Неизвестен Автор - Салон 1-67 - Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot,ru

Автор неизвестен

Салон 1-67 - Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot,ru

Cалон 1-67: Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot.ru

Четверг, 3 декабря 1998

Выпуск 1

Четверг, 3 декабря 1998 00:00:00 Уважаемые судари и сударыни, медам и месье, леди и гамильтоны! В этот знаменательный день ... (нет-нет, лучше тоном выше, в фа мажоре): В этот знаменательный день позвольте рассказать вам, чем же он знаменателен, и зачем, собственно, мы здесь собрались. Пока я еще это помню, и поэтические водопады и ураганы стремительной прозы не смели нежный росток Замысла. А Замысел был... И витала в воздухе идея... И подхвачена была она Демиургом нашим Димой Вернером из воздуха и стала живой плотью. И просветленные пииты возблагодарили Его и облекли ее в нарядные одежды. И настало всем Щастье. Изящная словесность получила отдельную квартиру, не дожидаясь 2000-го года. Нет, даже не квартиру (что такое квартира - 75 квадратных метров со всеми удобствами в типовой панельной семнадцатиэтажке?) Нет, это Дом. С гостиной, фонтаном и садом. С каминами, парадной лестницей, мраморными скульптурами неизвестных античных авторов 19-го века, и прочими полагающимися моменту канделябрами. Салон. Вот что решено было устроить во всем этом великолепии. Салон, в котором найдут себе приют и поэзия, и проза, и беседы об Изящном. Нет, здесь не будут говорить исключительно высоким штилем. Веселия глас не умолкнет в этой обители. Но и он будет жечь глаголом сердца людей. Жечь глаголом и гасить существительным - пародией, эпиграммой, буриме, и прочими милыми сердцу пиита каминными безделушками. Дорогие пииты, прозаики и даже (да-да!) критики! Новорожденный Салон ждет ваших шедевров. Обновляться он будет исключительно сфонтанно и только вручную, поскольку нельзя доверить такое тонкое дело бесстрастной автоматике. Сознаемся - не все, не все присланное будет опубликовано. Беседы о политике, реплики сорта "все вы - $#$:$#:$#, $#"$#"$ и "$#"$#$!", стихи, авторы которых не в силах отличить четырехстопный амфибрахий от пятизвездочного коньяка, могут и не найти себе места в гостиной. А могут и найти. Возможно, для них будет создана отдельная красивая корзинка. А, возможно, и не будет. Не можем мы в подробностях предсказать судьбу этого подающего большие надежды дитяти. Что и замечательно. И вселяет большие надежды... Итак, господа и дамы. Революция, о необходимости которой так долго твердили большевики, наконец-то, свершилась! А теперь - дискоте... ах, пардон, аллюзии и реминисценции из трудного детства... Нет-нет, теперь - Салон!

Ежинька

Серенада Торквемады Есть только разлуки, А встреч не бывает, Синьора, позвольте, Cкажу невзначай: Не дамся я в руки Тому, кто не знает В объятиях смерти Блаженство и рай. Нет, встречам не верьте: Бок о бок со смертью Есть только "прощайте", Есть только - "прощай"! Одно лишь на свете Ценю обещанье: Слова до свиданья, Adios, good bye! Синьора, не надо Ни рая, ни ада, Позвольте лишь мимо Не глядя пройти. Одна лишь отрада В эпоху распада Любви пантомима В начале пути! "Торквемада - Великий инквизитор"

