Berit Am - Мастер-Девил Страница 40

До моей руки осторожно дотронулись. Я, даже не глядя, знал, что это Эрика — по особому ощущению, которое возникло в моем теле. Она сняла с себя топик и протягивала его мне.

— Вот, приложи.

Я, ничего не сказав, взял ткань и прижал к виску, поморщившись от боли. Эрика выглядела так, как и должна выглядеть девушка в шоковом состоянии — еще более бледная, чем обычно, расширенные глаза, прикушенная губа. На нежной коже горели красные пятна от пятерни Стивена. Завтра они превратятся в роскошные синяки. Я мысленно поздравил себя с очередным оправдавшимся предчувствием. Ничего себе, называется, сходили в боулинг!

В дверь заглянули Синтия и Кэтрин, немедленно начиная охать и интересоваться происходящим.

— Кейн, что здесь было? — Мне вдруг страшно захотелось домой.

— Ничего, — буркнул я. — Обычное дело. Пошли, надо еще с администрацией поговорить.

Администрация нисколько не удивилась, драки здесь случались регулярно. Они быстро прикинули стоимость ремонта, я оплатил половину. Вторую половину удержат с Стивена. Он не станет отпираться, это было еще одним из неписаных местных правил.

Выйдя из офиса, я против своей воли обратил внимание на Эрику, разговаривающую с Дереком. Тот протянул руку, ласково коснувшись шеи девушки. Я с удивлением обнаружил, что во мне возникло непреодолимое желание ударить по этой руке, чтобы не лезла, куда не следует. Видимо, это было влияние адреналина, все еще гуляющего в моей крови.

Домой мы шли молча. Настроения разговаривать не было, к тому же адреналин начинал исчезать, и теперь я начинал чувствовать тупую боль в голове и в правой руке. Остальные тоже не слишком сильно жаждали общения, даже обычно поддерживающая разговор, поскольку так положено по этикету, Кэтрин теперь тихо шла, вцепившись в руку Дерека.

Эрика задержалась при входе, а я сразу направился к холодильнику достать лед. Голова начинала все сильнее болеть, и я мрачно прикидывал, что в очередной раз все мои планы на приятное проведение вечера накрываются медным тазом. Проклятие надо мной какое-то висит, что ли?

Вошедшая Эрика потянулась было помочь мне, но я ее оттолкнул. Мне не хотелось, чтобы девушка видела мою слабость, и, кроме того, я все еще не знал, что произошло в боулинге. Если она целовалась с Стивеном — я внутренне зарычал при этой мысли — то почему он ее душил?

— Не надо, Эрика. Я и сам прекрасно справлюсь. Для меня, знаешь, драки — это рядовое явление. — Эрика не стала спорить, отошла к раковине и намочила полотенце, а потом продолжила свои попытки оттереть засохшую кровь с моего виска. Мне надоело все это, и я повысил голос.

— Я же сказал, не надо! Что ты от меня хочешь? — Внезапно я вспомнил вчерашний разговор с Кристиной, когда я задавал ей тот же самый вопрос, и следующие слова сами собой вылетели из моего рта. — Чтобы я не злился на тебя? Я не злюсь, можешь успокоиться. Твоей вины в этом нет. Именно поэтому я не хотел, чтобы ты общалась с посторонними. С Сандерсом у нас старые счеты, он просто всегда хочет получить то, что есть у меня, и неважно, ты это будешь или мой мотоцикл.

— Кейн, я только хотела… — Моя голова болела все сильнее и сильнее, в глазах потемнело, я уже плохо соображал, кто тянется к моей голове — Эрика или Кристина.

— Чего? — рявкнул я. — Того же, чего хочет каждая сучка в этой школе — запустить руки в мои волосы. «Ах, Кеееейн, у тебя такие волосы…», — вспомнил я вчерашние слова Кристины.

Но договорить мне не дали.

— Сядь, Грейсон! — в ответ рявкнула Эрика. От неожиданности я подчинился и сел, не веря своим ушам. Эта тихая забитая девочка, оказывается, может повышать голос? Но дальше Эрика высказала такое, что мне не могло даже присниться.

— Не считай себя таким уж секс-символом! Я не из твоих сучек, которые готовы по мановению руки прыгнуть в твою койку! У тебя кровь на виске, мне нужно осмотреть рану! — Я в шоке смотрел на Эрику. Во мне появились злость и обида, мгновенно затмившие мой разум — так она не считает меня секс-символом? Потом я начал успокаиваться и соображать более рационально. Я не двигался, пока Эрика аккуратно стирала с виска засохшую кровь и осматривала рану. Все это время я пытался связать ее слова с тем образом, который уже сложился у меня за то время, пока Девил жила у меня. Что-то здесь не складывалось.

— Все нормально. Зашивать не надо, — уже нормальным голосом сказала Эрика и отвернулась, чтобы убрать запачканное полотенце. Я решил кое-что проверить и обхватил ее руками за талию, разворачивая к себе.

— Так, значит, я тебе не нравлюсь? И ты не хочешь лечь со мной в постель? — нарочито сексуальным голосом прошептал я, внимательно вглядываясь в ее глаза.

— Нет, — спокойно ответила она, но в ее глазах что-то блеснуло. Я не мог понять, что это — страх, злость или попытка скрыть правду. Может, если бы не саднящая бровь и затуманенная голова, мне удалось бы догадаться, но сейчас я был не в состоянии это сделать и прекратил попытки.

— Но ты понимаешь, что все равно окажешься там? — уже ровным тоном сказал я.

— Да, понимаю. Но не думай, что это доставит мне большое удовольствие, — так же безразлично сказала она. Я опустил руки. На меня как-то сразу накатила волна опустошения и разочарования. Я никогда не собирался насиловать Эрику, рассчитывая на свои навыки в этой области, но вот так, впрямую заявлять мне о том, что для нее это будет лишь подчинением…

— Иди к себе, Эрика. Сегодня вечером ты не будешь моей сексуальной игрушкой, можешь не волноваться. У меня слишком болит голова, — устало сказал я и вернулся к холодильнику за льдом.

Я был уверен, что довольно быстро усну, учитывая мою физическую усталость. Но сильная головная боль и оскорбление, нанесенное Эрикой, мешали мне расслабиться. Я никак не мог выкинуть из головы ее слова — «Но не думай, что это доставит мне большое удовольствие». Я готов был поклясться, что она кривила душой, когда произносила это, потому что склонен был доверять собственным ощущениям, а не словам. Если бы я мог читать мысли, конечно, все было бы проще. Но телепатией я не владел и прекрасно знал, что люди довольно часто говорят совсем не то, что думают. Так вот, ощущения говорили мне, что Эрике было вполне комфортно в моих объятиях. Она могла даже не осознавать этого, но не напрягалась, а наоборот, расслаблялась и прижималась ко мне, когда я клал ей руку на плечо. И, в конце концов, в тот единственный раз, когда она оказалась в моей постели, пусть я и не довел дело до логического конца, не думаю, что Эрика сопротивлялась бы этому. Я помнил, как она буквально таяла под моими ласками.