Енё Рейто - ПРОПАВШИЙ КРЕЙСЕР Страница 26

— Не угляди я в последний момент, что вы не Брэдфорд, и случилось бы непоправимое, — сказал Чан, то бишь Томас Ливен. — И пожалуйста, не держите на меня зла.

— Пустяки! Я рассматриваю происшествие как извинительную оплошность. Но, если не секрет, каким образом вы превратились в генерала Чана?

— Дорогой друг, — с улыбкой произнес Ливен, — немало европейцев — офицеров или авантюристов по складу характера — разгуливают по этой загадочной земле под китайскими именами. Мой собрат по несчастью умер, а я выздоровел. За время болезни я убедился, что туземцы очень привязались ко мне, и, когда они перекочевали на север, я отправился вместе с ними. Люди этого племени относились ко мне очень хорошо, и я из благодарности занялся их военным обучением. Народ они смекалистый, умеющий постоять за себя, так что я своим обучением сослужил им великую службу. Впоследствии к ним присоединились еще несколько племен и кое-кто из китайцев — политические беженцы и люди весьма неглупые; таким образом я сформировал вольный индокитайский отряд с целью защитить минные племена от разбойников и грабителей. За это они расплачиваются с нами каучуком и слоновой костью. Как видите, этого «налога» хватает, чтобы выписать из Китая кое-что из предметов первой необходимости: обмундирование, провода, телефонные аппараты, оружие.

Чан с нежностью погладил сестренку, а затем выслушал краткий рассказ Ржавого о принце, Брэдфорде и о транспорте оружия, который должен прибыть на границу сегодня ночью.

— Знаю, — мрачно подтвердил Чан. — Я водил за нос посланца Шнайдера, заранее решив, что помогу Британии. И со Шнайдером-то я заигрывал для того, чтобы заманить транспорт к границе. Прежде всего я отрежу путь враждебным повстанцам, а затем захвачу караван поставщиков оружия, чтобы уничтожить это оружие. Я не хочу становиться местным властителем и никто другой пусть не рвется в правители этого края. Заверьте принца, что и без помощи англичан я сумею сохранить здесь порядок. Благодарю вас, друг мой, за все, что вы сделали для сестры и для меня лично. Два недостающих чертежа хранятся у меня, я унес их из квартиры Элен Олдингтон. Я уже тогда знал, что Брэдфорд — подлый двурушник, но у меня не было доказательств. Сестра реализует мое изобретение, и всех вас ожидает награда за верную службу.

— Если кто-нибудь из нашей команды еще остался в живых, — заметил вскользь Ржавый. — Крейсер теперь уже наверняка захвачен.

В этот момент в комнату, тяжело дыша, ворвался весь покрытый дорожной пылью китаец: он соскочил с коня у самого порога. Его короткое донесение на аннамитском языке взволновало старшего Ливена, он испуганно схватил китайца за плечи.

— Что случилось? — спросил Малец.

— Страшная беда, — пояснил Ливен. — В двадцати километрах вверх по течению взорвали плотину Меконга, и вода хлынула на север.

— Что это значит? — уточнил Ржавый.

— Ничего хорошего. Река затопила долину, вследствие чего мои солдаты отступили еще дальше на север — в горы, и теперь меня от моей армии отделяет многокилометровое водное пространство. Я отрезан от главных сил с небольшим отрядом в сотни полторы человек, и подкреплению сюда не добраться. Все это, конечно, дело рук Шнайдера. Он отсек мою армию от перевала и теперь, добившись колоссального численного преимущества, намеревается нанести нам удар. Эй, сигнальщик! Труби тревогу!

Раздались звуки горна.

— Как же теперь спасти положение? — спросила Эдит.

— Первым делом мы должны подготовиться, чтобы нападение банды Шнайдера не застало нас врасплох. Судя по всему, он догадывался, что я веду с ним переговоры лишь для вида… Ну, а потом мы будем защищать перевал до последней капли крови. К сожалению, надежды у нас мало.

Наступил вечер. Мирная тишина опустилась на джунгли, и в отдалении при свете луны были видны лениво ползающие по берегу Меконга крокодилы. Часть темнокожих воинов заняли позицию у перевала, а остальные наспех соорудили вокруг лагеря защитный вал из мешков с песком, досок и камней. Часа два-три прошли в напряженном ожидании. Затем по южной тропе прибыл гонец-аннамит.

— Генерал! — склонился он в глубоком почтении. — Мой господин, генерал в черной одежде, ждет твоего ответа, поскольку, как донес наш агент, у перевала Луанг повернула к Индокитаю первая партия мулов с оружием.

— Скажи Шнайдеру, — ответил Ливен, что мои люди встретят у перевала этот транспорт и уничтожат его.

— Мой господин, это значит — быть сражению.

