Джуд Деверо - Возвращение в летний домик Страница 10

Они обе уставились на неё с изумленно открытыми ртами.

— Идите! — Эми будто со своими маленькими детьми говорила. Они поспешили на кухню с нетерпением школьниц. Эми улыбнулась, раскладывая еду. Может быть, время, проведенное в штате Мэн, в конце концов, будет не таким уж плохим.

Глава 4

— Может, прекратите глазеть на меня, как на деревенского сказочника? — проворчала Фэйт, сделав глоток вина.

Они поужинали, убрали со стола и теперь переместились в гостиную. Зои открыла бутылку шардоне и разлила всем по бокалу. И теперь они сидели, уставясь в ожидании на Фэйт.

— Мне действительно не о чем рассказывать, — она посмотрела на Эми, ясно давая понять, что та предала её доверие, и Фэйт отнюдь этому не рада. Она могла рассказать что-то нормальному человеку, но Зои? Нет, спасибо!

— Разве нам не полагается рассказывать о своей травмированной жизни, тем самым делая за Дженни её работу? — спросила Зои.

— Хорошо, тогда ты расскажи о себе, предложила Фэйт.

— Прекрасно, — ответила Зои. — Однажды я проснулась в больнице вся в бинтах и с гипсом на обеих ногах. Я не помнила, что произошло со мной и до сих пор не помню.

— Кто навещал тебя в больнице? — поинтересовалась Фэйт, мило улыбнувшись.

— У Дженни длинный язык, — пробурчала Зои.

— Что я пропустила? — спросила Эми, переводя взгляд с одной на другую.

— Дженни рассказала только то, что все в городе были разгневаны на Зои. Я только хочу знать, почему.

— У меня нет никаких мыслей на этот счёт, — ответила Зои.

— Разве ты не расспросила их?

— Нет.

Фэйт и Эми взглянули друг на друга.

— Ты имеешь в виду, что у тебя есть семья и друзья, и они ненавидят тебя, а ты не помнишь почему, но никогда не спрашивала, что вызвало их ненависть? — спросила Эми.

— Сильно сказано, — заметила Зои. — Ненависть. Гнев. Нет, я никогда никого не расспрашивала. Когда я не смогла вспомнить значительную часть своей жизни, суд назначил мне Дженни. Я хожу к ней уже год. Настоящая скукотища.

— А как насчёт того, где ты выросла? У тебя есть родители? Братья или сёстры? — допытывалась Эми.

— У меня есть сестра, но она не хочет иметь со мной ничего общего, также как и я с ней. Может, прекратим это? Я предпочитаю послушать историю Фэйт о потерянной любви.

— А как насчёт бойфренда? — не унималась Эми.

— Это ещё один вопрос, ответ на который мне не известен. У меня не было парня на школьном балу в старшем классе, и это последнее моё воспоминание. Но после этого большой кусок своей жизни я не помню. Я проснулась в больнице со сшитой скобками головой и без единого воспоминания после школьного бала.

— Почему?.. — снова начала Эми, но Зои послала ей такой тяжёлый взгляд, что та сразу закрыла рот.

— Фэйт, — заговорила Зои, — теперь ты. Развлеки нас, пока я буду делать наброски.

Она взяла большой альбом для рисования и карандаш, подтянула колени и посмотрела на Эми, явно собираясь её рисовать.

Эми вскочила на ноги и, достав свой маленький фотоальбом из сумочки, передала его Зои.

— Ты можешь срисовать с фотографий?

— Конечно, — глаза Зои расширились от удивления, стоило ей лишь взглянуть на снимки. — Это твоя семья?

Эми улыбнулась.

— По сравнению с ними голливудские семьи выглядят уродцами. Я не уверена, что смогу зафиксировать на бумаге такое совершенство.

— Зои, похоже, я бы смогла найти в тебе, в конце концов, кое-что приятное.

Зои застонала:

— О, нет! Не говори так! Моя репутация будет погублена. И не говори об этом Дженни. Она поднимет цену и возьмет кредит за то, что сделала меня лучше.

Эми уселась на ситцевой софе и взглянула на Фэйт.

— Думаю, ты должна нам рассказать свою историю.

— На самом деле, — ответила Фэйт, — нет никакой истории. Любовью всей моей жизни был муж. И, конечно, если вы хотите слушать о нём, я рассажу вам, но…

— Я хочу послушать о великолепном жеребце, который от тебя ускакал, — заявила Эми. — А ты, Зои?

— Я хочу послушать о твоей сексуальной жизни с этим мужиком, — выдала та, глядя на фотографию.

— Переведи дух, — бросила Эми, заставив женщин улыбнуться. — Фэйт?

— Хорошо, откуда мне начинать? — сдалась она, глядя на бокал вина. — Может начать, как я вернулась домой из колледжа. Мы с Таем были друзьями всю нашу жизнь, все школьные годы.

— Как и мы со Стивеном, — перебила её Эми. — Даже когда были детьми, мы знали, что когда-нибудь поженимся, — она взглянула на Фэйт. — Извини. Продолжай.

— Держу пари, у тебя были семейные проблемы, — вставила Зои, не отрывая глаз от альбома.

— Нет, на самом деле нет, — начала Эми. — Ой, извини еще раз. Фэйт, у тебя были семейные проблемы?

— Были ли у нас! Я жила одна с матерью, которая делала всё возможное, чтобы обеспечить мне лучшую жизнь. Она проводила бесконечно много времени на работе, а это означает, что я была предоставлена сама себе. Мне полагалось сидеть дома и учиться, что я и делала по большей части. Я делала всё, как учили. Я всегда была хорошо одета и не влезала ни в какие неприятности. До старших классов.

— Как насчет Тайлера? — спросила Эми.

— Бог его знает! — ответила Фэйт. — Я никогда не знала, сколько детей у них в семье, а Тай никогда не говорил об этом. Когда мы были детьми, я однажды увидела его дом. Он был построен там, где, как мне казалось, рос лес. Там, где я жила, дома стояли рядом друг с другом и вдоль улиц тянулись тротуары, ну, а захудалый домишко Тая был окружен деревьями, старыми машинами и собаками, которых привязывали к железным стойкам.

— А что твоя мама думала по поводу твоей дружбы с Таем? — поинтересовалась Эми.

— Примерно то, что вы могли себе представить, — Фэйт вздохнула. — Моя мать была карьеристкой. Она часто любила повторять, что опустилась вниз, выйдя замуж за моего отца. Он сделал то, что делают люди низшего класса — умер, не оставив страховых денег. Она так и не простила его.

— Что она сделала, чтобы поддержать вас? — задала вопрос Зои.

— Косметические процедуры. Она ходила по домам богатых женщин в радиусе пятидесяти миль от нашего городка и ухаживала за их волосами, ногтями, лицами. Она выщипывала брови, делала татуаж и обёртывания тела. Думаю, что половина наших проблем возникла из-за того, что моя мать проводила всё своё время в окружении роскоши. Она бывала в домах, в которых имелась горничная, чтобы открывать дверь, и повар, чтобы готовить обед, а мама чувствовала, что это всё принадлежит ей. Я не помню дня, чтобы она не сказала, что её самой главной ошибкой было замужество по любви.