Такое со мной случается редко. Чтобы стать перед зеркалом и посмотреть на себя. Причем с удовольствием. Такого не случалось уже лет двести. Я порешил в доме все зеркала, чтобы, если не приведи что, -- даже черным драпом накрыть нечего было. Пардон, меня просили сегодня быть трезвым и без тоски. С первым я еще как-то справляюсь вот уже минут двадцать, а со вторым -возможны рецидивы. Вот ведь, человек я какой, безотказный. Меня просят -- я никогда не отказываюсь. Просьбы тоже редко исполняю, но никогда не отказываюсь. Да, так где мы были, когда нас прервали воспоминания?.. Ах, да, зеркало. Отчего, спросите меня, тебе вдруг стало на себя в зеркало смотреть не противно? Скажу вам с удовольствием: потому что я вдруг стал ростом выше, в плечах шире, в спине прямее, взгляд... э-эм... о! сканирующий -- верный признак того, что я раньше ошибался в подсчетах своего возраста. Возраст вычислив как отношенье пути К средней скорости бурных влечений... Пардон, рецидив. Мы сейчас не об этом. А почему, спросите вы меня, такие обратные метаболизмы и нелинейные протуберанцы? Отвечаю: фрак. Чего-чего? Это, значит, вы спрашиваете. Ну, давайте, спрашивайте, чего-чего? Па-автаряю, поезд до станции Фролово... Г-хем, рецидив. Повторяю, фрак. Последний раз видел себя во фраке ровно триста семьдесят девять лет назад, тогда еще в мире (миру?) фраков не носили, я тогда еще был сильно молод, и молодость не должна была кончиться никогда. Но она об этом не знала, и кончилась. Не должна была, но расплатилась. И что вы думаете? На меня сегодня с утра надевают фрак, ну, понятно, пришлось лохмы в косичку собрать, бороду разгрести, потому что бомжи, говорят мне, во фраки не одеваются. Вот, говорят, теперь ты стал похож на человека, и подводят к чудом сохранившейся в радиусе километра от моего дома зеркальной витрине супермаркета, похож на человека. Так вот ты какой, человек?.. А я тебя представлял совсем иным? Нет, мы сейчас не об этом. А по какому праву, говорю, и в чем меня, собственно, обвиняют... То есть, не так... А по какому случаю, говорю, и куда вы меня в таком очеловеченном виде влечете? (Чувствуете? "Влечете". Пару дней назад я бы убил каждого, кто это слово произнес бы при мне. А сейчас нельзя -- я во фраке. И положено говорить "влечете", это входит в один комплект с фраком. Порепетируйте на досуге.) А они больше не говорят ни слова, а молча приводят меня сюда. И напоследок просят, глядя прямо в глаза, мол, только много не пей и давай без тоски. Вот я уже полчаса не пью ваабще. И даже почти без тоски. Но в зеркало все время поглядываю, не приснился ли мне там этот образ человека в зеркальной витрине супермаркета. "А что ты там нам про комплект к фраку говорил?" -слышу справедливый вопрос заинтересованной аудитории. Па-автаряю... Назад... Объясняю. Как нас учили ровно триста семьдесят девять лет назад, тогда, правда, во фраках не ходили, приходилось эти идиотские панталоны носить и эти совершенно идиотские парики, из-под которых у меня всегда торчали лохмы и на которые никогда не надевался мой любимый кожаный картуз "а-ля Лев Троцкий - организатор Красной Армии, Москва, 1918, масло, гипс, открытый перелом", но не суть... вот ведь, что бывает, когда целых сорок минут ни капли влаги, забыл с чего начал и куда шел. Ах, да, тогда, много лет назад нам говорили: как только надеваешь фрак и попадаешь в приличное (при Лице, значит) общество, забудь о следующих удовольствиях жизни: забудь об ковыряться в носу, даже в своем; забудь об вытирать руки, даже передние, об занавески; даже и не думай лакать воду из фонтана, тем более залезать туда с резиновой лодкой; забудь об хватать даму за? э-эм? забыл это слово, и влечь (!) ее в заросли жасмина без согласия присутствующего при этом ее мужа или двоюродного брата (что чаще); забудь об дать кому-нибудь из них в морду даже в его присутствии, сначала выведи его на воздух, сыми фрак с вас обоих и тогда думай об дать ему по морде, но не до того -- береги честь мундира, то есть фрака; вообще никогда не вспоминай об закусить коньячишко Camus рыбкой из пруда (про резиновую лодку мы уже говорили, пруда это тоже касается, распространяется также на акваланг -- его вообще запрещено надевать поверх фрака); забудь об петь дуэтом с хозяйской канарейкой и учить ее нотной грамоте (канарейку. Хозяйку можно.); то же на брудершафт; то же с хозяйкой: требует аккуратного подхода, фрак скидовать надо не раньше третьего такта, иначе вы не будете адекватно интерпретированы окружающими, верьте мне. Ну, остальное я вам расскажу по ходу дела, в рабочем, так сказать, порядке. Молодой человек, да, вот вы, в джинсах, не смотрите по сторонам, я вас имею в виду -- вас это тоже касается. (Любезнейший, я, конечно, понимаю, ты на работе, милейший, но ты коньячок мимо меня не носи с такой скоростью, что у меня голова аж кружиться начинает, остановись, я ж никому не обещал рекордов трезвости в первый же вечер, предложи и мне рюмашку. А я, пожалуй, соглашусь.) А что вы хотели? Салон...

Story Teller

Уже и нолито, и выпито не по разу, а дорогого гостя все нет... Улыбки штатных гостей становятся все натянутей, гостеприимство хозяев все напряженнее, шутки все чаще зависают в воздухе, и в эти моменты особенно ясно раздается угрожающее тиканье больших настенных часов, к которому постепенно все начинают прислушиваться со вниманием, что было припасено для того, кто все еще не пришел... Но вот хозяин несет из кухни, из самого сердца ее, осыпающуюся белыми хлопьями, заветную, дожидавшуюся этого дня, особую.., которая водружается в центр стола и знаменует собой перелом в ходе вечеринки, это - кульминация. Гости и хозяева оживляются, наперебой, скороговоркой произносятся тосты, рассказываются анекдоты, рассыпаются остроты, без всякой торжественности, лишь бы, наконец, высказаться, избавиться от заготовленного и столь стоически хранимого запаса слов, что начали уже потихоньку подтухать в накаленной атмосфере ожидания. Никто не слушает никого, говорят одновременно, не тратя времени даже на улыбки, глотая в шутках соль, в тостах - адресатов. Один за другим гости начинают куда-то исчезать, и только с уходом последнего хозяева это замечают. В воздухе остался сигаретный дым, запах перегара, настоянный на миазмах винегрета и подгоревшего мяса, и, тем не менее, - какая-то пустота. И вот - посуда вымыта, объедки и сливки - в холодильнике, хозяева завершают ритуал отхода ко сну... Звонок в дверь. Пришел он. Возбужденный, полный идей, планов и себя. Но кому в голову придет упрекнуть его хоть в чем-то? Три четверти бутылки водки, полмиски салата, пара забытых гостями пачек сигарет и - почти непочатая ночь впереди... Так приходит Вдохновение.