— Да, Ху-вей, сражения не миновать. Возвращайся и передай это своему господину.

Гонец удалился. Дозорный Чана, залегший на верхушке скалы, что повыше, подтвердил, что по серпантинной тропе вдоль перевала к границе движется караван.

— Как только они выйдут на линию огня — стрелять! — распорядился Ливен. — Хо! Вышли патруль к южному подступу! Будьте начеку, противник приближается.

— Дайте-ка мне ружье, Ливен, — попросил Ржавый. — Я, конечно не чемпион в стрельбе по мишеням, но думаю, один стою полусотни ваших черномазых вояк.

— Немедля дадим вам оружие, дорогой… кстати, как вас зовут?

— Ржавый.

— Как вы сказали?

— Ржавый. Это и есть мое имя.

— Но ведь это кличка, причем пренебрежительная.

— Пренебрежительная? Не скажите! Мне иногда кажется, что уважительная. Примерно тот случай, как с бывшим капитаном британской армии, которого зовут Чан. Кстати, в документах я записан как Джон Хеллибартон.

— Хеллибартон? Вроде бы я когда-то слышал это имя… Постойте, ага, вспомнил! Некий Джон Хеллибартон побил мировой рекорд, перелетев на скоростном самолете из Лондона в Австралию, и был удостоен высшей награды. Затем ему присвоили воинское звание и послали работать на военный авиационный завод.

— Верно. А впоследствии этот летчик исколошматил до полусмерти управляющего заводом, и ему пришлось спасаться бегством. Это был я.

— Помню-помню. Вам сулили блестящее будущие… Вот что: я велю немедленно дать вам оружие, но прошу ни на шаг не отходить от моей сестры. А я должен быть со своими солдатами.

В комнату ворвался темнокожий воин.

— Господин генерал! Уровень воды в Меконге падает! — с трудом переводя дыхание доложил он.

— Понятно, — со вздохом сказал Ливен и повернулся к Ржавому. — Значит, вся территория вплоть до границы внутренней Индии залита водой. Счастье еще, что вода устремилась на север, а не в нашу сторону.

Примчался очередной гонец.

— Идут! Человек четыреста, не меньше.

— Хо! — На зов Ливена появился офицер-китаец. — Бери полсотни солдат и держите под обстрелом холм позади священного дерева Бо, чтобы противник не смог зайти нам в тыл со стороны реки. Бойцам, засевшим в ущелье, ни в коем случае не оставлять своих позиций, а еще один отряд в двадцать человек пусть ставит проволочное заграждение перед укреплением. Ну, а вы, Джон как я уже говорил, останетесь здесь, с моей сестрой…

— Но я…

— Джон Хеллибартон! В моих владениях каждый мужчина — солдат, а у солдата на приказ командира может быть лишь один ответ: «Так точно!». Ясно вам?

— Так точно. Однако же осмелюсь…

— Кру-гом марш!

Послышались первые ружейные залпы.

5

На лагерь обрушились превосходящие силы противника. Шнайдер со своими головорезами даже не сделал попытки взять их в кольцо, нанеся основной удар по отряду из пятидесяти человек, державших оборону в ущелье. Целью нападающих было сокрушить сопротивление в этом месте. Главное их преимущество заключалось в раздобытых где-то ручных гранатах. Три гранаты взорвались позади импровизированных укреплений, причем одна из них оказалась начиненной зажигательной смесью.

Старательно построенные, но весьма примитивные укрепления Ливена рухнули. Всплески пламени из начиненной горючим гранаты подожгли два барака. Баррикады тоже полыхали вовсю.

— Младший офицер, приказываю взять два десятка людей и строить новый завал! — воскликнул Ливен, мелькавший то тут, то там среди сражающихся. — Пятерка бойцов пусть выносит ящики с патронами из горящего барака. Боеприпасы сложить за холмом позади дерева Бо. Всем отрядам приказываю отойти к той позиции.

Рядом пролетел какой-то темный предмет. Младший офицер оцепенел от ужаса: ручная граната! В следующее мгновение Ливен схватил гранату и, размахнувшись, бросил ее обратно в противника. Как известно, это единственный способ спастись от упавшей рядом гранаты. Иногда смельчаку сопутствует удача, поскольку капсюль взрывается далеко не сразу.

Брошенная назад граната разорвалась в воздухе, над головами врагов, горючая жидкость выплеснулась широкой струей, обдав нападающих. Люди в горящей одежде разбегались с воплями боли и ужаса. Из полусотни кхмерских бойцов, державших оборону в ущелье, было потеряно пятнадцать человек, и отряду пришлось отступить. В одном месте врагу даже удалось прорваться за баррикаду возле лагеря, но первые ряды наступающих были перебиты все до единого, а брешь в завале заделана. Однако положение казалось безнадежным.