Плохая учительница, хороший снайпер - Юлия Стешенко Страница 4

А еще в саквояже лежал огневой жезл, но об этом Хизер предпочитала не распространяться.

Благодушно разведя руками, отставной аэронавт отступил в сторону, пропуская Хизер вперед.

— Разумный подход. Я тоже никогда не сдаю ценные вещи в багаж. Эти безголовые олухи если не потеряют, то разобьют.

— Истинно так, господин майор, истинно так.

Подхватив саквояж, Хизер вышла из теплой гондолы на платформу — и тут же попала в объятия влажного холодного ветра. Придерживая рукой шляпу, она оглянулась в поисках носильщика.

— Госпожа Деверли! — донесся до Хизер хорошо поставленный зычный голос. — Госпожа Деверли!

Привстав на цыпочки, Хизер попыталась отыскать источник звука, но не увидела ничего, кроме пестрой мешанины из женских шляпок, щедро разбавленных черными пятнами цилиндров. В этой мешанине, как изюм в булке, пронзительно синели форменные островерхие шлемы служащих воздушного порта. Осознав всю бесплодность попыток, Хизер спустилась с платформы и просто пошла на звук, расталкивая локтями толпу. С боем прорвавшись к выходу, она обнаружила тщедушного человечка в широкой, не по размеру крылатке. Ветер безжалостно заворачивал плюшевую пелерину, и человечек нелепо вскидывал руки с зажатой в них картонкой, закрывая лицо от хлестких ударов. На картонке было написано: «Хизер Деверли».

— Я тут, — вежливо улыбнулась Хизер и тут же отпрыгнула, оглушенная акустическим ударом. Человечек в пелерине трубным гласом взревел очередное «Госпожа Деверли!» и только потом обернулся, подслеповато моргая круглыми, как у морской свинки, глазками.

— О! Это вы! Добро пожаловать в Ковингтон. Я ваш коллега, Алоиз Прюитт. Преподаю драконологию — человечек протянул Хизер желтоватую сухую ладонь. — Где ваш багаж?

— Все еще в дирижабле. Эй, любезный, — Хизер ухватила за рукав пробегающего мимо носильщика. — Вот билет. Заберите с «Короны Британии» мои чемоданы и доставьте к… — она повернулась к Прюитту.

— К выходу на Пелхем-стрит. Там нас ожидает экипаж, — взмахнув крыльями пелерины, Прюитт устремился вперед, ловко лавируя в толпе. Тяжело вздохнув, Хизер последовала за ним.

Забрать у дамы саквояж господин Прюитт так и не догадался.

Обещанный экипаж оказался тележкой для горничных — крохотной и неудобной, как собачья будка. Пока грузчик, натужно пыхтя, впихивал чемоданы в узенькую багажную корзину, Хизер осторожно поднялась в коляску, с трудом балансируя на крохотном пятачке пола.

— Спиной к лошади, госпожа Деверли, спиной к лошади! — трубно взревел Прюитт, поддергивая полы крылатки. — Лицом к лошади сажусь я.

— О да. Конечно, — вымученно улыбнулась Хизер, опускаясь на жесткое сиденье. Под лавкой что-то звякнуло, и под ноги Хизер выкатилась, кокетливо подпрыгивая, пустая бутылка. Охнув, Прюитт подхватил ее и торопливым жестом закинул обратно.

— Простите, это… Это… Это, наверное, сторожа. Я одалживал ему экипаж на прошлой неделе.

— О да. Конечно, — покладисто согласилась Хизер. — Сторожа известны своим пристрастием к алкоголю.

— Именно, — Прюитт опустился на лавку и завозился, расправляя вокруг тощего тельца обильные складки крылатки. — Я думаю, это связано с профессией. Все эти ночные обходы и в дождь, и в снег, и в бурю…

— Совершенно с вами согласна. В некоторых профессиях без алкоголя не обойтись. Как в хирургическом зале без эфира.

— Совершенно с вами согласен, госпожа Деверли! — с облегчением закивал Прюитт. — К сожалению, наш ректор придерживается других взглядов. Господин Вильсон категорически не одобряет употребление алкоголя на территории академии. И в целом не поощряет распущенности…

Горестно шмыгнув носом, Прюитт качнул вожжами, и толстенькая каурая лошадка, вскинув голову, бодро потрусила вперед.

Глава 3. Нужно было выбирать овец

Академия Святого Георга располагалась за городом. Коляска, прокатившись мимо чахлых яблочных садов, выползла на открытый простор, и Хизер сразу увидела потемневшие от времени каменные коробки зданий. Гребни черепичных крыш вздымались к небу, хищно ощетинившись острыми шпилями декоративных башенок. Прямо за академией начинались тоскливые, как погребальная песня, поля, поросшие рыжей жесткой травой. Редкие группки покореженных ветром кустов топорщились над ней, словно последние клочья волос над лысиной.

Вдохновленная близостью к дому, толстоногая лошаденка прибавила шагу, и коляску затрясло на кочках. Под лавкой изобличающе зазвенело, но Прюитт сноровисто блокировал бутылки ногой.

— Вот мы и приехали. Ну как вам академия?

— Очень… мило, — Хизер с сомнением оглядела обильно тронутые ржавчиной металлические ворота.

— Опять Джон куда-то запропастился. Джон! Джо-о-он!! — трубно взревел Прюитт, наглядно опровергая утверждение, что форма всегда соответствует содержанию. В этой тощей груди физически не могли помещаться легкие нужного объема — однако поди ж ты, Прюитт ревел, как истосковавшийся по любви лось. И его зов был услышан. Из-за лохматых кустов самшита, совершенно утративших сходство с шарами и кубами, показался грузный мужчина в поношенной форменной куртке. Тяжело прихрамывая на правую ногу, он шел по дорожке, судорожно отмеряя шаги широкими взмахами рук.

— Иду, господин Прюитт! Уже иду! — вытащив из кармана связку ключей, сторож отпер замок и распахнул решетчатые створки. — Проезжайте, вашмилость. С возвращением.

— Ты где был? — воинственно распушился Прюитт, на глазах преображаясь из затюканного воробышка в орла. — Почему я и госпожа Деверли должны ожидать под воротами, словно непрошенные гости?!

— Прощения просим, вашмилость, — виновато загудел сторож, до боли знакомым движением вытягиваясь в струнку. — Я ж на минуточку всего и отошел-то.

— Минуточку? Это, по-твоему, минуточка, — войдя в азарт, сладострастно ярился Прюитт. — Да мы тут уже бог знает сколько торчим!

— Как есть минуточка, вашмилость, — сторож стоял, плотно прижав руки к бедрам, и преданно ел Прюитта глазами. — Я только дрова помог натаскать. Госпожа Морган велела кухонным помочь.

— Госпожа Морган… с чего бы ей вдруг понадобилось… — сбился с темпа Прюитт, и Хизер воспользовалась паузой.

— Егерские полки Ее Величества? — она указала взглядом на прижатые к бедрам ладони. Армейские сжимали руки в кулаки — маленькая, но очевидная для опытного человека разница.

— Да, ваша милость, — широко улыбнулся сторож. — Третий год уж в отставке, а все никак не отвыкну.

— Да уж. Один раз егерь — навсегда егерь, — процитировала негласный девиз Хизер. На широком лице сторожа мелькнуло удивление. — Седьмой егерский полк, вольнонаемная, — разрешила она его сомнения. — Вольно, сержант!

— А чего вы решили, что я сержант?

— Умеешь с начальством разговаривать, — широко улыбнулась Хизер. — Поможешь донести вещи?

— С удовольствием, ваша