Истинная одержимость дракона 2 - Алиса Князева Страница 21

– Девушкам, что поранили ноги, окажите помощь и отправьте в отдельной карете, – раздаётся голос кого-то из советников.

Ноги? Значит, это всё же не реакция озера на… Или они так собираются это скрыть?

– Я не видела никого, кто бы прихрамывал, – отпускает едкое замечание Магда, пока мы переодеваемся. – Но, похоже, нашему обожаемому императору знать не стоит.

Я отхожу в самый угол палатки и ловко, насколько возможно задубевшими от холода пальцами, переодеваюсь, натягивая платье на спину, пока никто ничего не увидел.

– Тише ты! – одёргивает Магду Илли. – Только представь, как нам повезло, что императора стук…

– Тш! – теперь пришла моя очередь. – Нас наверняка подслушивают, тебе проблем не хватает?

Она тут же захлопывает рот ладошкой, и мы выходим из палатки, чтобы тут же загрузиться в карету. Уже без особой надежды кидаю взгляд на озеро. Тенгера нет, зато зеленоглазый страж, стоящий без рубашки и камзола, вытирает пот полотенцем.

Посылаю ему благодарную улыбку, на что он ободряюще подмигивает и делает вид, что ничего особенного не сделал.

– Как думаешь, те девчонки вернутся в академию? – когда мы усаживаемся на жёсткие диванчики карет академии, я выглядываю в окно. – Или их… Просто, чтобы не привлекать внимания тут.

К стоящей отдельно карете лекарь подводит пару девчонок со второго курса и одну с выпускного. Последняя оборачивается и с какой-то особенной тоской смотрит на стоящих советников. Слежу за её взглядом и замечаю там пожилого мужчину, с такими же пепельно-белыми волосами.

В его глазах неодобрение и беспокойство. Отец? Может… всё обойдётся? Ну не может же быть желание выслужиться перед этим жирным боровом выше любви к дочери?

Карета дёргается и, подскакивая на кочках, отправляется по грунтовой, покрытой рытвинами, начинает двигаться к порталу.

В академию, в наш гостевой корпус, который стал тюрьмой для всех нас, возвращаются все. Мы, прошедшие испытание без проблем, раньше, а цветочки, которые ехали отдельно – позже. Но не отсеивают никого.

Интересно, им просто сделали выговор? Или что-то… сделали?

Ар-р-р! О чём я вообще думаю? Сама же могла по своей глупости оказаться на их месте!

Но в голову всё равно лезет всякое. Интересно, а если бы Тенгер не отказался от… того самого, и всё бы случилось. Что бы он сделал императору? Убил бы его? И что бы тогда было с ним? Казнь?

Но узнать не у кого. Потому что его самого нет. Проходит пару наискучнейших недель, а Ал так и не возвращается. Его предмет заменяет какая-то пожилая магичка, чаще жалующаяся на плохую погоду и то, что ей приходится сюда ходить, чем проводящая занятие.

А погода действительно портится всё больше: спустя пару дней после нашего возвращения температура окончательно падает, и нас накрывает ледяным дождём, который превращает все дорожки во дворе в опасный аттракцион и украшает крыши и балконы длинными сосульками.

Небо почти всё время серое и низкое. Больше всего на свете сейчас хочется спать, а не сидеть над уроками. Но у нас, наконец-то, началась практика по большинству магических дисциплин, и приходится порой часами отрабатывать какие-то плетения и заклинания.

Магда всё чаще остаётся у нас в комнате, ссылаясь на то, что девчонки с её курса слишком много болтают об императоре. Видимо, время, проведённое с меткой на руке, не очень благоприятно влияет на разум носительницы. Потому что все девочки ударились в глубокую депрессию, страдая, что с их благодетелем что-то случится.

Но вот что с ним на самом деле, нам никто не говорит. Хоть бы уже к праотцам отправился.

До нас долетают слухи, что половина адептов в академии до сих пор сидят только на теории, потому что внешний магический фон так и не восстановился. Так что нам, похоже, ещё повезло.

В общем, мало что может отвлечь меня от разрушительных и бередящих душу мыслей о ректоре. Я уже безумно соскучилась по его золотому блеску глаз, едким замечаниям, а ещё… по теплу его рук и, как бы ни было стыдно признаться, поцелуям.

– Мяу! – очередной раз это серьёзное заявление заставляет меня вздрогнуть.

Перо, которым я рисовала схему плетения, выскакивает у меня из рук, а пока я пытаюсь его поймать, разливаю чернильницу.

– Чтоб тебя! – ругаюсь я вслух.

То ли на чернильницу, то ли на то, что нам зажали магические чернила, то ли на Саймона, который очередной раз умудрился неожиданно подкрасться.

Этот котяра, подняв хвост трубой медленно прогуливается по напрочь обледеневшим перилам, а потом, подмигнув, перепрыгивает на соседнее окно и садится, недовольно глядя на меня.

Предлагает следовать за ним? Ну ладно, кот. Уберу чернила потом.

Когда я оказываюсь напротив окна, кот легко перепрыгивает на следующее, и так дальше, пока мы не оказываемся… в тупике. И что теперь? Хвостатый вообще исчезает из поля зрения!

Ну… Саймон… Котяра несчастный, вот доберусь и усы повыдёргиваю!

– Мяу! – я снова подскакиваю на месте, а в углу из-за статуи какого-то непонятного существа выглядывают те самые усы, которые я собиралась выдергать.

Я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что ни меня, ни этого негодника никто не видел и протискиваюсь через щель между статуей и стеной. Оказывается, тут не просто небольшая тёмная ниша, а целый коридор! И откуда Саймон знает все эти тайные ходы?

Поднимаю ладонь и пытаюсь применить те знания, которые я уже успела получить. Пальцы дрожат, плетение выходит неровным, поэтому мне несколько раз приходится пробовать, чтобы, наконец, запустить светлячка. Он выхватывает из темноты два бликующих глаза, после чего звучит недовольное «мр!» и эта пушистая морда убегает от меня дальше по проходу.

Мне остаётся только поспешно следовать за ним, пока мы не добираемся до узкой винтовой лестницы, уходящей едва ли не вертикально вверх. Ну, если он ведёт меня непонятно куда!

Еле переставляю ноги к концу подъёма, сердце готово выпрыгнуть из груди, по спине стекает тонкая струйка пота, а пить хочется так, будто сто лет не пила. Вот она, расплата за долгое отсутствие нормальной физподготовки!