Ледяное сердце. Проклятие Драконов (СИ) - Алексеева Ирина Сергеевна Страница 30

— Мне было восемь лет. И это я помог Мике сбежать, маленький был, не соображал еще, — Ронар нахмурился, как будто не понимая, зачем он нам это рассказывает. Я молчала, решив воздержаться от дальнейших вопросов. Мне знакомо это чувство, когда теряешь кого-то близкого. И, что удивительно, я искренне рада, что сестра Ронара нашлась, и с ней все хорошо.

Экипаж остановился, подкатив к зданию администрации. Выбравшись наружу, мы в полном молчании преодолели ступеньки и направились сразу в зал телепортаций. Там, уже стоя на платформе, я улыбнулась притихшей и какой-то пришибленной Глории.

— Спасибо, — сказала я ей, и лицо девушки озарилось робкой улыбкой. — Еще увидимся, Глория.

— До свидания, лессы, — попрощалась она, и стоящий неподалеку маг активировал заклятие переноса. Через несколько мгновений темноты и мучительного головокружения мы вернулись в Хрустальную Арку. Никого из Драконов на этот раз в пещере не было, зато не успели мы сойти с платформы, как из коридора показался как всегда невозмутимый Тео. Я огляделась и, прикрыв глаза, осторожно прощупала помещение на предмет магических следилок. Но, видимо, у Драконов какая-то сильно отличная от нашей магия, потому что мне удалось почувствовать, что заклинание наложено, но ни рисунка его, ни стихийного наполнения я не определила.

Оборотни остались в пещере с телепортационными платформами. Либо у них другие планы, либо там был еще один выход. В любом случае, это не мое дело. Тео вывел нас к подъемнику, не проронив ни слова и ни разу не обернувшись. Ронар шел, глубоко погрузившись в свои мысли, и на его лице застыла легкая счастливая улыбка. Думает о сестре.

— Как родителям сообщишь? — тихо спросила я. Думаю, он, как и я, уже в курсе, что связи с Солнечной Долиной у нас нет, артефакты не работают.

— Попрошу у владыки Скайгарда отправить письмо, — немного подумав, отозвался эльф, подтверждая мою догадку. — Уверен, у него есть способ быстро связаться с любой точкой Алассара.

Я кивнула, запоздало пожалев, что вообще начала расспросы в присутствии Тео. Полуэльф окинул нас обманчиво незаинтересованным взглядом, чем вызвал во мне очередную волну неприязни. Что-то внутри меня на уровне инстинктов предупреждает, что этот тип опасен и вряд ли является тем, за кого себя выдает. Может, очередной боевой маг? Но мне кажется, у него что-то глубоко личное, какая-то затаенная злость, которую он тщательно старается скрывать.

Так сложилось, что к темным эльфам в Алассаре всегда относились, мягко говоря, плохо. По легенде, мы побочная ветвь своих светлых собратьев, созданных в начале времен богиней жизни Альвин, известной так же, как Возрождающая. Некогда первородная раса населяла едва ли не половину мира, до тех пор, пока люди не решили, что они ничем не хуже, заключили союз с орками и развязали войну. Силы были не равны, и тогда эльфы решили обратиться за помощью к богам. На зов откликнулась только Никса, Тьмой Укрывающая, богиня смерти. Старейшины не захотели принимать ее помощь, и тогда часть эльфов заключили с ней сделку втайне от других. Богиня подарила им способность к магии тьмы, а взамен потребовала вечного поклонения. Выиграть войну это не помогло, и оставшиеся эльфы удалились в Вечный Лес, навсегда отрекшись от темных предателей. Последователи Никсы обосновались на Сумеречном Континенте, суровой и неплодородной земле, породившей Сумеречных Драконов. Из-за опасного соседства горстка темных эльфов поселилась под землей, в пещерах, где царил вечный полумрак. Со временем их стало больше, и они, одержимые жаждой исследований, постепенно распространились по Алассару. Большая часть, однако, осталась на своей новой родине. После того предательства темные эльфы имеют вполне заслуженную репутацию, но, несмотря на это, их охотно берут на военную службу, потому что во всем Алассаре нет никого, кто так же искусно умеет убивать себе подобных. Считается, что у темных эльфов нет души, и временами мне даже кажется, что так оно и есть. Но если как следует покопаться в истории, все войны, что когда-либо вспыхивали в мире, были начаты людьми. Есть над чем подумать.

