Елена Кипарисова - Там, где рушатся замки Страница 24

Миссис Ньюбелз уверенным шагом направилась к дому. Двери тут же распахнулись. Нас встретило всё тоже белое безмолвие с редкими проблесками золота, чтобы разбавить безликий интерьер.

— Миссис Ньюбелз, а я вас ждал, — нам навстречу по винтовой лестнице спускался высокий и невероятно худой мужчина в бежевом летнем костюме. Светлые, длиной до плеч, волосы были аккуратно зачесаны назад, полностью открывая лицо. За ясно-голубыми глазами я не сразу заметила, что он уже не молод. Явные, но неглубокие морщины испещряли его бледное лицо. Но мне всё равно не удавалось определить его возраст. Весь этот свет, исходивший от него, и изысканные манеры безвозвратно стирали прожитые годы. Мне даже казалось, что он намного моложе моего отца, хотя тот был мужчиной в самом расцвете сил, правда и загубленный вечными стрессами и круглосуточной работой.

— Альберт, ты как всегда бесподобен, — вампирша кинулась к нему и расцеловала в обе щеки.

— Вы тоже дорогая, — сейчас я услышала его акцент. То как он картавил и проглатывал некоторые слоги, показывало в нем истинного француза. — Юна как никогда.

— Альберт, я привела к тебе это чудное создание. Нам нужно что-то особенное. Нечто гениальное. Познакомься, это Теона и ее мать Маргарита.

— О, рад видеть вас. Уверен я смогу преобразить эту птичку. Так и вижу темный ангел в моем небесном кружеве. Да, это будет невероятно. Но что же мы стоим. Проходите в смотровой зал и присаживайтесь. Сейчас принесут кофе. А я пока проверю наряды.

Всю гостиную занимал широкий подиум. Его окружили небольшие белые диванчики, укрытые светлым мехом с длинным ворсом.

— Он известный дизайнер? — полюбопытствовала мама.

— Лучший на этом континенте. Бедняга устал от славы и внимания, вот и решил поселиться в этой глуши. Но творить не перестал. Теперь эти эксклюзивные платья достаются только избранным.

Мы только расположились у самого окна в конце помоста, как в комнату, словно вихрь, влетел дизайнер.

— Теона, птичка, прошу за мной. Представь, что ты выбираешь свою судьбу. А вы дамы, дождитесь нас.

Каждый наряд был особенным. В этих совершенных линиях чувствовалась ручная работа. Каждое платье было произведением искусства. Я мерила одно за другим. Но всё было не то.

Я выходила на подиум под восторженные возгласы двух дам. Объемное платье из бежевого гипюра в десятки слоев, облегающее белое с длинным двухметровым шлейфом, нежно-розовое в стиле ампир с завышенной талией и летящей юбкой… Я потеряла им счет. В одном я походила на нежное безе, в другом на заснеженный куст, в третьем на тонкую жердь, обернутую в дорогую ткань. Это начинало раздражать. Я готова была сдаться и покинуть Альберта ни с чем, когда появилось оно…

Сборки из белого шелка располагалось слоями. Разная длина подчеркивала каждый изгиб тела, превращая меня в фарфоровую статуэтку. Широкий золотистый пояс, вышитый вручную — фирменный знак автора — туго затягивал талию. Длинное, но не пышное, оно идеально подходило девушки, которая не хотела в день свадьбы походить на калорийное пирожное.

Определенно это было мое платье.

— Альберт — ты гений! — восхитилась миссис Ньюбелз, поправляя рюши платья. — Это просто мечта!

— Ставшая реальностью, — вторила ей моя мама. — Но сумма…

— О, не беспокойся, Маргарита. Это мой подарок Теоне. Конечно же, мы берем его. Ничего не хочу слышать!

Маме пришлось сдаться.

Зря я надеялась, что пытка на этом закончится. Потом были туфли, а точнее белые босоножки на тонких ремешках-пряжках, которые больно врезались в ногу. А завершилось всё в магазине нижнего белья, где миссис Ньюбелз с уверенностью подбирала для меня белое кружевное боди под платье. Мы с мамой решили пока ей не мешать, усевшись в мягкие кресла в приемной. Нам было о чем поговорить.

— Я рада, что ты не стала устраивать истерику из-за этой свадьбы, — тихо сказала она, наблюдая, как ее подруга строит консультантов. — Я же вижу, что Эдриан тебе не безразличен.

— Всё гораздо сложнее, — спокойно произнесла я, даже не зная, что именно хочу этим сказать. — Дело не только в моих чувствах.

— Боже, Тео, ты всегда всё усложняешь. Да, он — вампир. Да, его родители — вампиры. Но он ни к чему тебя не принуждает, не требует стать одной из них. Он же тебя действительно любит. О таком можно только мечтать. Просто сказка. Вот бы у меня всё было бы также романтично.

— Скажи мне, а детишки в 18 лет тоже относятся к разряду романтики? — съязвила я, не в силах слушать это дальше.

— Какие дети? — застыла мама. — Не глупи, я еще молода, чтобы стать бабушкой.

Я недоверчиво посмотрела на маму. Неужели она и правда не знает?

— Ты, похоже, тоже не очень внимательно читала Договор. Я должна забеременеть от Эдриана в ближайшее время, а потом меня обратят. Без вариантов.

Мама молчала. Сейчас ей не удастся свести всё в шутку. Она словно прозрела, преобразившись на глазах.

— Что за средневековые устои? — возмутилась женщина. — Эвелин говорила о детях, но мы же матери, мы постоянно об этом говорим. Вампиры что ничего не слышали о контрацепции?

Я ничего не ответила. Момент был совсем не забавный.

— Ладно, — вздохнула мама. — Это не совсем правильно, но насильственное оплодотворение…

Я не сдержалась и прыснула. В мою ладонь что-то легло. Белая плоская коробочка. Внутри были таблетки.

— Делюсь жизненно-необходимым. Так что если после этого у тебя появиться братик, виновата будешь только ты. Но это в любом случае лучше, чем внуки. — Мне даже показалось, что ее передернуло от последнего слова. — По крайней мере, ближайший годик, ладно? Инструкция внутри. И прячь от вампиров. Для них это будет потрясением. Господи, что за консервативные персонажи. Мою единственную дочь…

Я быстро засунула противозачаточные в карман ветровки, потому что миссис Ньюбелз уже шла к нам.

— Теона, быстро в примерочную. Я присмотрела для тебя кое-что еще.

Я перемерила, кажется, сотню комплектов. Белье было изысканным, тонкое кружево, откровенные вырезы. Мне хотелось скупить всё, хоть никогда и наблюдала за собой тяги к подобным покупкам. Миссис Ньюбелз не пыталась меня ни в чем ограничить, принося всё более и более откровенное белье.

Когда мы вышли из магазина, день подходил к концу. Мы заехали перекусить в уютную закусочную в старой части города и только потом поехали домой.

Мы расположились в гостиной у камина. Мужская половина дома нас не беспокоила. Разговор шел только о предстоящей свадьбе, и я старалась не вмешиваться. Женщины прекрасно справлялись без меня, лишь изредка вспоминая о моем присутствии, ожидая простой кивок в знак согласия.