.

Кстати, в этот период возникла и Ассамблея Коренного Населения Прерии, в народе именуемая Главной Мэрией или просто Мэрией, куда собрали по нескольку представителей от каждой из волевым усилием назначенных групп и от городского населения. Зачем это потребовалось — Стёпка не понял. Хотя, с другой стороны, не будь этой «конторы», где бы он, спрашивается, справку получил для поступления в Академию Управления? Вот выучится он, тогда и сообразит. А сейчас его дело — разобраться в том, что происходило на планете, когда его ещё на свете не было, и позднее, в детстве, пока ничего не понимал.

Чем дальше, тем больше доступной информации. После 2063 года сообщение с Землёй стало более частым, и интенсивность его возрастала. Потихоньку расширялся Ново-Плесецк, но после прибытия сюда в 2065 Представителя Президента в течение двух лет жизнь буквально забила ключом. Началось плановое строительство кварталов Белого Города — района, где, как писали журналисты, условия проживания будут соответствовать самым высоким стандартам. А для строителей возвели те же «колониальные домики», что и для поселенцев первой волны сорок лет тому назад — благо, лесопилка в устье Белой работала, как ни в чём не бывало.

Еще отмечалось, что для освоения богатств планеты требуются рабочие руки, и управление по колонизации принялось привлекать на Прерию переселенцев с Земли, увлекая их обширными просторами, нетронутой природой и гарантированной занятостью. Они и населяли в основном одноэтажные окраины. Рыбный и торговый порт, маяк, офисные здания в деловой части города — рабочие руки требовались во множестве. Появилось геологоразведочное управление, и отправка изыскательских экспедиций стала обычным делом.

Стёпка с интересом раскапывал всё новые и новые детали. Например, каботажный танкер, регулярно привозивший в столицу сотню тонн томатного сока. Или постройку двух траулеров и трёх сейнеров, выходивших на промысел в океан. Хотя, основной поток продуктов питания шёл теми же каботажными судами из районов, где издавна обосновалось «коренное» население. Строились магазины и создавались государственные контрольные органы — инспекции в основном. Санитарно-эпидемиологическая, налоговая, антимонопольная, по стандартизации. Полицию сформировали, диспетчерскую службу, ведомство главного архитектора, союз предпринимателей и ещё несколько банков возникло.

Дальше Степану углубляться неинтересно — это уже знакомый ему мир. Только одно событие привлекло внимание — в 2073 году открыли крупные залежи редкоземельных элементов и добились крупных ассигнований на их освоение. С этого момента рейсы на Землю стали практически ежедневными, а подвоз оттуда людей и техники снова интенсифицировался.

Степан перевёл дух. Так что же он узнал об аборигенах? Только то, что у людей старшего поколения тех, кому сейчас около пятидесяти, жизнь была насыщена бурными событиями и опасностями. Естественно, что детей своих и внуков они воспитывают так, чтобы те ни в воде не тонули, ни в огне не горели. Чтобы рассчитывали только на себя самих, но не каждый по отдельности, а опираясь на поддержку других, таких же, как они. Ха, и ещё, отчетливо понимая, что этим самым другим потребуется их помощь. Ведь поодиночке в те нелёгкие годы тут вряд ли бы кто-то уцелел.

С другой стороны он так и не понял, каким образом оптимальное с точки зрения выживания коллективное поведение смогло распространиться на общность, объединяющую десятки тысяч человек, разбросанных по миллионам квадратных километров. Вот не поступали люди так нигде. Всегда найдётся жадина или завистник, властолюбец или трус, который испоганит остальным любое доброе начинание. Нет, сам Стёпка никогда так не поступит, но, вот, скажем, Валерка Долгушин из их класса уже отметился на этой ниве, подсидел его перед начальством. А на Шурочкиного Саньку он бы в любом деле положился.

Ох уж эти люди с их богатым внутренним миром и неповторимостью! Вот чувствует он, что надо на выходные захватить с собой Деллку и смотаться к её деду, да порасспрашивать. Хотя, стоп, чего это он так тупит. Можно ведь к Яге забежать, она кроме того, что старые времена должна помнить, ещё и про современное положение дел представление имеет — мотается ведь повсюду по своим торговым делам.

Поджидая Ольгу Петровну на веранде, где недавно пил пиво с одноклассниками, Степан поймал на себе неприязненный взгляд странного молодого мужчины. Почему странного? Потому что по поведению в нём уверенно опознавался местный житель. Собственно, если бы остались хоть какие-то сомнения, то «десятка» последней модификации, висящая на плечевом ремне под правой рукой, никаких сомнений не оставляла. Да и с барменом он общался, как со старым знакомым. А вот одежда выдавала в человеке горожанина. Разумеется, Степан отдаёт себе отчёт, что сам выглядит точно так же.

Подумал, покопался в себе, мысленно примерил на себя Деллкину шкуру для такой ситуации — она бы ни за что не оставила без внимания необоснованную неприязнь — и решил поступить так, как подсказывал ему его новый неопробованный пока опыт.

— Здравствуй. Меня зовут Степан. Я тебя чем-то огорчил? — вот так, прямо в лоб нейтральным тоном. Даже нотку дружелюбия в голос выпустил.

— Василий, — рукопожатие, — огорчил определённо. Не успел я, понимаешь, к девушке присмотреться, а ты уже её очаровал, — на этом месте стоящий рядом за стойкой румяный, как Добрыня Никитич, Федот ухмыльнулся.

— Может, спутал с кем, — удивился Стёпа. — Есть у меня зазноба, но одна и давняя. Я уже с год ни за кем другим не приударял.

— Так он только сейчас сообразил, на какую девку внимания не обратил, — вступил бармен. — Ты же про внуковку Коноплемянникову речь ведёшь? Так и он про неё.

— Уймитесь, балаболки, — Яга появилась из подсобки. — А ты Василий ступай куда шёл. Нам потолковать нужно. Давай Федот мороженого, как ты обычно накладываешь. Идём, Стёпа, за столик.

Василий послушно ушёл, мороженое как по мановению волшебной палочки появилось на столешнице. То, что собеседница контролирует определённый сектор окружающего пространства, отметил про себя почти рефлекторно, как и то, что в кобуре у неё на бедре уютно устроился пистолет чудовищного калибра — не иначе — ракетница. Только в патроне наверняка жакан. Хм. Василий-то на неё похож.

— Ты на сына моего внимания не обращай, а что Деллка с ним не связалось — это только к лучшему, — женщина обозначила лёгкое смущение. — Родственники они. Твоя про это знает, а он нет. Так что ты узнать хотел?