Враждебнее всего к нам относятся наши бывшие братья светлые. Этим объясняется травля со стороны Ронара в Академии. Это что-то, что сильнее нас, это течет по нашим венам, впитываясь с молоком матери. Презрение, недоверие, жажда уничтожить. И тем удивительнее, что я эту жажду не то, что сумела преодолеть, а никогда особо и не испытывала. Может, эта вражда как вино, со временем выдыхается и с каждым новым поколением становится слабее?

Тео проводил нас до коридора, в котором располагались наши покои. Возле своих дверей Ронар повернулся ко мне.

— Не думай, что я забыл о том, что ты обещала мне все рассказать, — сказал он. — Улажу дела и найду тебя. У нас будет достаточно времени, чтобы поговорить.

Я кивнула. Вряд ли, конечно, ему придется меня искать, ведь я не собираюсь покидать свои покои, но кто знает.

Окинув меня внимательным взглядом, Ронар почти скрылся в своих комнатах, и я развернулась, чтобы уходить, когда вдруг услышала его голос.

— А где твои покупки, Кая? — тихо спросил он.

Я только плечами пожала, не сумев сдержать улыбку. Эльф окинул меня подозрительным взглядом.

— Об этом тоже расскажешь, — пригрозил он и наконец-то ушел.

Я направилась к себе. Настроение совсем чуть-чуть стало лучше, и я даже себе не могу объяснить, почему. И было таким хорошим, пока я не зашла в собственные апартаменты. Уходя, я не поставила охранку на случай, если Уна зайдет прибраться, или кому-то из слуг еще что-то понадобится. Защитила только свой шкаф, в котором хранилась сумка с вещами, уверенная, что в него точно никто не полезет и не убьется смертельным проклятием. Открыв дверь, я с порога почувствовала, что в моей гостиной кто-то есть, а в следующее мгновение и увидела незваного гостя. Адам Сивер собственной персоной. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу и положив руки на спинку, обманчиво расслабленный и довольный собой.

— Где ты была? — меня с ног до головы осмотрели внимательным, цепким взглядом чуть прищуренных черных глаз, которые обычно, вообще-то, были серыми. — Опять шлялась с кем-то?

Его губы презрительно скривились, бледное лицо пошло пятнами, выдавая сильное волнение. Да наш посол, похоже, в крайней стадии бешенства. И явно чем-то одурманен. Но это не дает ему никакого права меня оскорблять. Что значит, шлялась? Что значит, опять?

— Выходила подышать, — Мой голос дрогнул от внезапно вспыхнувшей во мне ярости. Я остановилась возле камина, соблюдая дистанцию, хотя больше всего мне хотелось вышвырнуть своего незваного гостя в окно.

— Ах да, — его голос стал снисходительным. — Ты же себя плохо чувствуешь.

— Вот именно, — подтвердила я. — И я бы хотела…

— Послушай меня, Кьярн, — он встал и в два широких шага оказался рядом, едва не прижав меня к каминной полке. — Игры свои оставь для кого-то другого.

Игры? Что он несет?

— Я здесь не для того, чтобы смотреть, как вы с Лоу крутите свои шашни с этими тварями, — выдохнул он мне в лицо. — Завтра начнутся переговоры, и если из-за каких-то подстилок мы не придем к согласию хотя бы одному пункту договора, — он замолчал, прожигая меня ненавидящим взглядом. — Клянусь, Кьярн, домой тебе лучше не возвращаться, смертную казнь я тебе обещаю.

Да, представляю, что было бы, попроси я у него денег на платье.

Перед глазами все заволокло тьмой. Я изо всех сил старалась сосредоточиться на дыхании, чтобы не убить нашего посла на месте. Ногти больно впились в ладони, обоняния коснулся пряный запах собственной крови. Он мне угрожает?

— Задницей в другом месте крутить будешь, — продолжил Адам, приняв мое молчание за согласие. — Сегодня на балу чтоб вела себя прилично. Ты позоришь Солнечную Долину.

Вместо ответа я его оттолкнула. Не сильно, но посол по инерции сделал несколько шагов назад. Выпрямившись, он вновь устремился ко мне с искаженным яростью лицом.

— Нападение на посла, Кьярн? — зашипел он и сунул мне практически в нос амулет, который висел у него на шее. Знак дипломатической неприкосновенности. Полная магическая защита. — Тупая шлюха.