Эдриан Феникс - Взмах крыльев

Эдриан Феникс

Взмах крыльев

Глава 1

Голос мертвых

Сладкий, приторный запах крови и жимолости висел в туманном воздухе внутреннего двора, словно прогорклый дым. Свернувшееся клубком обнаженное тело лежало напротив каменной стены, увитой плющом, связанные руки, подложенные под голову, как у спящего ребенка, резко контрастировали с опухшим от побоев лицом. Темная футболка в сеточку была обернута вокруг горла, и кровь, почти черная в ночи, покрывала все тело, блестела на коже и камнях.

А выше на стене кровью было написано:

«Просыпайся».

Мышцы Хэзер Уоллес, затекшие после долгого полета из Сиэтла, скрутило еще сильнее. Сообщение было тревожным знаком, если это работа Странствующего Киллера. Предупреждение? Приказ? Ироничная шутка в отношении умирающей жертвы?

Осторожно вдохнув, Хэзер вышла из задней двери пиццерии «ДаВинчи» и оказалась в затененном дворике. Она обошла усевающие старый каменный пол пронумерованные таблички — указатели местоположения улик.

— Дэниел Спаррелл, девятнадцать лет, — сказал детектив Коллинз, стоящий в дверном проеме. — Из Лафайетта. Студент Луизианского университета. Исчез три дня назад. Найден работником во дворе около полудня.

«Замучен в другом месте, затем выброшен, — подумала Хэзер. — Почему здесь?»

Старомодные газовые фонари отбрасывали бледный мерцающий свет через двор. Сквозь омерзительный запах крови Хэзер уловила аромат жасмина и плюща, чащи и грушанки, белоцветковый букет, не способный замаскировать запах смерти.

Три года она преследовала Странствующего Киллера. И разбираться с его жертвами все еще не становилось легче.

Она опустилась на колени рядом с тем, что осталось от Дэниела Спаррелла. Измученный. Изнасилованный. Безжалостно убитый. Последняя жертва бродячего сексуального садиста.

Из-за соседней двери доносилась глубокая глухая вибрация.

— Что находится за стеной? — спросила она, пристально вглядываясь в разбитое лицо Дэниела.

— Клуб «Преисподняя», — ответил Коллинз. — Концертная площадка. Бар.

Он помолчал, а потом добавил:

— И притон вампиров. Якобы вампиров, ну вы же знаете?

— Имеете в виду готов? Или геймеров?

Коллинз усмехнулся.

— Черт, это вы мне скажите. Похоже, вы больше в курсе.

— У моей сестры была группа, — сказала Хэзер. — Кого я только не встречала на ее концертах.

Длинные темно-синие волосы скрывали лицо мальчика.

«Цвет ночного неба», — подумала Хэзер.

У Энни волосы часто были такого же цвета, когда они с группой взрывали залы своей бескомпромиссной панковской славой. До тех пор пока она во время эмоционального срыва не вскрыла себе вены прямо на сцене.

 Хэзер сосредоточилась на отметинах на груди мальчика — чем-то вырезали или выжгли плоть. Она наклонилась ниже. Обугленная кожа. Покрыта волдырями. Череда кругов — пользовались автомобильным прикуривателем.

Символ анархии.

Кровь застыла в венах Хэзер. Символ тоже был новый. Как и кровавое послание. Если это дело рук Странствующего Киллера, то его подпись, мотив, стремление к убийству изменились от тайной близости — последние отчаянные моменты жизни жертвы его и только его — к открытому действию, привлекающему внимание. Невозможно. Теоретически. Но если он изменился, что тогда?

Тогда она должна выяснить почему.

Хэзер изучала лицо Дэниела, темно-синие волосы, одежду, скрученную вокруг горла. Вдыхала застоявшийся запах смерти, ощущая его на вкус.

Почему ты? Был целью? Или оказался не в том месте, не в то время? Почему здесь?

Она услышала голос отца, глубокий и низкий, его внушающий уважение тон: мертвые говорят только с помощью улик. Лишь с помощью улик ты голос мертвых.

Хэзер встала. Джеймс Уильям Уоллес — ведущий судмедэксперт Управления и самый паршивый отец в мире.

Мертвые не единственные, кто ищет глашатого, папа.

Ах, хорошая моя, они обрели свои голоса в тот момент, когда подобрали пистолет, нож, веревку или бейсбольную биту, как только они убили. С помощью улик ты заставишь их замолчать.

Хэзер отвернулась от свернувшегося клубком тела Дэниела, убрала намокшие от дождя пряди волос с лица и прислушалась к басам, доносящимся из клуба «Преисподняя».

Убийца Дэниела говорил громко и ясно. Он всегда тщательно готовился и действовал обдуманно. Значит, не случайно выбрал стену рядом с клубом. Встретился ли Дэниел со своим убийцей в клубе? Тогда зачем оставлять его тело здесь, а не во дворе клуба, по ту сторону стены?

А что если это было дело рук подражателя?

Тогда Странствующий Киллер все еще где-то там, наслаждается своей маленькой прогулкой по Штатам, случайно выбирая жертв — мужчин и женщин, подобно туристу в бермудах, выбирающему открытки.

Все еще где-то там. Все еще нуждающийся в том, чтобы его заставили замолчать.

Когда Хэзер пересекала двор, хорошо знакомая истина ярко вспыхнула в ее голове: она никогда бы не позволила заморозить дело, никогда бы не уничтожила улики, чтобы защитить репутацию близкого, неважно, насколько это больно.

В отличие от хорошо всем известного Джеймса Уильяма Уоллеса.

Хэзер присоединилась к Коллинзу у входа, ведущего в «ДаВинчи». Она прочла невысказанный вопрос в глазах детектива: Странствующий Киллер в Новом Орлеане?

— Почерк другой, — сказала она. — Послание... Я буду знать больше, когда мы получим отчет о вскрытии и анализ ДНК.

— Что говорит интуиция?

Хэзер перевела взгляд на тело Дэниела. Свернувшееся клубком. Руки сложены в молитвенном жесте. Обнаженное тело, лежащее под дождем. С множеством ножевых ранений. Задушенное. Некогда молодое и красивое.

 Хэзер посмотрела на Коллинза. Шесть футов и дюйм, решила она, худой. Между тридцатью и сорока. Она отметила напряжение в плечах и челюсти.

— Насколько глубоко вы увязли в дерьме, что вызвали федералов?

Проблеск удивления промелькнул в его глазах.

— Они не зря назначили вас специальным агентом. По самые уши, и становится только хуже.

— Я сделаю все, что смогу, чтобы вытащить вас, — сказала Хэзер. — Я признательна за ваш звонок.

Коллинз долго смотрел на нее своими карими глазами, взвешивая и анализируя. Он кивнул.

— Спасибо. Но я выберусь сам.

— Справедливо. — Хэзер встретилась с ним взглядом. — Моя интуиция говорит мне, что это дело рук СК. Но это не для протокола.

Легкая улыбка коснулась губ Коллинза.

— Справедливо.