Дженнифер Линн Барнс - Инстинкт убийцы Страница 16

— Дин сказал нам, что это дело очень сильно напоминает дело его отца, — как ни в чем не бывало, выпалила она.

Судя по всему, Слоан неправильно поняла значение моего взгляда и решила, что он значит полную противоположность тому, что я в действительности пыталась сказать.

— Значит, ты воссоздала место преступления, чтобы проверить, был ли Дин прав насчет схожести? — спросила агент Стерлинг.

— Я воссоздала сцену, чтобы Кэсси могла взглянуть на неё, — беспомощно ответила Слоан. — Она сказала, что Дину нужно побыть одному, вот мы и даем ему побыть одному.

— И это вы называете «побыть одному»? — спросила агент Стерлинг, указывая на машину. — Убить готова того, кто слил то видео. Дину не нужно было видеть этого. А знаете, что ещё ему ненужно? Чтобы кто-то воссоздавал сцену убийства в его подвале. Вы что, совсем ничему не научились за это лето?

Вопрос был явно адресован мне. В её голосе не было злости или обвинения. Он звучал скептически.

— Когда директор узнал о том, что Бриггс делал с Дином, как использовал его для раскрытия дел, Бриггса почти уволили. Его должны были уволить. Но каким-то образом, мой отец и Бриггс нашли компромисс. Бюро обеспечит Дина домом, телохранителем и тренировками, а Дин будет помогать им с «нераскрытыми» делами. Но не с «открытыми». Ваши жизни не должны были оказаться под ударом, — агент Стерлинг замолчала, в её глазах застыло что-то среднее между злостью и предательством. — Я не волновалась по этому поводу. До этого лета.

Этим летом нам позволили работать над раскрытым делом, потому что убийца был помешан на мне.

Слоан встала на мою защиту.

— Убийца связалась с Кэсси, а не наоборот.

Выражение лица Стерлинг смягчилось, стоило ей взглянуть на Слоан.

— Дело не в том, что случилось этим летом. Дело в том, что никто не давал вам разрешения работать над этим делом. Я хочу, чтобы вы дали слово, что вы двое оставите это дело в покое. Никакого моделирования, никакого профилирования и никакого хакерства.

— Никакого хакерства, — согласилась Слоан. Она протянула ладонь, чтобы пожать ей руку, и, прежде чем агент Стерлинг успела прокомментировать её выборочное слушанье, добавила. — Если бы всё население города Квантико пожало друг другу руки, существовало бы всего 157080 вероятных комбинаций рукопожатий.

Агент Стерлинг слегка усмехнулась и пожала руку Слоан.

— Никакого хакерства и никаких больше симуляций.

Слоан отдернула руку. Темные круги под глазами заставляли её выглядеть младше, хрупкой — а может непорочной.

— Я должна проводить симуляции. Это моя работа.

Как профайлер, агент Стерлинг должна была понять смысл слов Слоан — построение этой модели было единственным, что она могла сделать для Дина. Кроме того, это помогало ей справиться с собственными эмоциями. Это действительно было её работой.

— Не с этим делом, — повторила агент Стерлинг. Она обернулась от Слоан ко мне. — Никаких исключений. Никаких оправданий. Эта программа будет существовать только при условии выполнения правил, — агент Стерлинг явно считала себя главной. — Вы будете работать над «закрытыми» делами, но только после того, как мы с агентом Бриггсом одобрим их. Не можете следовать этим простым правилам, станете помехой. Вся эта программа станет помехой.

Агент Стерлинг встретилась со мной взглядом, и я поняла, что она хотела, чтобы эти слова звучали, словно угроза.

— Всё ясно?

Ясно мне было лишь одно — моё впечатление об этой женщине было абсолютно правильным. Для неё всё это было не просто работой. Это было чем-то личным. 

Глава 12

— Если коротко, она угрожала закрыть нашу программу.

Майкл откинулся назад на стуле.

— Она профайлер. Она знает наверняка, какие угрозы подействуют на людей. Она нашла твою слабость, Колорадо. Ты командный игрок, так что она угрожала не только тебе. Она угрожала нам всем.

Мы с Майклом сидели в гостиной. Днем ранее Слоан, Лия и Дин с легкостью сдали свои экзамены. Ни Майкл, ни я не делали этого, но каким-то образом бланки ответов, подписанные нашими именами, были сданы. Судя по всему, Лия находилась в великодушном расположении духа — но не настолько великодушном, чтобы убедиться, что ответы будут правильными. В результате, нам с Майклом было строго приказано учиться.

Мне всегда лучше удавалось следовать приказам, чем Майклу.

— Если бы тебе пришлось угрожать, — сказал он, в то время как на его лице мелькнула слабая усмешка, — как бы ты угрожала мне?

Я оторвалась от работы. Я проходила тест, выполненный за меня Лией, исправляя неправильные ответы.

— Ты хотел бы, чтобы я угрожала тебе?

— Я хочу знать, как именно ты бы угрожала мне, — поправил меня Майкл.

— Вполне очевидно, что я не смогла бы угрожать тебе закрытием программы. У меня не самые теплые отношения с ФБР.

Я повертела кончиком карандаша над тестом. Вызов Майкла был приятным отвлечением.

— Я начала бы с твоего Порше, — сказала я.

— Если я буду плохим мальчиком, ты заберешь у меня ключи? — Майкл глупо и, в тоже время, непристойно изогнул бровь.

— Нет, — даже не задумываясь, выпалила я. — Если бы ты плохо себя вел, я бы отдала твою машину Дину.

В комнате повисла оглушительная тишина, и Майкл прижал руку к сердцу, словно его подстрелили — этот жест был бы куда смешнее, не стреляй ему однажды в грудь.

— Ты сам напросился, — сказала я.

Майкл должен был знать, что не стоило бросать мне вызов, если он не хотел, чтобы я приняла его.

— Ты безнравственна, Кэсси Хоббс, — он явно был впечатлен.

Я пожала плечами.

— Между вами с Дином точится не то «псевдо-кровная-вражда», не то «псевдо-братское-соперничество». Ты бы скорее позволил мне поджечь твою машину, чем отдать её Дину. Идеальная угроза.

Майкл не спорил с моей логикой. Вместо этого, он покачал головой и улыбнулся.

— Тебе никогда не говорили, что в тебе есть что-то от садиста?

Я почувствовала, как воздух вырвался из моих легких. Он понятия не имел о том, как подействовали на меня эти слова. Я вернулась к тесту, позволяя волосам упасть на мое лицо, но было слишком поздно. Майкл успел заметить на моем лице проблеск ужаса — ненависти — страха и отвращения.

— Кэсси…

— Я в порядке.

Лок была садисткой. Часть удовольствия, которое она получала от убийств, заключалась в представлении той боли, через которую проходили её жертвы. Я не хотела причинять людям боль. Никогда. Будучи профайлером, я знала о слабостях людей наверняка. Две стороны одной монеты — знать, чего люди желают, но также знать и чего они боятся.